По вашему желанию
Шрифт:
— И что?
— Возможно…
— Что возможно?
— Выиграть… два тайма против… одного? Разве никто…
Конец того, что я хотел сказать, превратился в неразборчивое бормотание.
— Вы когда-нибудь закрываете рот? — поинтересовался герцог.
Он повернулся, чтобы посмотреть на находящиеся за нашими спинами трибуны.
Большинство зрителей начали складывать свои плакаты с надписью «Смерть Джону Муну» и покидать свои места. Остальные откровенно и просто уснули. Вот так, несколько болельщиков, находясь на грани отчаяния, зажгли огни протеста, но на них, похоже, никто не обращал никакого внимания, и они, мало-помалу, начали отказываться
— Послушайте, — спросил герцог, — а что, если я вас прямо сейчас вышвырну на улицу?
«Послушайте, — подмывало меня ответить ему, — а что, если сейчас остановят матч?»
На площадке какой-то особенно рьяный зомби схватил за ногу гоблина из команды Огров, и тот закрутился вокруг него как волчок. Когда зомби отпустил игрока, тело гоблина описало великолепную параболу и рухнуло у наших ног. Не успевшая покинуть трибуны публика устроила ему сдержанную овацию. Но гоблин, совсем недавно принятый в нашу команду, все это спокойно пережил. Он поднял голову и его взгляд встретился с моим.
— Печально, — пробормотал игрок.
— Вы слышали, — восторженно воскликнул герцог Густус Оаклей, — вы это слышали? Ему печально.
На это я только прикусил губу.
— Это не смертельно, — объявил мой сосед, комментируя полет гоблина. — Как вас зовут, отважный боец?
— Гормод.
— Гормод? Дайте-ка вспомнить. Гормод… Ага, вспомнил. Из колумбийских демонов, не так ли? Да, теперь я припоминаю. Джон, бесценный, мой дорогой Джон, вы мне не можете сказать, сколько мы платим этому оборванцу?
— Двести франков, — мрачно пробормотал я.
— Патрон, мне очень печально, — нашел в себе силы продолжать настаивать на своем гоблин.
— Да, — мягко улыбнулся герцог, — вы нам уже говорили.
— Сэр Оаклей… — жалобно запричитал я.
— Но это, однако, и вам совершенно не мешает крутиться.
— Я…
— Конечно, никогда не поздно начать все с начала.
— Я…
— Нет, нет, нет, — запротестовал герцог, поднимая руку, — не надо ничего говорить, я вас прошу, не надо ничего усугублять. Чем вы занимались перед тем, как прийти на матч в Квартек?
— Я охотился… охотился на крыс, — тихо ответил гоблин, майка которого вся была выпачкана засохшей кровью.
— Прекрасно, — воскликнул герцог и сделал восторженную мину. — Гормод — акробат, который явно не стоит и выеденного яйца. Уверен, что вы вполне сумеете раскрыть свои таланты и стать отличным охотником на крыс. Наша раздевалка просто буквально кишит этими чертовыми существами. Я вас нанимаю на работу.
На площадке гоблины и огры продолжали борьбу.
— Охотник на крыс, — повторил герцог, его улыбка мало-помалу начала сходить с лица. — А вы, Мун, в какой интересной профессии вы раскрывали свой талант до того, как принялись топтать мое безоблачное существование? Молчите, попробую угадать…
Потрошитель трески?
— В яблочко, — вздохнул я.
— Первый раз за этот год мне удалось так сразу попасть в яблочко, — фыркнул герцог. — Возможно, действительно у нас есть шанс отыграться, вот только кажется, что они сейчас убьют нашего последнего игрока.
— Игроки не мертвые, — заметил я, — просто оглушенные.
Герцог повернулся ко мне. В его глазах плясали какие-то безумные огоньки.
— Никогда не думал, что возможно кого-нибудь так ненавидеть, как я ненавижу вас, Джон.
Я бы мог то же самое сказать про него.
Всегда слишком
глубокоА в этот самый момент, совсем недалеко оттуда, два зомби, недавно вылезшие из земли, по приказу барона Мордайкена рушили кирками старую дряхлую стену.
— Продвигается? — спросил барон через две минуты, его накидка цвета ночи колыхалась в холодном воздухе. — Ради самого ада, вы можете хоть немножко поторопиться!
Живые мертвецы старались изо всех сил. С совсем несвойственной для них силой, они по очереди ударяли по стене, каждый раз с периодичностью метронома отламывая от нее новый каменный кусок. Их зловещие тени в колеблющемся огне изогнутых фонарей разрезали окрестность. Работа продвигалась довольно быстро, но Мордайкен очень волновался. Он волновался и был нетерпелив. Сразу же после своего сна барон решил осуществить священное действо, и к этому желанию примешивалось чувство страха.
Освободить Дьявола из его склепа! Это была задача такой великой важности, о которой его предки не могли и мечтать.
С другой стороны, может быть, он просто вечера перепил. В последний раз кровь девственницы была очень странной на вкус, впрочем, очень много что нынче приобрело странный вкус, и барон задумался о том, не начал ли он потихоньку стареть, в конце концов, он уже отпраздновал свое стотридцатилетие. Может ли в этом возрасте начать проявляться старческий маразм?
— Ну, давайте, — подгонял Мордайкен двух живых мертвецов, — уже виден конец, черт вас побери, живее, матч закончится в ближайшие пять минут. Ноздрев! — повернулся он и схватил одного из зомби за руку, — ты в списке игроков на второй тайм, поэтому совершенно необходимо, чтобы работа была закончена именно сейчас и…
Монстр повернулся к нему и издал некое подобие бульканья. В его правой глазнице разместился огромный белый земляной червяк, а внутренняя часть челюсти почти полностью отсутствовала.
— Согласен, — махнул рукой барон.
Железные кирки снова с бешеной скоростью заколотили по камню. В полумраке засверкали искры, огромный кусок стены упал к ногам барона и его слуг. И тут же в стене образовалась дыра, через которую вполне мог проскользнуть человек среднего роста.
Лицо Мордайкена озарила широкая улыбка.
— Стоп! — приказал он и торжественно поднял руку.
Оба зомби обернулись.
— Вот ты, — сказал барон и протянул Ноздреву фонарь, — быстренько разведай обстановку внутри. И не надо уверять меня, что это сон, — добавил он уже ему в спину.
Живой мертвец исчез в проломе. В темноте свет его фонаря образовал нимб, и сердце у барона забилось сильнее.
— И что там?
Какое-то время эхо шагов слуги продолжало удаляться, затем послышался какой-то скрежет, за ним последовал восторженный шепот, после чего шаги начали приближаться, и тут же в дыре показалась голова зомби.
— Ждешь ждорово, — сообщил он, стараясь говорить как можно более разборчиво, — ошень большое помешение.
— Фантастика! — воскликнул барон и подпрыгнул. — Быстрее, быстрее. Дайте и мне взглянуть на это чудо! О, Князь Тьмы, Князь Тьмы, наконец-то я встречусь с тобой!
В восторге, взволнованный как блоха, Мордайкен присоединился к слуге, ожидающему его по ту сторону стены.
— Клянусь адом!
Барон так вытаращил глаза, что они готовы были выскочить из орбит. Он и его зомби оказались в зале титанических размеров. Подземелье. Наверху некоторые стены были покрыты наполовину стершимися надписями. Introdo ad altare dei, гласила одна из надписей.