По следам исчезнувшей России

Повод для поездки в Луцк представителей российских научных и общественных организаций был необычным. В 20 верстах от города в селе Переспа в 95-ю годовщину Брусиловского прорыва состоялись закладка памятника местному уроженцу герою Первой мировой войны Корнею Назарчуку и открытие Музея Первой мировой войны.

Чтобы читатель понял уникальность этого события, напомним, что в Российской Федерации ни одного такого музея нет. В этой войне приняли участие более 15 миллионов подданных Российской империи, наша армия не только терпела поражения, но и одерживала блестящие победы. Но ни одного Музея Первой мировой войны в России нет! В селе Переспа Волынской области Украины есть, а во всей России нет. Хотя на полях сражений Великой войны погибли смертью храбрых два миллиона русских, памятники в России можно пересчитать по пальцам.

И второе удивительно в этом памятнике — он поставлен без всякого участия государства силами местных жителей и Русского культурного центра имени B.C. Черномырдина в Луцке. Да, на открытии закладной доски выступили и российский дипломат, представитель Россотрудничества и представитель губернатора области, но они — лишь гости, а настоящие хозяева — принаряженные волынские крестьяне и маленькая женщина — Ольга Георгиевна Саган — руководитель русской общины Луцка. Со ступеней школы — импровизированной трибуны — звучат речи. Чиновники говорят приличествующие случаю слова, а потом слово берет внук героя Иван Назарчук — пожилой, но еще крепкий мужик, явно больше привыкший работать руками, чем произносить речи. Из его слов предстает образ героя молодого парня из волынской глубинки, попавшего после призыва в один из самых прославленных русских полков — лейб-гвардии Семеновский. Первая мировая застала Корнея Назарчука в чине унтер-офицера полковой команды пеших разведчиков. Воевал бравый унтер умело — четыре Георгиевских креста тому подтверждение. Впрочем, о своих подвигах он мало рассказывал внуку. Для Ивана Назарчука его дед Корней не герой далекой войны, а справедливый и мудрый глава семейства, образец честности «ни разу не врал, всегда то что есть говорил» и мудрости. Внук помнит, как дед внимательно читал газеты, а потом доходчиво разъяснял домашним и соседом, чего следует ждать от тех или иных решений власти…

Настоятель Никольского храма протоиерей отец Михаил служит молебен, а после него говорит короткую проповедь о том, как важно помнить свою историю и своих предков, тем более таких добрых христиан, как Корней Назарчук.

Наступает торжественный момент — глава сельской администрации и внук героя снимают с закладной доски белую ткань, русские дипломаты возлагают венки, местные жители — цветы. Трогательно выглядят дети из местной школы с букетами полевых цветов в руках…

Символично, что закладная доска герою Первой мировой поставлена на постаменте, на котором еще недавно стояла статуя человека, запятнавшего себя сотрудничеством с врагом во время войны, подписавшего «похабный» Брестский мир, заложившего основы раскола единой России на нынешние независимые государства. Памятники не просто являются символами прошлого, но и примерами для будущих поколений, и полный георгиевский кавалер Корней Назарчук — куда лучший пример для своих земляков, чем «вождь мирового пролетариата».

А мы идем к музею. Он совсем рядом, только перейти дорогу, по которой то промчится автомобиль, то прокатится тележка, запряженная низкорослой лошадкой.

На обочине дороги — кафе «Шинок», которое, как сообщает вывеска, было открыто в 1906 году. Интерьер кафе напоминает музей: по стенам развешаны заботливо вставленные в застекленные рамки документы и старые фотографии, в нишах и на специальных полках собраны старинные предметы — утюги, посуда, прялки, швейные машинки и т.д. Собраны с любовью. Виден не просто труд талантливого дизайнера по интерьеру, но и особое отношение хозяина к истории.

Документы разные, многие из них относятся к периоду пребывания Переспы в составе Луцкого уезда Волынской губернии. Вот, например, свидетельство об окончании церковно-приходской школы, выданное в 1913 году. В этот год вся Россия торжественно праздновала трехсотлетие династии Романовых, а потому документ по кругу украшен царскими портретами.

А вот документ куда более важный — Выпись из протокола сельского схода на котором крестьяне согласились с планом, выполненным по их заказу Луцкой уездной землеустроительной комиссии о разбивке общинной земли на хуторские участки. Так на Волыни осуществлялась знаменитая Столыпинская реформа.

