По ту сторону мести

– Смотрел?
– спрашиваю я, он кивает в ответ.
– Значит должен понимать, что живой я точно не вернусь.

– Вернёшься. Я приехал не один. Твои покровители хоть и выставили охрану, но вряд ли всерьёз полагали, что здесь будет перестрелка. Тем более, что охрана этого не ждёт, вход в центр свободный. Здесь уже полно моих людей.
– Спокойно перечисляет Зароев.

– Ты не посмеешь! Ты понимаешь, где ты находишься? Это вообще перинатальное крыло! Здесь новорождённые дети и беременные женщины!
– холодею я.

– Мне нечего терять. Сейчас моя собственная жизнь и положение на кону. А ты можешь всё решить одним своим присутствием!
– повышает голос он.
– Идём. И только дeрнись. Я тут декорации к фильму ужасов в раз устрою.

Он рывком поднимает меня из кресла. И тащит на выход. Правда на людях пытается изобразить куда более благопристойный вид.

– Алина Андреевна, - окрикивает меня Татьяна Дмитриевна.
– Вы обещали сегодня ревизию подписать по расходникам.

– Да, конечно.
– Зароев кивает мне на одного из ждущих у входа своих людей, словно напоминает, что будет, если я попытаюсь не послушаться.

– А вроде вы сегодня никуда не собирались? Случилось что?
– хмурится Татьяна Дмитриевна.

– Надо осмотреть девушку. Она в другой больнице. Потом поеду домой.
– Улыбаюсь я.

Во-первых, я никогда так не делала. Во-вторых, так вообще не положено делать. В-третьих, я никогда не уходила домой раньше окончания рабочего дня. И Татьяна Дмитриевна это знает. Надеюсь, она поймёт намёк.

В одну из машин на стоянке меня не заталкивают, как это было много лет назад, а вежливо открывают передо мной дверь. Водитель отгорожен от меня глухим тонированным стеклом. В машине я одна. Камера на потолке салона машины даёт понять, что за мной наблюдают. Но по крайней мере, сейчас рядом нет посторонних. И у меня есть время подумать.

Самое главное... Влад не оставит меня, он придёт за мной в любом случае. Но передо мной стоит просто сверх задача. Дождаться этого момента.

Беременность. Даже не раздумывая, я решила, что сделаю всё, но я её сохраню. Ни я, ни Влад её не желали и не ждали. Но зависеть решение, что теперь с этим делать, должно от нас с Владом. А не от прихоти Зароева. Значит, не провоцирую эту мразь.

И... Я не представляю, как смогу пережить хоть одно прикосновение к себе Зароева. И неважно, что в моём прошлом это было. Сейчас не смогу. Меня мутит от одного запаха его духов.

Странно, но машины останавливались каждые несколько часов. По крайней мере, мне казалось, что промежутки между остановками примерно равны. Мне позволялось зайти в уборную, выбрать еду или воду. Оплачивать мне конечно не давали. Но, например, к воде, кроме меня никто не прикасался.

Сколько времени прошло, я не знала. Уснуть я не могла, хотя и пыталась. Просто на одной из остановок показалось, что узнаю места. Ещё через некоторое время, я уже однозначно понимала, что мы приближаемся к моим родным местам. На последней остановке я заметила, что несколько машин, в том числе и та, в которой был Зароев, свернули в сторону, на объездную. Мы же поехали дальше. Я смотрела в сторону, на мелькавшие за стеклом деревья. Я горько усмехнулась. Как раз вдоль этой дороги я и бежала тогда, сбивая ноги в кровь.

Дом Зароева изменился до неузнаваемости. Бетонный забор, толщиной метра полтора, двойные железные ворота, открывающиеся не синхронно. А через буквально тридцать метров второй забор, не сильно уступающий первому. Ни деревьев, ни кустов. Голая земля. Перед домом тоже только бетон. Знакомый дом ощетинился решётками на всех окнах. Возле входа в дом стоит стеклянная будка, в которой два охранника.

Машина остановилась рядом с ней. Водитель открыл дверь и вежливо попросил пройти в дом. Ко мне при этом не прикасаясь. Даже руки не подал, чтобы помочь выйти из машины.

Как я не всматривалась, ни одного знакомого лица. Зато на удивление много женщин. Я заметила как минимум пятерых. Все разного возраста, но все в трауре.

