По ту сторону Бездны

Нет, я успокаивалась, и гнала от себя эти глупые мысли. И заставляла себя вспоминать, что у этой любви есть такие аспекты... Все правильно, просто привыкнуть надо. Вернее, отвыкнуть. Да только как, если видишь так часто?

Незаметно пришел ноябрь. А в ноябре... Раньше мне как-то везло. То его в эти дни не было на работе, то меня, а тут...

Я печатала какую-то бумажку, и вдруг заметила, что пальцы не попадают, что там опечатки в каждом слове. А ведь печатать я умела хорошо. Да и на грамотность не жаловалась. Стала вынимать испорченный лист, заметила, что слегка подрагивают руки. Ох, нет! Я знала, что это. За столько лет я успела досконально изучить все признаки приближающейся катастрофы. По телу прошла волна холодного ужаса, проступив испариной на лбу. И таблетки я забыла. И Анхен на работе. Только не при нем, ну пожалуйста, только не при нем! Мне надо домой, мне срочно надо домой, забиться в угол, отлежаться, переждать... Уже не успеваю. Боли еще не было, но я знала: уже не успеваю! Ладно, мне хотя бы до улицы добраться, там, если упаду - мне вызовут скорую, а здесь Анхен... не при нем... Надо отпроситься.

Встать не успеваю. Первый спазм скручивает так, что сгибаюсь пополам. Чувствую, что подступает тьма. Вставать уже нельзя, малейшее напряжение - и я падаю. А если пересидеть...перетерпеть...до обморока не дойдет, тьма сейчас отступит...сейчас...

– Лариса, что случилось?
– Анхен. Почуял. Мой ужас? Боль? Кровь? Или нет, кровь пойдет чуть позже, значит боль.

– Мне надо домой, - шепчу ему побелевшими губами, - пожалуйста, мне надо домой...

– Какой домой, Лара, тебе в больницу надо срочно, - он опускается передо мной на колени, протягивает руки, чтобы обнять.

– Нет!
– его предложение повергает меня в ужас.
– Мне не надо в больницу, мне нельзя в больницу!
– я тоже тяну к нему руки, и они дрожат крупной дрожью.
– Я была уже. Много раз. Они ничего не могут. Не видят патологии. Говорят, здорова.

Воспоминания о больнице, не той, где ты - в белом халате, а той, куда тебя привозят на скорой, душу не грели. Двадцать минут на жестком стуле - ждешь, пока оформят. Скручивает боль, почти теряешь сознание, тошнит и...не только тошнит, и никуда не деться. Ждешь. Потом еще минут двадцать ждешь, когда придет врач. Осмотр. «И от чего мне вас лечить? У вас все в порядке. Свободны». И еще как-то добраться до дома...

Держась за него, соскальзываю на пол, сидеть слишком больно и неудобно. Сворачиваюсь калачиком, кладу голову ему на колени. Уже все равно, кто что думает. Только боль имеет значение. Боль, и попытка ее уменьшить.

– И часто у тебя так?
– он осторожно поглаживает меня по предплечью.

– Всегда... Я просто таблетки забыла... не ждала, что сегодня, думала, еще есть пара дней... Только они все равно не спасают... но хоть как-то...

– Какие таблетки, Лара? Давай я спрошу на кафедре, они всегда держат кучу лекарств.

– Любые. Посильнее. А лучше инъекцию. Не знаю. Все равно. Хоть что-нибудь.

– Хорошо. Тебе лучше лежать?

Я киваю.

– Тогда давай я сдвину кресла в кабинете, ляжешь там, а я схожу за лекарством.

Он все-таки врач, и только потом вампир. А кровь больного на вкус отвратительна. Даже если сама течет. И никто не признает болезнь. Ну, подумаешь, боль...

Он сдвигает кресла и помогает мне там устроиться.

– Анхен, мне еще...тазик нужен. Ну, что-нибудь. Меня тошнить будет.

– Ничего. Что-нибудь найдем. Ты не волнуйся. Надолго приступ?

– Часа два. Три.

– Держись. Я скоро вернусь.

Он находит лекарства, накрывает меня пледом, интересуется, как мне лучше - с ним или одной. Получив ответ, забирает свои вещи из кабинета, и выходит в приемную. Просит звать, если понадобится. Можно не громко, он услышит.

