По ту сторону моря

Спустя несколько секунд экран подозрительно заморгал. Он то темнел, то загорался еще ярче. Я старалась не паниковать и терпеливо ждала, пока программа пробьет мне дорогу к внутренней памяти компьютера. Оглядевшись по сторонам, я вдруг осознала, что нахожусь в одном из самых значимых мест всего Города, только ОБ могло сравниться с ним. И я была совершенно одна. Трой и Ворон находились на несколько этажей ниже, под слоем бетона и стекла, так далеко от меня. Невыносимое чувство уязвимости и одиночества накрыли с головой.

– Трой, скажи что-нибудь.

«Что такое? Тебе страшно?» – от беспокойства в его голосе внутри потеплело.

– Когда мы разговариваем, кажется, что ты стоишь рядом.

«Я и так рядом. Не волнуйся, Лис, мы следим за камерами и предупредим об опасности».

– Я знаю. Спасибо!.. Несправедливо вмешивать тебя… Извини.

«Если бы я не хотел, то не стал бы… Но ты же, глупая, все равно полезешь, – он хмыкнул. – Да и я как бы в долгу… Прости за тот день, – он почти прошептал. – Я…»

– Знаю, Трой. Забудем. Прошлому место в прошлом.

Снова повисло молчание, а экран все продолжал истерично мерцать.

– Я собираюсь за море, Трой.

«Знаю. Ша говорила мне».

– И ты не попытаешься меня отговорить? – с усмешкой спросила я.

«А разве это возможно? Там ведь столько всего таинственного, столько неизведанного. Не представляю, чтобы ты отказалась».

– Тайны не так важны. Там остались дорогие мне люди, – голос чуть сорвался.

«Да, – мрачно ответил Трой. – Я его помню…»

– Там не только Двэйн, там много ребят, – я нервно стиснула пальцы. – Уверена, им нужна помощь, иначе они давно бы уже вернулись. Что-то случилось там…

Пауза.

«Я бы пошел с тобой, если бы смог, Лис…»

– Нет, у тебя другая жизнь, Трой, пусть она такой и остается.

«Даже если это жизнь охотника?»

Я не сразу смогла ответить. Мои воспоминания, пропитанные страхом и ненавистью, затмевали разум. Но все-таки я выдавила:

– Я верю, что ты можешь быть другим.

«Это так, Лис. Я никогда не стану убивать невинных… Знаешь, отец мной недоволен, хоть я и достиг некоторых высот в ОБ. Ему не нравится моя, хм, мягкотелость и мое общение с тобой».

– Как будто мы каждый день видимся! – фыркнула я.

«И все-таки. Он заставляет меня жениться».

– Жениться?! – эта новость казалась самой странной из всех, что я слышала за последнее время. – Не представляю тебя семьянином!

«Не смешно. Ты, кажется, забыла, что слово «заставляет» в отношении моего отца звучит как угроза».

– И что же ты намерен делать? – мне вдруг отчего-то стало неловко. – Присмотришься к Синди? – я натянуто усмехнулась, вдруг вспомнив тот далекий и будто нереальный поцелуй перед моим изгнанием. Я всегда любила Троя как брата, и в какой момент он стал любить меня иначе в ответ?

Охотник немного помолчал, а потом произнес:

«Если ты попросишь меня не делать этого, я не стану»

Я смутилась еще сильнее.

– Я попрошу тебя выбрать то, что ты считаешь правильным, то, что сделает тебя счастливым.

«То, что сделает меня счастливым, не выберет меня в ответ», – тихо сказал Трой, и я вздрогнула.

– Прости…

«Это не то, за что стоит извиняться, Лис, – нарочито беспечным тоном ответил он. – Надеюсь, что в твоем выборе тебе повезет больше».

В этот момент экран вдруг замер, строка для пароля исчезла, и моим глазам открылся загруженный папками рабочий стол.

– Тут что-то происходит, – подавшись вперед, сообщила я.

Изображение снова вздрогнуло, и один за другим на экране стали открываться черные окошки, по которым бежали строки и непонятные мне символы, а затем выскочила строка загрузки и проценты быстро поползли вверх.

