По зову совести

– Рад видеть, - произнес Фаран, встретивший его у телепорта.
– За мной долг, Рэм, - добавил он едва слышно.

Булавин кивнул.

– Только не спали меня, а то Трэг, наверное, уже объявил, что я загнулся?

– Объявил, - подтвердил заместитель командира «бродяг».
– Арана до сих пор ревет.

– И что во мне все эти малолетки находят?
– вздохнул Булавин.

Наемник пожал плечами.

– Ладно, пошли. Знаю, вы завтра с Граей уходите, нужно вам подобрать броню получше, транспорт и оружие. Ты заметил, твой автомат мы привели в порядок, как было до того, как в него прилетело. И подствольник установили, и дронов на цевье. Кстати, вот, - он запустил руку в подсумок и извлек целых пять маленьких шариков, - моя личная благодарность. Ты очень вовремя отключил систему безопасности, иначе мы бы не разговаривали.

Рэм кивнул и убрал дополнительных дронов в карман рюкзака. Все три гнезда на цевье были заняты. Восемь дронов - это серьезно, миниатюрные шарики доказали свою эффективность, и очень пригодятся в дальнейшем.

Арана появилась, словно из-под земли, лицо, опухшее от слез, на нем застыло выражение - «не тронь, убью». Она скользнула по Рэму взглядом, но с таким же успехом можно было смотреть сквозь стекло, он для нее не существовал.

– Патир, отец спрашивал, когда похороны?

– Сегодня вечером, - озвучил командир «бродяг» сроки, в его голосе было неподдельное сожаление и боль утраты, - на закате. Плохо только, что попрощаться не выйдет, неизвестно, что там произошло, но гроб будет закрытый, биологическое заражение.

– Я же видела его два дня назад, он был в порядке, - хлюпнув носом, произнесла девчонка.

Грая сочувствующе улыбнулась, и сделал шаг, чтобы обнять и утешить, но Арана так резко отстранилась и зыркнула на синту, что та замерла и отступила назад. А Рэм буквально кожей почувствовал волну ярости, ревности и зависти.

– Сегодня утром все изменилось, ему резко стало хуже, - ответил Патир, - все тело покрылось какими-то струпьями, которые начали разъедать кожу, а потом и мышцы. Медицинскому дрону удалось остановить процесс, но было поздно.

Арана не выдержала и, снова хлюпнув носом, пустила слезу, после чего развернувшись, унеслась в неизвестном направлении

Фаран хмыкнул и повел всех к лифту, а БАР, следуя приказу, отправился во двор к воротам. Там ему предстояло нести караул до момента выдвижения.

– А хорошо, что ты сейчас отсюда исчезнешь, - тихо заметила Грая, - девчонка реально втюрилась. Я не ошибусь, если предположу, что она за эти дни уже распланировала всю вашу жизнь. Так что, твое исчезновение - лучшее лекарство, погрустит - и пройдет. Хуже, если бы она тебя с другой застукала, недаром она на меня шипит.

– С какой другой?
– тихо произнес Рэм.

– С Радой этой, - с некоторой ревностью произнесла Грая.
– Ведь она тебе понравилась, Кора не отпускает, а тут…

– Прекрати, - тихо попросил Рэм.
– Ну, какая Рада? У меня даже рожа чужая, и завтра нас тут не будет, да и говорить с ней не о чем. Ну да, похожа она на нее, очень похожа. Но я-то для нее никто. И времени это изменить нет, у нас с тобой впереди долгий путь, который может оборваться в любой момент. Мы сами выбрали дорогу борьбы. Совесть гложет, что не доделали сто лет назад. Так что, Грая, какая Рада?

– Вот эта, - и синта мотнула головой в сторону лифта, откуда выходила группа людей.

Мужчины, женщины, все в гражданке, но с пистолетами на поясе, мир тут такой, безоружными никто не ходит. Чуть в стороне от основной группы шла Рада. Да, она полностью восстановилась с того момента, как Рэм видел ее на носилках, сильная, молодая женщина, так неуловимо похожая на Кору. Волосы цвета золота забраны в густой хвост, только одна прядь у виска свисает, скорее всего, нарочно оставлена. Серые глаза безучастно скользнули по Рэму и перескочили на Граю. Да, не зеленые, но форма та же, ресницы длинные и пышные, высокие скулы… Черт, как же в ней много от Коры, даже фигуры похожи.

Они почти поравнялись, когда Рада сделал шаг в сторону, загораживая синте дорогу.

– Я только хотела сказать вам спасибо, что спасли, - обратилась она к Грае прежде, чем та успела спросить, что ей нужно.

Грая кивнула.

– Я не так уж и много сделала, - произнесла она, - гораздо больше для вашей свободы сделал Рэм Булавин.

– Ну, ему спасибо уже не скажешь, объявили, он умер несколько часов назад.

– Мне кажется, он вас слышит, - в голосе Граи появились веселые нотки, но очень незаметные. Фаран и Патир старательно давили улыбку, старясь не заржать.

– В смысле, слышит?
– озадачилась Рада, и ее взгляд пробежался по лицам присутствующих.

– В прямом. Рэм - инопланетник из второго мира, Земли, а там до сих пор верят, что после смерти человек попадает на небо, сидит на облаке и наблюдает за живыми. Я думаю, он вас слышит, и ему приятна именно ваша благодарность, вы ему кое-кого напомнили. А теперь, Рада, извини, мне пора.

Та кивнула и отступила в сторону, освобождая дорогу.

А Рэм все это время смотрел на нее, словно старясь в памяти запечатлеть образ, знакомый и чужой одновременно.

– Что кислый такой?
– когда они поднялись на лифте на шестой уровень, который отвели под трофейную, спросила Грая.
– Блин, непривычно видеть чужую рожу, а обращаться к тебе, как к Рэму, полный диссонанс.

– Это ненадолго, - отмахнулся Рэм.

– Ты так и не ответил на вопрос, - напомнила синта.

– Грая, ну что ты ко мне в душу лезешь?
– неожиданно для себя завелся Булавин.
– Ну, нравится она мне, тянет к ней, она почти, как Кора. Это для тебя сто лет существовали, а для меня десять дней прошло.

Рэм посмотрел в спину Патира и Фарана, которые шли впереди и делали вид, что разговор их совершенно не интересует.

– Только она не Кора, которая продолжала слать сообщения, даже когда стало ясно, что я не вернусь. Она мне ничем не обязана, у меня даже нет времени с ней поговорить. Ну да вроде, я это уже говорил, повторяюсь.

– Хочешь, я с ней поговорю и все расскажу? Кроме того, ей будет интересно узнать про другую часть своей семьи. Она ведь не подозревает, что у нее есть родня.

– Оно ей надо?
– Рэм как-то обреченно махнул рукой, в сердце угнездилась тоска, а следом за ней злость на себя, надо было все же вышибить себе мозги и не соглашаться на стазис. Захотелось пойти и напиться в дрова, чтобы не думать и не чувствовать.

Грая поняла, что наступила на больную мозоль, и развивать тему не стала.

Пройдя через пост охраны, Рэм хмыкнул - древний боевой робот на паучьем шасси, избитый пулями, заплат больше, чем родной брони, некоторые детали явно с других моделей, устарел, наверное, еще до войны. Такой мог сопротивляться только гражданским, и то, если среди них окажется талантливый псионик, железяке не жить. Рэм бы от него и металлолома не оставил, слишком тупой, слишком медленный.