Побег невозможен!

— Гордость ее потрепала, — улыбнулся дядя Вивьен. — Даже растоптала, а не потрепала. А разгневанная женщина способна на любые проступки, кроме адекватных.

— Не гони ереси, Вивьен, — Ребекка спустила ноги с шезлонга, одним движением поднимая очки на голову. — Женщина — существо хитрое и продуманное. А вот ты, милая, существо простое и наивное. Сложно тебе будет. Хотя что уж я, — Ребекка поднялась на ноги, подходя к Эшли, — сама была раньше такой. — Женщина подмигнула правым глазом, останавливаясь напротив девушки.

— При всем уважении, я никогда не стану такой как вы. А точнее, никогда не опущусь до этого. — Эшли поднялась на ноги, выравниваясь в женщиной.

— Захочешь денег и не такое сделаешь.

— Еще одна причина почему не захочу. — Эшли подошла к своим шортам, одевая их на мокрое тело.

— Это ты сейчас так думаешь. Кто знает, быть может ты и по стервознее меня будешь.

— Не буду, — буркнула Эшли уходя в сад. Находится рядом с этой женщиной желания не было. Тем более после того, что случилось с Джейкобом из-за нее. Это на сколько нужно не любить своего ребенка, чтобы сотворить такое?

Сквозь железную калитку, Эшли прошла в лес, направляясь к кладбищу, расположенному чуть дальше. Девушка хотела еще раз посетить могилу деда Джейкоба. Почему-то такое халатное отношение к покойному ее задело. Скорее всего, кроме Селестины, сюда даже никто и не ходит.

Эшли подошла к могиле, присаживаясь рядом на корточки. Букет, собранный ей по дороге в лесу, теперь лежал на мраморе, в качестве напоминания и благодарности. Девушка долго сидела, смотря на изображение мужчины в пожилом возрасте. Черты его лица напоминали Джейкоба. Такие же тонкие губы, чуть приподнятый лоб, и какая-то искра в глазах.

— Уф, давно я здесь не был, — Вивьен подошёл к Эшли со спины. Мужчина потянулся и присел рядом, смотря на своего отца. — Много времени прошло.

— Почему вы все так отнеслись к нему?

— Ты о чем?

— Я о том яде, что ему подлили.

— Надо же, ты и это знаешь… — ехидно пошептал Вивьен. — А тебе-то что?

— Я просто хочу знать, что могло подвигнуть сына, на убийство своего отца.

— А что это ты на меня смотришь? Думаешь это я?

Эшли скептически посмотрела на мужчину и только подтвердила свои слова.

— Да.

— Как будто у него нет еще детей… — прошептал Вивьен, — но ты права.

— Зачем?

— У меня была своя компания. Он никогда никого из нас не устраивал. Хотел, чтобы мы добились всего сами и вот что из этого вышло… Я потерпел крах, влез в долги — мне нужны были деньги.

— И ничего не угнетает?

— Я редко бываю здесь. Стараюсь все забыть, или в алкоголе, или в женщинах.

— Пока в это время твоя дочь становится каменной лилией? Она же ребёнок, ей тоже нужна забота.

— Заботу ей дарила мать. Я для этого не создан, что поделать.

— Не понимаю ваших утверждений, — Эшли поднялась на ноги, разворачиваясь к мужчине спиной.

— Эй, а ты ведь никому не расскажешь? Иначе, мне придется и тебя убить…

— А смысл? Ниже чем сейчас вам падать уже некуда, а про справедливость я вообще молчу, потому как, в этот день не один вы хотели убить своего отца, — девушка спокойно пошла вперёд, не волнуясь за сказанные слова. Что бы он сделал? Убил? Возможно, но не сделает потому что, уже сейчас ему не дает покоя одна душа. Куда уж две…

Эшли вернулась к особняку, проходя во внутрь. Все коридору уже были заполнены людьми. Каждый из них что-то носил, ходил, делал и учитывая праздничную обстановку — это были приготовления к вечернему балу. Один день и она едет домой. Меньше 24-ех часов и свобода.

— Эшли, — позвал женский голос сзади, — подойди сюда. Девушка развернулась лицом к бабушке Джейкоба Селестине. Женщина была одета в по-прежнему чисто деловую одежду. Черно-белое платье, минимум украшений и приятный цветочный аромат. Эшли любила цветы. Этот запах напоминал о доме, и даже сама пользовалась похожими духами.

— Вы меня звали?

— Звала, что ты собираешься надеть на бал?

— Честно говоря, не знаю… Джейкоб наверное что-то приготовил…

— У меня есть для тебя платье и я хотела бы, чтобы ты его надела.

— Но… Джейкоб может обидеться.

— Боже мой, — отмахнулась Селестина, — прольешь на него вино — скажешь случайно и наденешь мое.

— Но я…

— Я настаиваю, — твёрдо сказала женщина. Но как уж тут отказать?

— Хорошо.

— Тогда за мной, — Селестина схватила Эшли за руку и повела к себе в комнату на второй этаж. Пожалуй, это была самая большая комната в доме, выполненная в красно-черных тонах. Женщина отпустила Эшли где-то по середине комнаты, подходя к своему шкафу.

— Я носила это платье, когда еще жил мой муж. Именно в нем мы и познакомились на балу. — Селестина достала длинное облегающее платье, с элегантным прямоугольным вырезом и длинными рукавами. На нем было множество бежевых узоров, напоминающих цветы. — Это как раз по твоей фигуре.

— Я даже не знаю…

— Все ты знаешь, — улыбнулась женщина, — держи.

— Спасибо…

— Пожалуйста, — Селестина добродушно улыбнулась, складывая руки на уровне живота. — Буду рада тебя в нем видеть.

Эшли покорно кивнула, беря платье в руки и выходя в коридор, где случайно столкнулась с Ребеккой и Вержини.

— Ты знаешь, что это бабушкина комната и тебе туда нельзя? — Злобно спросила Вержини. — А это ещё что? — Девушка дотронулась до ткани, притягивая платье в себе. — Ты его украла?

— Нет, мне дала его сама Селестина и если не верите зайдите к ней и спросите.

— Это же ее памятное платье… — тихо прошептала Ребекка. Глаза женщины загорелись огнем зависти. Ребекка сжала ладони в кулаки, поднимая взгляд на Эшли. — Она не могла тебе его дать. Даже мне ничего такого не давала!

— Ну, так уж получилось, — Эшли пожала плечами, выхватывая платье из рук Виржини. Девушка быстро развернулась уходя из коридора на лестницу. Такая злость даже не удивляла, но чтобы Ребекка так завелась из-за платья, хотя… Ей всегда все легко доставалось, а если то, что она говорит правда, то платье — это единственное что ей не досталось.

Как все сложно…

Эшли зашла в комнату и подойдя с шкафу, аккуратно повешала его на вешалку. Вдруг, сильные руки обхватили ее плечи, прижимая к себе.