По воле судьбы

На предостережение прискакавшего к нам охранника постоялого двора, наш караванщик ответил тем, что повел обоз дальше. О чем он думал в этот момент, я мог только догадываться. Но сам вспомнил о повелителе и его умении добиваться того, что ему было нужно.

Огни в окнах гостиницы в сумраке вечера становились все ярче и ближе. А вместе с ними приближались и звуки. И они нравились мне тем меньше, чем яснее я различал знакомые по стычкам с изарогцами словечки.

Впрочем, во всем этом можно было обнаружить и вполне положительный момент. Маловероятно, что встреча двух обозов обойдется без хорошей драки между охраной и прислужниками того и другого. Трудно представить лучшей возможности незаметно передать кому-либо весточку, чем когда выясняют, кто более крут. Так что мне оставалось лишь поблагодарить папеньку, который намешал столько всего несуразного, что даже такому параноику, как Вахир, будет трудно разобрать, где было стечение обстоятельства, а где… тот самый злой умысел, который позволит нам сделать задуманное.

Все дальнейшее произошло именно так, как я и предположил.

За то время, пока под придирчивым взглядом караванщика повозки устанавливались на отведенные им места, да определялись в конюшню кони, обстановка в зале для еды накалилась настолько, что достаточно оказалось лишь вскользь брошенной реплики, чтобы началась очень быстро переросшая в мордобой перепалка.

Мы чуть задержались в ожидании, когда большинство наших спутников по каравану покинет повозки и оказались у ведущих в небольшой парк у гостиницы ворот едва ли не последними. За нами следовали лишь сам караванщик с активирующим магическую защиту амулетом, старшина и четверо воинов охраны, проверявших, не остался ли кто на закрываемой на ночь куполом площадке.

В гостиницу мы вошли как раз в тот момент, когда не отличающиеся спокойным нравом изарогцы, перешли от словесных высказываний в сторону довольно флегматичных демонов, к язвительным замечаниям, относящимся уже к далирцам. Чем это должно было закончиться в отсутствии того, кто мог им приказать не ввязываться в стычку, моим друзьям было известно не хуже, чем мне. Да только избежать потасовки мы уже не успевали.

Впрочем, не сильно и старались. Подтолкнув Шари, Терзара и Таскара, несущих наших диковинок, в сторону ведущей на второй этаж лестницы, мы с Раулем и Ренардом ринулись за развлечением. Успевая, при этом, следить за передвижениями тех, кто уже успел вызвать наш интерес.

Очень скоро мне пришлось признать, что я в очередной раз ошибся. Отбросив попавшего мне в руки изарогца к ближайшей стене (оружие не вынимала ни одна из сторон), я неожиданно оказался рядом с Таркилом. Наши взгляды на мгновение столкнулись, пытаясь опознать друг в друге противника, но вместо того, чтобы вновь ринуться в побоище как только стало понятно, что в этой драке мы не враги, демон кивает в направлении приоткрытой двери. А в нее, как раз в этот момент, пригнувшись, проскальзывает один из караванных прислужников.

И хотя это может значить все, что угодно, я не сомневаюсь – именно этой ночью в сторону Самархаша отправится гонец со сведениями о нашем обозе.

А вот что думать о демоне….

Дамир

Я проводил Верту и вернулся в сад, рассчитывая, что прогулка в одиночестве вернет здравость моим мыслям. Мне было стыдно, тревожно, я корил себя за бездействие, судьбу – за жестокость. Но я понимал, что все эти душевные терзания ничем не могут помочь ни мне, ни сестре Самиры, ни всем остальным, и должен был заставить себя действовать, отбросив мешающие этому эмоции.

К сожалению, сделать это было не так просто, как хотелось.

Долгие годы, в течение которых я балансировал на грани между тем, чтобы уподобиться зверю, которого изображал или сорваться в пропасть ненависти, не выдержав напряжения, давали о себе знать. Душа просила искренности отношений, спокойствия и размеренности в жизни, а разум, привыкший к разгадыванию шарад, не терпел пустоты. И в те дни, когда я бывал в своем замке, рядом с женой и детьми, я чувствовал себя счастливым. Но когда события начинали напоминать взбесившихся драгуров, я ощущал себя живым. И эти два чувства никак не желали слиться в одно.

– Завтра в крепость?

Шаги Азаира я услышал, когда он свернул на аллею, по которой я медленно брел. Впрочем, он не пытался скрыть своего приближения.

Солнце уже окончательно скрылось за зубчатым изгибом гор и мрак, ощутимо тяжелый там, где парк не расцвечивался яркими огоньками магических светильников, добавлял уныния и так не очень-то праздничному настроению.

– Только не говори, что ты намерен отправиться со мной, – усмехнулся я, ловя себя на том, что непривычно мрачное выражение лица оборотня меня радует.

– И хотел бы, – протянул он, задумчиво глядя на меня. – Но я отвечаю перед твоим королем за безопасность его сестры. Да и отец не склонен считаться с моим мнением. Сдается мне, что как только вся эта история закончится, он сложит с себя ответственность за клан.

На то, чтобы согласиться с княжичем, мне хватило пары мгновений. Скоропалительная помолвка, которая воспринималась очень неоднозначно, была лишь одним из весомых доводов в пользу подобного вывода. Я же без труда мог привести еще множество, среди которых был и тот, что Азаир все чаще представлял оборотней, встречаясь вместо отца с правителями других земель.

– Рассчитываешь на мое сочувствие? – В моем голосе не было ехидства, скорее уж толика недоумения. То, что я разделял с ним предположения о его будущей доле, не мешало мне удивляться подобной откровенности.

– От тебя дождешься! – Его губы дернулись в насмешливой улыбке, но глаза остались пустыми, ничего не выражающими. – Наверное, пытаюсь оправдаться.

Мне пришлось остановиться и окинуть его внимательным взглядом. Судя по тому, что я увидел, сегодняшний вечер не только для меня стал временем, когда долг сражался с совестью. Правда, из нас двоих, мое положение было более удручающим. Будучи советником Анжи и родственником Верты, я проигрывал в любом случае.

– Тебе дать совет? – Теперь уже он мог видеть противоречие между язвительностью моего тона и тем, как жестко я смотрел на него. Но он этого словно и не заметил, просто кивнул в ответ на мой вопрос. – Если эта женщина тебе нужна, ты сделаешь все, чтобы добиться ее уважения и любви. А если нет…. – я сделал паузу. Не столько заставляя ждать продолжения, сколько убеждая себя в том, что поступаю правильно, говоря так, – то и терзаться нечего. Просто скажи ей об этом, дождись, когда вся эта кутерьма закончится, и позволь расторгнуть помолвку.

Ничего не ответив он остановился у того самого фонтана, где совсем недавно стояли мы с Вертой и закинув голову замер, вглядываясь в мерцающие в ночном небе яркие звезды. Подсвеченной здесь была лишь сама статуя женщины, из рук которой в мраморную чашу стекала вода, так что ничто не мешало наслаждаться сказочной феерией.

Я не мог видеть его лица, но он не воспринимался умиротворенным, что у меня всегда ассоциировалось с подобной созерцательностью, скорее, надломленным, потерявшимся. Но у меня не было сомнений, что Азаир, если и позволил мне увидеть себя таким, то не для сочувствия – оно ему было ни к чему. Закончится ночь, он примет то, единственное, созвучное его понятию чести и долга решение, и вновь обретет цельность, которая делала его весьма опасным противником.