По запутанному следу: Повести и рассказы о сотрудниках уголовного розыска

Секретарша вздохнула и протянула к Корнилову руку. Он положил ей на ладонь пятерку.

— Для делегации Ираида даст лимонаду и печенья. Может, и чаю выпрошу, но на бутерброды не надейтесь.

Первым пришел Бугаев. Увидев на столе печенье и конфеты, он довольно потер руки и сказал с усмешкой:

— Стол поставят, так и работать заставят! — И взял пару конфет из стеклянной вазочки.

— Ты товарищей не забудь, — сказал Корнилов.

— Про них забудешь! — хохотнул Семен, увидев входящего в кабинет Белянчикова.

Без десяти четыре вся группа была в сборе. Сидели за большим столом, уплетая сухое печенье с конфетами. Чаю Варя не принесла, зато лимонад было отменный, упакованный, как шампанское, в серебристой фольге.

Белянчиков стал раскладывать на столе фотографии, некоторые из них были еще влажные.

— Бабкин при мне печатал, — с удовлетворением, даже с чуть заметной гордостью сказал Белянчиков. — Ну и мастак, я вам скажу, за десять минут все было готово!

Корнилов внимательно рассматривал фотографии, вполуха слушая подробный рассказ Юрия Евгеньевича о том, как они с Орликовым отыскали фотокорреспондента. Два снимка были сделаны издалека, из скверика перед Казанским собором. На переднем плане зеленела трава и сверкали на солнце водяные струи фонтана. Люди перед Домом книги слились в пеструю толпу. Еще на двух снимках, таких же крупных, как и в альбоме, была заснята другая продавщица книг. Она смотрела прямо в объектив и улыбалась.

— Юра, ты спросил у фотографа: не кадрировал ли он снимок из альбома? — откладывая просмотренные фотографии в сторону, поинтересовался Корнилов.

— Так я же о том и толкую, Игорь Васильевич! — В голосе Белянчикова чувствовалось недоумение.

Корнилов поднял глаза на капитана и увидел у него в руках большую фотографию. Бугаев пристально вглядывался в нее, стоя за спиной у Юрия Евгеньевича.

Корнилов понял, что увлекся и пропустил последние слова Белянчикова. Он кисло улыбнулся и виновато покачал головой:

— Давай ее сюда, Юра!

Та же фотография, что и в альбоме. Только не цветная. Как небо и земля. Исчезли нарядность, праздничность, словно зашло за тучу солнце. Все те же люди, только слева еще большой кусок здания, а справа, рядом с продавщицей, молодая женщина. Простоволосая, с рядовым, будничным лицом, голова чуть склонена, чуть-чуть приоткрыт рот. Впечатление такое, что она внимательно слушает обернувшуюся к ней продавщицу.

Корнилов обомлел. Словно не веря своим глазам, он повернулся к Белянчикову с немым вопросом. У Юрия Евгеньевича был вид тоже озадаченный.

— Фото кассира у тебя? — спросил Корнилов.

— У меня. — Белянчиков вышел из кабинета.

Через несколько минут перед подполковником лежала фотография кассира Нестеровой, тяжело раненной и ограбленной два дня назад. Никаких сомнений быть не могло — именно она стояла рядом с продавщицей книг на Невском проспекте.

— Ну вот, — огорченно пробурчал Бугаев. — Сеяли рожь, а косим лебеду.

— Ты погоди со своими прибаутками. Может, мы и сеяли-то не рожь… — сказал Корнилов и подумал вдруг: «Он что, специально заучивает свои присказки, что ли? Кассиршу Нефтехиммаша ранил и ограбил неизвестный мужчина в Тучковом переулке… Этот неизвестный — на снимке перед столом с книгами. Он кого-то ждет. Кого-то ждет… Продавщица…»

— Что продавщица, Семен? Никого на снимке не опознала?

— Никого.

— Не волновалась? Не задержала взгляд на этом парне?

— Я ничего не заметил. Вела себя очень спокойно. Только все время удивлялась, что попала в альбом. Говорит, даже не видела, как фотографировали.

Корнилов вспомнил смех и кокетливый голосок в телефонной трубке. «Продавщица мило беседует с кассиршей. Они подруги или хорошие знакомые — это видно по фото. А преступник стоит рядом, лицо у него отрешенное, задумчивое. Василиса Прекрасная его не интересует. Ему нужна не Василиса… Как зовут кассиршу? Люба. Любовь Андреевна. Так кого ждет преступник? Любовь Андреевну?»

— Игорь Васильевич, чего мы головы ломаем? — Бугаев снова возвращает Корнилова к действительности. — Девчонка-то у нас, здесь. Давайте пригласим. Уж подругу-то свою она не узнать не сможет.

Корнилов посмотрел на Белянчикова. Капитан нахмурился, понимает, что делать это сейчас рискованно. А Орликов с Алабиным готовы уже бежать за девчонкой.

— Семен, ты всегда торопишься. А если…

— Игорь Васильевич! — Бугаев спохватился, поднял руки. — Все ясно, ну и тумак же я!

Подполковник усмехнулся. Сотрудники уголовного розыска давно привыкли понимать друг друга с полуслова. Он еще ничего не успел и сказать, только чуточку осадил Семена, а тот уж и сам сообразил, что поторопился. Можно и не продолжать, но тут молодые ребята, Орликов с Алабиным, для них не грех и уточнить.

— А если интересующий нас парень — знакомый продавщицы из Дома книги? И она специально пригласила его посмотреть на подругу, на кассира. Если она наводчица? Поймет же сразу все! — Он машинально подергал за мочку уха.

— Разговор с продавщицей откладывается. Как ее фамилия?

— Прошина.

— Бугаев, организуй проверку, выясни связи, знакомства. С предельной осторожностью и быстротой. Особенно важно — ее знакомство с кассиром. Не мне тебя учить. Да, кстати, о тумаках. Тут ты, Семен, опять ошибся. Тумак, к твоему сведению, помесь русака с беляком.

Все дружно расхохотались.

— Мы ему, Игорь Васильевич, подберем кличку поточнее, — сказал Белянчиков.

— Ну что, заседать кончили? — сказал Корнилов. — Давайте за дело. Где наша не пропадала!

Все поднялись из-за стола.

— Ты, Семен, задержись. Пригласи свою продавщицу. Извинимся и отпустим.

Бугаев вышел и через несколько минут вернулся с высокой черноволосой девушкой.

Что-то такое за последние часы с этой девушкой произошло — Корнилов это почувствовал. Он хоть и не видел ее раньше, но хорошо помнил веселый кокетливый голос, который был слышен в трубке, когда капитан звонил из квартиры Прошиной. Эту перемену, видать, и Бугаев заметил. Смотрел он на девушку с недоумением.

Лицо у Прошиной было белее мела, застывшее, словно маска. Большие черные глаза смотрели испуганно. Да и двигалась девушка как-то странно, будто на ощупь, будто не видела перед собой ничего.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал Корнилов, показывая на кресло.

Прошина села.

Бугаев внимательно посмотрел на подполковника и пожал плечами.

— Валентина Васильевна, я прошу прощения, что мы оторвали вас от дела… Собственно, обо всем, что нас интересовало, товарищ Бугаев спросил вас еще раньше… Можно было бы и не ехать в управление. Но мы думали показать вам еще несколько фотографий…