По ту сторону космоса

– Да, я вас слушаю.

– Пришлите сюда еще машину. Только сделайте так, чтобы это было меньше заметно. Пусть она подойдет к передвижному пункту, – и он указал рукой в том направлении.

– Что-то еще случилось? – в тревоге спросил врач.

– Да, – кратко ответил Уренсон и, молча, отправился к своему рабочему месту.

– Хорошо, – только и ответил доктор, садясь в машину и увозя пилота.

Журналисты, в нерешительности потоптавшись на месте, вскоре разошлись, и на взлетной полосе наступило временное затишье.

Но вот, совсем скоро вновь завыла сирена, а за нею сразу еще несколько.

Все поле вмиг было оцеплено, а к месту происшествия стали стекаться люди разных профессий и должностей.

А на следующее утро конструктор уже сидел перед одним незнакомым человеком и отвечал на вопросы.

– Как вы думаете, Уренсон, что могло произойти со всеми вами? – спрашивал его человек.

– Не знаю. Могу лишь рассказать, как все произошло. Остальное за пределом догадок. Кстати, что-нибудь обнаружили за время обследования?

– К сожалению, ничего. Так, лишь незначительные отклонения в содержании веществ в крови, небольшую перенапряженность, а в целом, поражение электротоком. В вашем же случае – вообще чисто. Лишь небольшое отклонение в количестве лейкоцитов. Но вряд ли это можно отнести именно к этому?

– А у девушки?

– У нее тоже слабо. К тому же, она была беременна около двух недель. Так что сами понимаете.

– Вот, черт, – выругался Уренсон, – но, нельзя же в самом деле полагать, что всех поразило током. Да и как он вообще мог попасть туда?

– В этом-то и весь секрет, – согласился незнакомец.

– А, что с пилотом?

– То же, что и с другими. Он умер от сильного электроразряда. По крайней мере, так утверждают врачи. Может, он попал в грозовое облако?

– Да, не было ничего подобного. Кстати, это можно проверить на пленке.

– Да, слушал ту запись. Но она, к сожалению, подверглась какой-то обработке. Слабо прослушивается на ней даже голос самого пилота. Очевидно, сила разряда смогла как-то повредить и запись.

– А заключение экспертизы?

– В целом, замыкание электросети, в результате которой и погибли люди.

– Да, но.., – хотел, было, высказать свою точку зрения Уренсон.

– Никаких но. Это для прессы и для вашего благополучия. А теперь, расскажите все, что вы знаете, а позже я поговорю с девушкой. Итак, я вас слушаю.

Тяжело вздохнув, конструктор начал рассказывать всю историю с самого начала.

Иногда человек прерывал его и заставлял повторять снова одно и то же, а в другой раз, просто перебегал с одного на другое, очевидно желая убедиться в том, что Уренсон в здравом уме и рассказывает правду.

Наконец, мучения закончились, и человек отпустил его отдохнуть.

– Позже продолжим, – пообещал он, тем самым давая понять, что на этом его карьера, как конструктора завершена и, судя по всему, он навечно будет прикован к этому весьма удручающему месту.

Уренсон вышел из комнаты, и его тут же подхватили под руки два санитара, потащив куда – то по коридору и на ходу вводя какую-то дозу лекарства.

Так печально завершилась карьера одного великого конструктора и молодой журналистки, которых определили в разряд сумасшедших и упрятали за решеткой белого здания.

Никто так и не поверил в рассказанное ими, а для убеждения провели эксперимент, пустив обычный электрический ток по сети наушников…

…Пока шел осмотр помещения и тех, кто лежал на полу, Уренсон стоял в стороне и все время размышлял о том, что могло случиться и как вообще это произошло.

Из задумчивости его вывел один из полицейских, спросив.

– Был ли здесь кто еще во время этого странного события?

– Да, была журналистка, но я ей велел молчать. Она также немного пострадала и, кажется, до сих пор пребывает в шоке.

– Хорошо, – сказал полицейский, думаю, вам следует пройти обследование. Возможно, удастся что-нибудь обнаружить.

– Что? – удивился конструктор.

– Не знаю, – пожал плечами тот, – это покажет экспертиза. Такого я еще не видел. Может, проделки завистников?

– Вряд ли, – не согласился Уренсон, – было бы проще разнести вдребезги самолет или что-то еще в этом роде. А так, я даже удивляюсь, отчего это могло произойти. И самое странное. Как приземлился самолет? По поводу пилота известно что-нибудь?

– Да, – ответил полицейский, – нет сомнений, что смерть наступила во время полета. Но вот, когда точно, это тяжело сказать. Возможно, летчик, посадив самолет, просто задохнулся.

– Как это? У него ведь кислородная маска и, судя по всему, он не лишался кислорода. И запас сохранился.

– Да, это так. Но экспертиза определила именно удушье и мгновенную остановку сердца.

– Так быстро?

– Да, это не трудно определить.

– Но, что могло произойти? Весь полет записан на пленку. Можно прослушать. Ничего постороннего.

– Над этим работают, – скромно сказал полицейский, – думаю, вам следует просто поехать в клинику и пройти медосмотр.

– Думаете, это что-то даст?

– Не знаю, – неуверенно ответил офицер, – но возможно, это к чему-нибудь приведет.

Уренсон, пожав плечами, молча, зашагал в направлении машины скорой помощи.

Вскоре его доставили в клинику и подвергли тщательному досмотру.

Туда же доставили и испуганную до смерти молодую журналистку.

– Что они ищут? – спросила жалобно она, подвергшись тому же, что и Уренсон.

– Не знаю, – ответил конструктор и на минуту закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями.

Через некоторое время их поместили в одну палату и оставили наедине.

– Это еще зачем? – удивились оба, не понимая, что затеяли доктора.

Но совсем скоро тайное открылось.

Их подвергли новому обследованию и спустя немного времени, развели по разным местам.

Результат оказался тем же. Правда, были использованы просто приборы.

На этом все и завершилось.

Что же касается вопроса, почему так случилось, то он вскоре был забыт, или просто стерт одним единственным определением – сумасбродство обоих на базе своих личных побуждений.