Меня проводили в комнату. В отличие от прошлого раза, здесь было окно. Зарешеченное, и с видом на внутренний двор, но было. Помимо кровати здесь был стол с креслом и телевизор. Правда, работал только показывая запись с флешки. Я даже включила. Сильно удивилась, увидев что на записях весь "Великолепный век".

С собой в комнату я взяла еду, что покупала в дороге и воду. Точнее мне покупали. Почти сутки в пути дали о себе знать. Не раздеваясь, я забилась в угол кровати и уснула. А проснулась от того, что одна из женщин в траурном платке принесла в комнату поднос с едой и попыталась забрать то, что я принесла с собой.

– Нет! Не смейте прикасаться к моим вещам!
– таким же тоном я разговаривала в родовом зале.

Женщина резко отошла от столика и собиралась уйти. Я остановила её и велела забрать поднос со всем, что она принесла. От нечего делать, я уселась на подоконник, и стала осматривать внутренний двор. Сбоку, буквой "Г" стоял барак или общежитие. К вечеру туда пришла толпа мужчин. Видно приехали откуда-то. Через некоторое время они начали выходить и уходить куда-то в другую сторону. Только один медленно обходил двор. Мне показалось, что сердце пропустило удар.

Походка, поворот головы, фигура... Но этот мужчина был брюнетом, и большая часть лица и шея была изуродована жуткого вида шрамом. Даже с такого расстояния его было хорошо заметно.

Только на следующий день во дворе появился Зароев. Заметив его, я отошла от окна. Впрочем, он вскоре сам поднялся ко мне в комнату.

– Мне сказали, что ты отказываешься есть, - садится он в кресло и обводит рукой стол.
– Ну, допустим, на пару дней тебе этого хватит. А дальше что? Сбежать сейчас тебе не удастся. Тахмировы и Агировы поднимать шум из-за тебя не будут. Это если ты надеешься на то, что они за тебя впрягутся.

– Ты врeшь, и ты это знаешь. Ты понятия не имеешь, как поведут себя эти люди. Поэтому так вежливо со мной беседуешь. В противном случае, я знаю, как ты обращаешься.
– Прямо говорю я, чувствуя несвойственную мне уверенность, граничащую с наглостью.

– Ты моя жена. По закону. В семью никто не полезет. Наши законы ты знаешь не хуже меня.
– Отвечает он.
– Допустим, я совершил несколько ошибок. Сейчас я действовал бы по-другому. Но тогда у меня не было выбора. Сейчас мы начнём сначала. Я закрою глаза на твоего любовника, с некоторыми оговорками, ты будешь вести себя как и положено послушной и хорошо воспитанной девушке из приличной семьи. Твой брат, спустя столько лет завел разговор о земле, что была твоим приданным. И потребовал встречи с тобой. Я отговорился, что ты на лечении заграницей, потому что никак не можешь забеременеть. К счастью, твои покровители устроили большой праздник по случаю начала строительства курорта в наших местах. И среди многочисленных кадров местных репортёров я с удивлением увидел собственную пропавшую жену. Которая оказалась весьма успешным бабским врачом в столице нашего края. На встрече с твоим братом ты подтвердишь, что ты моя жена, проблема только с рождением наследника, и что землю ты передавать планируешь либо нашему общему ребёнку, либо мне, если не родишь.

– То есть, у меня есть шанс избавиться от твоих притязаний, просто рассказав правду брату, а я должна врать, выгораживая тебя и рискуя собой? После всего, что пережила по твоей милости?
– не поверила такой наглости я.
– Ты убил моего дедушку! Ты похитил и изнасиловал меня! Твоя любовница и твой брат... Что-нибудь хуже может быть?

– Смерть твоего деда была случайностью. Должна была быть авария, им бы вкололи что-нибудь обезболивающее и отправили бы в больницу. А я забрал бы тебя. Твой дед умер из-за сердца, а не из-за травм. Что касается тебя, я уже тогда хотел изменить наши отношения. Планировал отвезти куда-нибудь подальше и начать с начала, мягче. Если бы ты не сбежала, то знала бы, что домой я вернулся с цветами для тебя и подарками. Как и положено.
– Удивляет меня в очередной раз Зароев.