Я остаюсь одна пережидать свой кошмар. И почему я боялась ему сказать? Разве он когда меня подводил? Ну, подумаешь, кровь...

Боль всегда приходит внезапно, и внезапно же отступает. Просто в какой-то момент открываешь глаза и видишь, что за окном темно, понимаешь, что в креслах тесно и неудобно, юбка мятая, а волосы всклокочены. Нет, боль не ушла совсем, она все еще со мной, но ее уже можно терпеть, не выпадая из реальности.

Пошатываясь, выползаю в приемную. Сидящий за моим столом Анхен поднимает голову:

– Помочь тебе дойти до туалета?

– Нет, все уже нормально, я сама...

Но он все же подходит.

– Давай хоть одежду помогу оправить. Вид у тебя сейчас...

Смотрю в зеркало. Да уж. Призраком на руинах хоть сейчас работать возьмут. И косы совсем растрепались. А переплести сил не хватит, пальцы все еще подрагивают.

Анхен разворачивает меня к себе, аккуратно помогает заправить блузку, приглаживает волосы. Такой добрый, заботливый...родной. Слишком близко. С коротким всхлипом я прижимаюсь к его груди. Зарываюсь носом ему в воротник, судорожно вдыхаю его запах, такой знакомый и желанный. Такой любимый.

Он не возражает. Тихонько обнимает меня, ласково гладит по волосам:

– Это ничего, Ларка, сегодня можно. А завтра гордо скажешь, что ничего и не было. И будешь дальше бороться за свою независимость.

– Не смейся надо мной.

– Да что ж смешного. Так проводить? Хочешь, на руках отнесу?

– Нет, я сама, не надо. Уже...ничего. Только слабость, - я нашла в себе силы отстраниться.
– Увидят тебя со мной, скажут, всю кровь из секретарши выпил.

– А и так скажут, - он улыбнулся, затем глаза его лукаво блеснули.
– Так может, дашь? Хоть лизнуть? Все равно ж пропадает, - вдруг мурлыкнул он мне на ушко тоном коварного искусителя.

– Анхен!
– я возмущенно дернулась в сторону.

– А вот теперь не скажут, - он рассматривал меня весьма довольный собой, - и щечки поалели, и скачешь довольно бодренько. Иди, чаю тебе пока поставлю.

Когда я вернулась, чайник уже скипел, и я с удивлением наблюдала, как Анхен заваривает чай.

– Не думала, что ты умеешь.

– Почему? Напитки на основе различных травяных настоев были некогда основой нашей традиционной кухни. Это потом мы перестали чувствовать их вкус, а они перестали утолять нашу жажду.

– Ты мне когда-нибудь расскажешь?
– глядя, как он сервирует для меня столик, было трудно помнить о том, что мы более не общаемся. Но он, видимо, помнил.

– Нет. Пей чай, Лариса. Мне надо кое-что доделать, и мы поедем.

Пью чай. Анхен вновь возвращается за мой стол. Значит, он отвезет меня домой? Это хорошо. Горячий чай обжигает, пью медленно. Сидеть не слишком удобно, пытаюсь влезть в посетительское кресло с ногами. Не выходит, оно не настолько широкое. Бросаю взгляд на Анхена. Глаза опущены, вид сосредоточенный, но чем занят - не видно. Перед ним - раскрытая кожаная папка, я часто видела ее у него на столе. Папка лежит боком, ее верхняя створка поднята так, что загораживает и руки вампира, и то, что внутри.

Становится любопытно, и я подхожу, тихонько встаю у него за плечом. А в папке у него...вовсе и не бумаги. Там оказывается устройство, вроде того, с помощью которого он машиной своей управляет. В стоящей вертикально створке - экран, совсем как в машине, и даже непонятные символы, совсем как там, заполонили его весь. А в нижней части - клавиатура, немного похоже на печатную машинку, только плоская совсем, и кнопочки едва выделяются, и значки на них - все та же абракадабра. Хотя нет, на каждой кнопке - и непонятный символ, и нормальная буква, вот только на экране все равно - только символы. И пальцы Анхена мелькают по этим кнопочкам с такой скоростью, что аж в глазах рябить начинает.