Но оставим кафе и пройдем в сам музей. Для размещения его экспозиции владелец кафе и активный сотрудник Русского культурного центра Владимир Шевчук выстроил специальное здание, в форме старинной ветряной мельницы. Основу экспозиции составляют предметы, найденные во время раскопок или полевых работ на местах сражений в Галиции. Здесь дважды прокатывался фронт — в 1915 и 1916 годах, и земля буквально насыщена железом.

Первый зал открывает портрет местного героя, Корнея Назарчука. Перед нами бравый унтер в парадной форме Лейб-гвардии Семеновского полка с полным георгиевским бантом на груди. Видно, что, служа в старейшем полку русской гвардии, бывший волынский крестьянин, что называется «пообтесался» — модная столичная прическа, аккуратно подбритые усики, отлично сидящий мундир.

На стенах — стальные, подернутые ржавчиной каски — немецкие штальхельмы, и русские системы Андриана.

Винтовки, обоймы, почти комплектный пулемет «максим», стоявший на вооружении русской армии, — тело пулемета, щиток, колесо от станка, коробка для ленты…

В следующем зале — хозяйственные принадлежности и личные вещи — фляжки, машинки для стрижки, бритвы. На отдельном столике — осколки снарядов и латунные взрыватели.

Каждый экспонат снабжен отдельной табличкой с очень хорошим описанием. Тут же фотографии времен войны, схемы, карты.

А вот редкая находка — личные документы — «записная книжка «Душа солдата», принадлежавшая рядовому 2-го отделения 4-го взвода 5-й роты 44-го Сибирского стрелкового полка, Николай Васильевич Червонный. Рядом с именем — порыжевшее от времени пятно. Судя по дате на обложке, владелец этой книжки был призван в армию в 1912 году, а в первое лето войны погиб за Веру, Царя и Отечество. Призыв «Страха не страшусь, Смерти не боюсь, Лягу за Царя, за Русь!» он исполнил до конца. Этот полк входил в состав 11-й Сибирской стрелковой дивизии, что в мирное время располагалась в далеком отсюда Омске. В музее родного города, хранятся письма сибиряков, посланные из действующей армии, в которых есть и такие строки — «Стоим мы на передней позиции и держим злейшего нашего врага, который хотел нас сглотнуть, но Господь Бог не допустил, подавился» ^{116} .

Музей не рассказывает о сражениях, не описывает стратегию армий или тактику войск. Он дает ощущение прикосновения к истории. Вот заржавевший наган, личное оружие офицера или унтер-офицера Российской императорской армии. Чья рука сжимала его в последнем бою?

Это наша история, — говорит Владимир Шевчук. — 4 миллиона уроженцев малороссийских губерний сражались в рядах русской армии. 300 тысяч украинцев было мобилизовано в армию Австро-Венгрии. Поэтому официальный Киев считает эту войну гражданской для украинцев. Что же, может, определенная доля истины в этом утверждении есть. Но для местных жителей «своими» в той войне были солдаты в зеленых гимнастерках. Такие, как местный уроженец Корней Назарчук или сибиряк Николай Червонный.

Русские люди

Вечером мы беседуем с Ольгой Георгиевной и ее коллегами в неформальной обстановке. Разговор заходит о положении русских на современной Украине и о деятельности русских организаций. Слушая ее простые незамысловатые рассказы, испытываешь то чувство гордости и восхищения, то чувство жгучего стыда. Восхищаешься тем, сколько делают эти люди, чтобы здесь, на Волыни, сохранялся русский язык и русская культура. Делают бескорыстно из уважения к русской истории и памяти о России. Нет, это не маргиналы бессребреники, это вполне успешные люди, состоявшиеся, как принято говорить нынче, на профессиональном и деловом поприще. Свою деятельность они осуществляют сами, на свои небольшие средства, практически не получая никакой поддержки от современного Российского государства. И вот тут начинаешь краснеть от стыда. Потому, что Российская Федерация не оказывает практически никакой поддержки русским организациям Украины.

И дело тут не в деньгах. Да, в России сейчас сложная экономическая обстановка, но не так уж много денег требуется тут. Польша и Румыния куда беднее нашей страны, но последовательно проводят политику поддержки своих соотечественников за рубежом. Для российских же дипломатов русские организации — скорее досадная помеха, мешающая договариваться с местными элитами. Парадоксально, — говорит Ольга Георгиевна, — но при правлении Тимошенко нам работалось легче, БЮТ не трогал нас, опасаясь скандала с Россией, а российское посольство хотя бы не мешало. Партия Регионов (которая у нас считается пророссийской, на самом же деле является выразителем украинства советского извода. — А.М.), имея нормальные отношения с Москвой, душит нас тихими руками, а российское посольство вставляет палки в колеса. Им нужно, чтобы мы не мешали Регионам…