– Духи Пустоши, оно работает! – с благоговением воскликнула я.

Программа скачает все, до чего сможет добраться, а там уже люди Дарио будут выискивать свои таинственные записи.

Прошло лишь несколько минут, как строка загрузки достигла ста процентов, черные окошки исчезли, и вместо них выплыла одинокая вкладка с одним-единственным вопросом: «Запустить дешифровку файла F370G5120?» Это ли та самая часть из архива, о которой упоминал Дарио? Сведения о моей семье? У меня еще оставалось время, чтобы скачать файлы на флешку Ранко, но я как завороженная смотрела на этот вопрос и даже не заметила, как нажала «Ок».

Снова побежали какие-то строки, одна загрузка за другой, а потом предо мной стали появляться фотографии и документы, и я кинулась рассматривать все подряд, пытаясь отыскать нужные мне слова: Тьма, Пустошь, исследования.

«Лис, что ты делаешь? – раздался взволнованный голос Троя. – Если закончила, то лучше уходи».

– Одну минуту, – нетерпеливо отозвалась я, останавливая взгляд на одной из фотографий.

Мои мама и папа, которых я так хорошо знала и по которым скучала всю свою жизнь. Они улыбались и весело махали мне руками. Не мне, конечно, а бесчувственной камере. Они казались моложе, чем я их помнила, а еще счастливее или, лучше сказать, беззаботнее. У меня не осталось ни одной фотографии с ними, а воспоминания были такими блеклыми, что их трудно было принять за настоящие. А тут они почти как живые, такие близкие…

Я судорожно вздохнула и захлопала глазами. Не сейчас, не здесь. Рядом с родителями стояли еще два человека. Я поняла, кто они, почти мгновенно. Женщина была почти что моей копией. А точнее, копией была я. Еще одни мои мама и папа. Удивительно, как сильно мы были похожи с матерью, хотя я бы сказала, что она намного красивее. Особенно теперь, когда я прожила столько времени в Пустоши и под надзором Ранко. Отец же поразил меня своим ростом – выше всех на фото на целую голову – и своей густой шевелюрой. Никогда бы его таким не представила. Он улыбался одним уголком рта, будто насмехался, и я знала, что часто выгляжу так же. С ума сойти! Какими они были? Мне вдруг стало до противного тоскливо. Я никогда не смогу ничего о них узнать, понять их характеры, не смогу почувствовать их запах или послушать голоса. Может, в записи, но никогда вживую. Никогда не смогу дотронуться до них. Я впервые задумалась над этим по-настоящему и ощутила такую боль, что поспешила нажать на крестик. Фотография исчезла. Раз – и больше ее нет.

Я пробежала глазами статьи и протоколы. В них много говорилось об изучении леса, но ничего о Тьме или Цитадели. Мои родители-охотники считали, что изгнанники лучше всего понимают Пустошь и могут помочь в ее изучении. С четой Маклейн они познакомились за три года до моего рождения и начали свои исследования. Но почему они выбрали именно этих людей? Маклейны работали на сопротивление – как охотники Города могли начать сотрудничество с мятежниками? И неожиданно я нашла ответ.

Эти строки я заметила совершенно случайно и теперь глядела, не в силах оторвать от них взгляда. Оба моих биологических родителя были родом из Аберненна, места, где поклонялись Тьме. Я снова и снова читала эти строки. Абрененн… опять эти фанатики! Судя по записям, родители ушли оттуда в юном возрасте и поселились в одном из рейтов. Причиной их ухода значились несогласие с ценностями местных жителей и повышенная опасность региона. Под опасностью они подразумевали Тьму. Именно в Аберненне они впервые встретились с ней. Неудивительно, почему те наделили Ее едва ли не божественным значением. Но этой информации было мало. Я хотела еще больше. Я пролистывала вкладки одну за другой, пока не наткнулась на окошко с видео. Без особых раздумий я нажала на «плей», и на экране появилось лицо моей мамы. Той, которую я видела все свое детство.