По сложной прямой

Вяч и Лаханов рвали и метали, но ничего сделать или приказать не могли, ищейка у них была одна. Единственным выходом было перевязать девчонку потуже, а затем вколоть ей стимулятор, одновременно выдав в авангард всех «гостевых» бойцов, умеющих использовать то или иное излучение, способное поразить призрака или псевдоматериальный туман Симулянта. Единственным исключением в этом авангарде стал сам Колдун, вызвавшийся тащить ищейку.

Прошёл еще час и Изотов рассыпал на них, поднимающихся по лестнице, несколько мешков цемента, превращая всю подъёмную шахту в адскую зону, что, конечно, еще и усугубилось тем, что вихрастый гад снова смазал ступеньки, замаскировав слизь той же цементной пылью!

На этом моменте Алексей уже сам захотел его убить, особенно когда услышал сверху слабый треск электрических разрядов, от чего очко сжалось с небывалой силой: он понял, что Окалина-младшая пытается разрядом подорвать цементно-пылевое облако, заполняющее многоэтажную шахту. Догадался не только он, из-за чего впервые за всё путешествие говорки пошли и среди москвичей. А уж когда один из его бойцов объявил, что они сейчас находятся под китайцами…

— Он идёт к китайцам!? — простывшим голосом поинтересовался Валерий Павлович, неумело сжимающий автомат в своих не знавших физического труда руках.

— Скорее всего, — индифферентно пожал плечами Алексей, — Они уже проявляли в нем заинтересованность, а благодаря Юлии Игоревне есть шанс, что они не смогут утаить факт их наличия в городе. Вполне просчитанный риск.

— Твою мать…, — захрипел второй, который Георгий Никитович, подскакивая на месте и разворачиваясь к телохранительницам, — Вы — вперед! Все — вперед! Разбиться на тройки! Догнать! Навязать бой!

— Товар…, — начала одна из неосапианток, но была прервана буквально хоровым воплем:

— Это приказ!!

Глава 18. Спущенные с поводков

То, что шутки кончились, я понял довольно быстро. Можно сказать, сразу, как только услышал дикие вопли на десяток с лишним пролетов вниз, которые не смог погасить даже клубящийся в воздухе цемент. Ну… как шутки? Никто и до этого момента шутить не собирался. Мы чинно убегали, нас чинно и по всем правилам преследовали и даже почти нагнали. Но это всё происходило мирно и взвешенно — можно сказать, профессионально. Однако, у кого-то не выдержали нервы.

И не сказать, что меня это радовало, так как в паническое бегство пришлось пускаться, прихватив с собой только самое ценное, то есть Юльку. Выигрыш по времени у нас был крошечный, единственное, что могло затормозить преследующих была опаска наступить на скользкую ступеньку, а это давало выигрыш максимум минут пять.

Зато, уже не отягощенный одеждой и рюкзаком, я сквозанул от погони со страшной силой!

…и, спустя пять минут бешеных метаний по этажу, понял, что заблудился.

— Не заблудился, — спокойно возразила мне Юлька, когда я принял человеческий вид, — Это закрытый этаж, без сквозных коммуникаций.

— Раньше не могла сказать? — выдохнул я, лихорадочно думая, что теперь делать.

— Только что определила, — покачала головой призрак, — Это очень большой, сложный и однообразный архитектурный проект. Учитывая, с какой скоростью мы перемещались, я не могла уверенно отследить наше точное местоположение. Кажется, мы находимся в зоне госпиталя, а они строились как карантинные центры.

— Значит…

— Да, принимаем бой или пытаемся прорваться на другой этаж, — Юлька была спокойна как дохлый кабан, но меня подобные перспективы устраивали слабо.

— Тут должна быть расширенная вентиляция, Юль, — указал на очевидное я, — Да, в будущем она сменилась бы принудительной и через фильтры, но сейчас-то…?

— Точно, — немного удивленно кивнула красавица, — Тогда нам вот туда…

Окончательно всосаться в зарешеченную дыру я сумел буквально в самый последний момент. Троица влетевших в техническое помещение солдат тут же зарядила по моему хвосту пулями, тепловым лучом и каким-то зеленым шаром, от детонации которого у меня всё зазудело. А дальше послышался грубый нецензурный мат, так как никто не представлял, куда меня там понесло — вверх, вниз или, может быть, вообще по трубам налево?

На самом деле дорога там была только вверх, но об этом кроме нас с Юлькой, уже пребывающих на месте, никто не знал.

— А это пищевой склад, — просветила меня Юлия свет Игоревна, озирая огромное помещение, — Точнее, склады.

— И на вентиляции выше тут стоит заглушка, — мрачно ответил я, — Воздух идёт отсюда, я чувствую ток.

— А я слышу людей.

— Значит, буду драться, — решение пришло как-то само собой, — Юль? Я буду. Полезай назад в вентиляцию. Вылезешь через пару суток, вернешься тем же маршрутом домой.

В ответ на меня посмотрели сложным нечитаемым взглядом, а затем сказали, что в принципе имеют половой орган, на котором подобные предложения вертят. И не просто так, а еще и потому, что наши силы столь различны, что ни о каком взаимодействии на поле боя речь идти не может, так что шёл бы ты, Витюша, отсюда, а Юленька как-нибудь сама разберется, чем ей заняться. Ну, конечно, это было быстро и в других терминах, но плюс-минус такой вот смысл.

— Ты сам говорил, что я — не женщина, — завершила свой логический экспромт Палатенцо, — И не живая. Это верно. Но я хочу это исправить.

— Рискуя жизнью? — проглотил я слово «существование».

— Эмулировать половой акт было бы интереснее, — пожала плечами полупрозрачная блондинка, — Но ненамного.

— Ох…, — махнул я рукой, — Выживем — хоть обэмулируйся, надоело.

— Я запомню, — самым серьезным образом кивнула эта… эта…

Плюнув, я превратился в туман и отправился подальше от этой безумной девчонки. Разбираться с её и своими домыслами, когда ситуация уже полностью скатилась к жопе, занятие безблагодатное. Сейчас время совершенно для другого.

Вариантов для действия у меня было немного — лишь прорваться на этаж выше, который, скорее всего, окажется сквозным и даст куда больше маневра. При этом растекаться в объёмные формы я не мог себе позволить, «конденсация» бы заняла слишком много времени. Так что мне пришлось действовать новым способом…

Плюсы в моей форме? Она позволяет высунуть из-за угла буквально микроскопическую пиписюндру, с помощью которой я могу видеть, что там происходит. А происходят у нас сейчас две вещи — либо тьма, в которой моя туша ориентируется чуть ли не на ощупь, либо светят фонари тех, кто эту тушу страстно хочет. Ну а тот, кто хочет, тот и получит.