Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III

Кутузов оставил город, чтобы спасти Россию от гибели, а Наполеон с солдатами грабил и убивал людей. Москвичи остались без своих домов, им нечего было есть, приходилось довольствоваться собаками и кошками. Многие потеряли своих родных, а некоторые потеряли собственные жизни.

Я сидел в своей квартире, в которой гулял абсолютный сквозняк, – окна были без стекол. Мародерство процветало на улицах Москвы. У меня в маленьком шкафу на кухне, кроме соли, уже ничего не было. Многие по ночам копали могилы, чтобы найти хоть какое-нибудь пропитание, подхватывая холеру, заражая все живое, которое еще боролось за жизнь. Чистой воды почти не осталось, выжившие поедают друг друга. Пьют кровь, как воду. Мы на грани вымирания, даже животных почти не осталось. Нужно как-то выбираться из Москвы, здесь находиться уже незачем – только смерть свою обретешь.

Тут я услышал шаги и иностранный говор, это были французские солдаты. Наверное, искали, чем можно было поживиться у бедного человека. Через некоторое время они ушли, я очень хорошо спрятался и спрятал убитого мной француза, от которого почти ничего не осталось, – я его почти съел. Захотел пить. В комнате было очень много снега, а огонь нечем было развести, приходилось растапливать снег во рту, этим утолял я свою жажду. Чуть позже я нашел спички в кителе солдата, развел небольшой костер и немного отогрелся. Начал потихоньку пробираться на улицу. В округе гнилых тел почти не осталось, ну, во всяком случае, мне не приходилось их видеть, наверное, сожрали…

Неподалеку я слышал вопли, шум пьяных французов, которые издевались над русскими бабами. Из оружия у меня было дедовское ружье и немного патронов, этого мне хватит, чтобы пройти пару постов врага.

«Мне надо выжить!» – говорил я себе, а на руинах некогда людных домов раздавался приглушенный голос девчонки. «Помогите!» – кричала она. Я подошел тихонько к окну, там молодой солдатик пытался изнасиловать молоденькую девчонку. Я сначала не хотел ей помогать, но после подумал: вдвоем нам будет легче выбраться из города. Мне пришлось подкрасться к нему со спины, чтобы ударить его прикладом ружья по затылку. Удар! Француз упал, девушка облегченно вздохнула, а я оттащил его тело в сторону и забрал у него вещи.

– Как вас звать? – спросил я девушку, она мне ничего не ответила, потом испуганно посмотрела мне в глаза и выскочила из дома. Бежать за ней я даже не думал, ее жизнь – пусть сама думает, как выжить на этой войне. Может, у нее «крышу повело» от этого творящегося вокруг ужаса. Но мне было все равно, я хотел выбраться из этой проклятой Москвы, а эту дурочку я больше, наверное, не встречу, может, она даже и выживет.

Я вышел на улицу, упал в снег, неподалеку от меня на иностранном языке кто-то говорит, я понимаю – сейчас будет стрельба. Приготовив дедово ружье, я стал стрелять, мне было неважно, кто там и сколько было врага, главное – всех перестрелять и добраться до безопасного места. Оружие француза, которое я забрал, когда спасал девчонку, помогло мне. Сделав два метких выстрела, я убил солдата вместе с той девчонкой, которую сам же и спасал. Теперь ничего не поделаешь, на войне выживают, как могут. Девушка еще дышала, а мне стало ее так жалко, что я перезарядил ружье и выстрелил, чтоб не мучилась. Ее лицо было как у младенца, когда она обрела вечный сон. Я стал продвигаться дальше, души умерших гуляли повсюду, снег был красный от пролитой крови. Души солдат, которые не сдавались и бились до последнего.

Мир менялся, я его уже не помню другим. С самого детства меня воспитывали как воина, учили выживать, быть сильным…

На руинах седьмого дома небольшая стая диких собак объедает человеческие трупы. Там жили хорошие люди, с которыми я часто общался, их сожгли заживо. Они не захотели покидать город при отступлении. Так поступили многие, в том числе и я, вот теперь мучаюсь. Я уже прошел довольно большой путь, и мне очень сильно захотелось есть. Я заходил в дома, но и там было пусто. Также ни одного живого существа мимо не проходило. Я присел, оперся о дерево, чтобы немного отдохнуть. Но от голода уснул.

…Просыпаюсь от удара, думал, меня прикладом бьют по лицу, а оказалось, это мой кот меня лапой и хвостом будит. Так он мне каждое утро спать не дает, как будто говорит: «Просыпайся, кушать мне давай и туалет мой меняй, а то он грязный».

