По закону буквы

Это был и глубоко ученый и в то же время чрезвычайно, объективный исследователь. Родившись в «окающем уезде России», где даже дворяне «говорили худо», он не стал защищать интересы «родных осин», а стал великим хвалителем московского аканья.

Но, столкнувшись с тем, что аканье имеет тенденцию усиленно расширять свои области, соблазняя «немного и невнимательно по церковным книгам учившихся» погрешать в писании, не выговаривая только, но и пишучи «хачу», «гавари», — он справедливо ограничивает власть аканья в письменной речи: «Ежели положить, чтобы по сему выговору всем писать и печатать, то должно большую часть России говорить и читать снова переучивать насильно».

К

Очень хотелось мне оставить для этой «буквенной» главки название «Икаэль» в честь той нежной французской алфавитной принцессы, с которой вы уже познакомились… Увы, нельзя! В латинской азбуке Iнепосредственно соседствует с К, а Кс L. В нашей же между первыми вторглась буква Й(а в дореволюционной и I).

В «Суде письмен» мы слышали жалобы Кна то, что его права узурпирует Г. Мы и впрямь нередко произносим скорее « гдикарям» нежели « к дикарям»; « гзавтрашнему дню», а не « к завтрашнему».

Ломоносовское Кчересчур обидчиво. Если в сочетании «к богу» « к» действительно превращается в « г», то стоит произнести без особой тщательности «друг ты мой любезный», тотчас же Гпокорно принимает на себя звучание К перед глухим согласным. Так что они, в общем-то, квиты.

Вот ежели говорит человек с юга России или украинец, то в его речи «друг» может легко превратиться в нечто вроде « друх».

Буква Кобразовалась из славянского «како». Она — потомок греческой «каппы», древняя форма которой близка к финикийскому знаку «каф».

Звук « к» в большинстве европейских языков близко напоминает наш русский. Другое дело языки Востока, даже те, которые существуют в пределах СССР: во многих из них для разных модификаций звука « к» создано немало отдельных букв или пояснительных диакритических значков к буквам, принятым за основу. Но это уже область (весьма интересная) чистой фонетики; нам она неподведомственна.

На примере буквы Ки звука « к» удобно показать некую «несовместимость» иных звуко-буквосочетаний в нашем языке. Беру всем известный «Словарь русского языка» под редакцией Д. Ушакова, один из лучших наших словарей.

Нахожу в нем слова, начинающиеся на буквосочетание КА. Ими занято 60 страниц — около 1800 слов. Слов на КЯнет ни единого.

Слов на КО— примерно 1500. И опять-таки вы не встретите ни одного слова на КЁ.

Слов, начинающихся на КУ, — около 400. На КЮвсего пять (даже, собственно, четыре: «кювет» и «кюветка», «кюрасо» (название ликера и острова в Атлантике), «кюре» (французский священник), «кюринцы» (кавказское племя). Русских среди них нет ни одного.

Интересно проверить наличие таких же буквосочетаний в конце слов. Для этого есть «Зеркальный словарь русского языка» Г. Бильфельдта. Выясняется, что оканчиваются на КА— 4888 слов, на КЯ— ни одного. На КО— 194 слова, на КЕ— ни одного.

На КУ— 194 слова, на КЮ— одно слово «экю».

К сожалению, не существует словарей, в которых слова давались бы в порядке алфавита «середин слов». Но, думаю, и там результаты были бы теми же.

Значит, можно считать, в русском языке буквосочетания КЮи КЯотсутствуют? Не совсем. В литературном русском они встречаются в немалом числе заимствованных слов и особенно географических названий («Кюсю», «Кяхта» и т. п.). В самом русском языке их знают диалектологи. В ряде народных говоров у нас существуют винительные и родительные падежи на «-кю» («Ванькю, что ли, позвать?», «Чайкю попить?») и именные окончания на «-кя» на месте литературного «-ка» («Дунькя», «Сенькя»). Так что правило это знает свои исключения. Как это ни странно, единственное «исключение», когда сочетаются Ки Ё, существует и в литературном языке: мы говорим и пишем «пеку — печёт», но «тку — ткёт»…

Как когда-то выражались испытанные остряки: «Неправдоподобно, но — факт!»

Перед « и», « е» мягкое « к» — вещь совершенно обычная. Значит, буква Ку нас идет в качестве знака и для твердого, и для мягкого « к».

Довольно ёмкая по своей выразительной потенции буква! Для всех этих различнейших звучаний наша гражданская азбука обходится одной формой буквенного знака: К.

Не то на Западе. Французы знают три знака для « к». Буква С(она произносится как « к» перед гласными « а», « о», « и»). Во французских словарях вы встретите слова, начинающиеся и с K: kilogramme — килограмм, kakatoe — какаду, но все это не французские, заимствованные слова. Ряд французских слов требует для своего написания буквы «кю» — Q.

Чтобы понять, откуда такие сложности, придется вернуться к латинскому языку, от которого французский унаследовал очень многое, в том числе и азбуку.

Римскую букву С, когда я был гимназистом, нас учили читать как « ц». Доныне это отражается на нашем произношении латинизмов: мы говорим, « Цезарь», а не « Кесарь», говорим « цензура», « цензор», а не « кензура», « кенсор».

Теперь выяснено: в Древнем Риме почти на протяжении всей его истории Собозначало « к». Греки, передавая такие римские имена, как Cato или Cicero, писали их со своей «каппой» — К. Учёные в наше время пользуются доказательствами самого неожиданного свойства: богослов Лактанций, замечают они, некогда рассердился на невежду, который, «изменив в имени только одну букву», написал имя святого Киприана как Ко-приана (то есть превратил его из «жителя Кипра» в «вывалянного в навозе»).