Побег из Альтарьера

Из-за натянутого до предела капюшона и ограниченного обзора мне было видно лишь полы портальной станции и не удалось рассмотреть её убранство. Поднявшись по ступеням, мы приблизились к какому-то столу, и из-за него навстречу нам вышли ноги в тёмно-синих форменных брюках и сапогах с квадратными носами, а их обладатель протянул Томину документы для заполнения.

— Господин Фецжальд, я бы хотел попросить о небольшой услуге. Мы с моей прекрасной спутницей желаем навестить столицу инкогнито и слегка прошвырнуться по магазинам, так как, каюсь, я нанёс некоторый ущерб гардеробу моей юной подруги, — и после этих слов Томин фривольно хлопнул меня по мягкому месту, а портальный служащий понимающе усмехнулся.

К щекам мгновенно прилила кровь, я покраснела до корней волос и жутко разозлилась, но, к счастью, из-за капюшона этого никто не увидел.

Нет, так мы не договаривались! А позориться можно и вдвоём!

— Милый, просила же я тебя не надевать мои наряды! Давай купим тебе твоё собственное платье размером побольше, — томно проворковала я и сжала второй рукой ладонь своего спутника.

На этот раз служащий сдерживаться не стал — взрыв его хохота сотряс станцию. Надеюсь, этот бессовестный шутник Томин тоже покраснел. За шлепок я ему ещё добавлю наедине. Нельзя так обращаться с благородными лардами!

Голос Ийнара подлил взрывного зелья в огонь:

— Пойдём скорее, Томин, подберём что-то под цвет твоих обворожительных глаз, — под грохот смеха мы прошли в небольшую пустую комнату и встали у одной из стен.

Я осмелилась выглянуть из-под капюшона. Никогда не видела порталов вживую, и не думала, что они бывают таких размеров! Зев переливался всеми оттенками радуги, но каким-то образом оставался серым. Я завороженно смотрела на игру цвета в силовых линиях и не сразу услышала голос Томина.

— Дорогая, пора.

Я думала, лард Итлес разозлится на меня за колкость, но он явно веселился, а карие глаза смотрели с задорным вызовом. А значит, попытки меня подначить он не оставит.

— Вы же обещали госпоже Уртару! Неужели на ваше слово совсем нельзя положиться?

Он наклонился низко к моему уху и, обдав горячим дыханием, зашептал:

— Дорогая, это была вынужденная необходимость в свете чрезвычайных обстоятельств. Импровизация в чистом виде.

— Необходимость выставить меня гулящей девкой?

— Великолепной куртизанкой! А теперь обнимите меня, времени спорить совсем нет.

И я нехотя обхватила шею Томина руками и прижалась посильнее. Он приподнял меня и внёс в портал. Само перемещение заняло доли секунды, но я была благодарна Томину за поддержку, потому что от волнения едва ли могла бы идти сама.

— Это вам повезло, что мой амулет не сработал, а то валяться бы вам в Огонасе на полу портальной со сломанной рукой!

— Так вот в чём его действие. Любопытно. И отчего он не сработал?

— Видимо, не ожидал от вас такой подлости, — фыркнула я.

На самом деле амулеты у нас с Аливией были своенравные, а реагировали на резкое вторжение в ауру и наш собственный страх.

— Ийнар, сходи организуй нам транспорт, а мы с лардой Покорностью обсудим действия по дезориентации противника в обстановке, приближенной к боевой.

— И какие же это действия?

— Любые, направленные на дезориентацию противника, — Томин коварно усмехнулся и обнял меня правой рукой, перехватив левой ладонь, которой я планировала взять его под локоть.

От такой близости мне стало неловко.

— Тогда рекомендую вам следующий раз прийти в платье. Уверена, что вы произведёте фурор, а под прикрытием вашего успеха порталом сможет воспользоваться целое войско, — съязвила я.

— Очень остроумный и находчивый совет, моя дорогая. Обязательно возьму на заметку. Если вы примите моё брачное предложение, то платья можем сшить одинаковые. Мне к лицу голубое, а вам? — с невинным видом поинтересовался лард Итлес.

Совершенно невозможно на него сердиться! И вместо выговора он получил улыбку, а я поняла, что давно так не веселилась, и настолько отвлеклась, что даже споткнулась, и лежала бы на полу с расквашенным носом, если бы Томин сильнее не прижал меня к себе.

— Ларда Амелия, если вы столь сильно сражены моим обаянием, что не можете даже ходить, то дайте лишь знак, и я понесу вас на руках!

Не в силах сдержать смех, я издала полувсхлип-полустон.

— А вот и знак! — воскликнул Томин и подхватил меня на руки. — Это боевой клич лысой чайки, не так ли?

Сил осталось только на то, чтобы спрятать лицо в капюшон и хохотать у него на груди. Из глаз потекли слёзы, живот заболел от смеха, даже скулы начало сводить, а я никак не могла перестать смеяться.

— Что случилось? — обескураженно спросил Ийнар, подойдя к нам.

— Амелия предложила мне следующий раз идти на станцию в платье, я в ответ предложил вариант сочетающихся туалетов, после чего она, сражённая силой замысла, потеряла способность ходить. Я мужественно нёс её от самого портала, и теперь вношу предложение приобрести тачку, чтобы можно было её катать. Я, конечно, сильный мужчина, но даже я долго не продержусь.

— Да она и весит-то всего ничего, сильный мужчина, — хмыкнул Ийнар. — Не можешь унести даже эту — женись на птичке, они летают сами.

Его реплики вызвали у меня новый приступ хохота, поэтому в карету Томин меня заносил. Ийнар тоже откровенно потешался над нами. Когда мы расселись, экипаж наконец тронулся.

Отсмеявшись и утерев слёзы, я посмотрела на Томина и спросила:

— Вы так и не рассказали, что там с моей аурой…

— Упрямая, — хмыкнул Томин в ответ на мою реплику.

— С тобой иначе нельзя, — Ийнар подмигнул мне, — ставлю на ларду.

— А мы разве ещё не приехали? Мне кажется, что уже пора выходить и разговоры лучше отложить на потом, — с максимально невинным видом ответил Томин.

— Я не выйду из кареты до тех пор, пока вы не ответите. Честно! — пригрозила я.

— Так нет проблем, я вас вынесу!

— Вам стоит поберечь вашу нежную спину.

— Всему виной то, что я пока не женат и даже не помолвлен. Приходится носить много разных дам. Но если вы наконец дадите мне своё согласие, то я нормализую нагрузку и буду носить только вас, — в глазах Томина было столько искренности и преданности, что я снова рассмеялась.

— Спасибо, но я могу ходить сама. Нужно поберечь мою репутацию, хотя, боюсь, от неё уже ничего не осталось. А ведь мы с вами знакомы меньше половины дня! Так что с моей аурой, Томин? — постаралась я сделать серьёзное лицо.