Я подумал, что брежу, – вот приснится же такое! Да, надо поменьше всяких ужастиков на ночь смотреть. После этого сна я вспомнил фразу, которую мне сказал один приятель: как человек проведет свой день, какие картинки, мысли оставит в голове, такой у него и сон будет! Значит, все в нашей жизни происходит только от наших мыслей и нашей энергетики. Может, все-таки человек сам управляет своей судьбой, только об этом он не знает…

Вадим Громов

Родился в июне 1987 года в Москве, окончил Московский институт управления. Более десяти лет работает в IT-сфере.

Основной жанр – научная фантастика: проблемы и пути развития общества, размышления на тему «а что, если», истории, в которых всегда присутствуют неожиданные концовки и непредсказуемые повороты.

Помимо стремления ко всему, что так или иначе связано с виртуальной реальностью и информационными технологиями, с трепетом следит за новостями и в совершенно других сферах человеческого знания: квантовой физике, астрономии и психологии.

Кандидат в члены Интернационального Союза писателей.

Свет твоей души

– Я не смогу так, понимаешь?

Девушка, глотая слёзы, пыталась подавить внутри себя огромный ком отчаянья, боли и невыносимого страха, с каждой секундой растущего внутри. Сердце сжималось, леденея – казалось, чей-то невидимый холодный клинок приближался все ближе… Боль была совершенно осязаемой, волнами бьющаяся о душу, с каждым новым ударом сердца заставляя ее тело сотрясаться под очередной лавиной слёз.

– Я не смогу так, – она говорила отрывисто, ком в горле не позволял даже дышать. – Я не смогу жить, понимая что ты жертвуешь всем… Жертвуешь собой.

Девушка посмотрела заплаканными глазами на юношу с надеждой. Её черные, словно ночь, волосы сейчас спутались; она обнимала свои колени, сидя под ярким звездным небом в полной темноте. Холодный ветер рвал на ней одежду, но она не замечала ничего. Город вокруг был пуст: так же, как и внутри неё – только слёзы и боль.

– Я останусь с тобой, – юноша сел ближе и взял холодные влажные руки девушки в свои. – Мне не нужна эта чертова жизнь, если в ней не будет тебя. Пусть всего несколько дней, пускай несколько секунд, но я буду жить. Буду действительно жить, ибо жизнь моя – это ты.

Девушка закрыла глаза и склонила голову. Слова были едва различимы под яростными порывами ледяного ветра. Холодный дождь начал упруго бить по пустым улицам, смешиваясь со слезами.

– Я просто хочу, чтобы ты жил. И это все, что мне нужно. Если ты останешься со мной… Или если останешься вместо меня…

– Я знаю.

– Я буду виновата…

– Не говори так! – юноша привлек к себе девушку и почувствовал тяжелое биение её сердца. – Это моё решение, и всё, что произойдет – только на моей совести.

Несколько секунд было слышно только, как дождь упрямо отбивает свой неровный ритм по пустым улицам, освещённым лишь слабым светом далеких звезд. Юноша посмотрел на небо и застегнул повыше свой поношенный китель.

– Что значит жить? – он сел рядом, опершись спиной на холодную стену высокого здания. – Человеку отпущено очень мало времени. Каких-то несколько десятков лет. И слишком много из той толики, что дает ему Бог, он тратит на то, что не приносит ему удовольствия, на то, что, напротив, заставляет его озлобляться, терять веру, становиться безучастным, подозрительным и грубым – он общается с людьми, которые строят козни за его спиной, каждый день встречается с обманом, сплетнями, насилием и фальшью. И к тому моменту, когда он встречает человека, посланного ему судьбой, он порой даже не замечает этого: он уже исповедует презумпцию виновности – подозревая априори, проверяя, нанимая сыщиков или просто устраивая расспросы, словно на суде… Но он забывает или просто не знает того, что жизнь его началась только сейчас, а всё, что было до – это лишь путь, позволяющий ему стать сильнее, позволяющий ему получить некий опыт и вступить в свою истинную жизнь подготовленным, способным обеспечить и защитить то, ради чего, собственно, он и родился: защитить любимого человека. И чем раньше он встретит его, тем больше он будет жить. Не выживать, не учиться жить, а именно жить. И я знаю: моя жизнь – это ты. И я готов на всё, на всё что угодно ради того, чтобы дышать с тобой одним воздухом, чтобы смотреть в твои глаза и радоваться каждому рассвету. Даже если их можно будет сосчитать по пальцам одной руки. И я не хочу ничего более. Для меня жизнь – это свет. Свет твоей души.