Побег от прошлого

– Узнала только вчера, - честно отвечаю я, словно это хоть в какой-то мере оправдывает меня.

– И ты молчала?

– Я обещала ему, что никому не скажу. Даже тебе. – Как мне кажется, сейчас лучше быть предельно честной, чтобы не пришлось потом локти кусать. – Потому и молчала.

– Вот как? – безразлично пожимает плечами Эль. – И сейчас не скажешь?

– И сейчас не скажу, - качаю головой я, проклиная себя уже за то, что вообще позволила себе впутаться во всю эту «Санта-Барбару». – Если хочешь знать, спроси у Ватари. Возможно, он тебе скажет.

– Прости, Кристен, - говорит он, так и не поднимая глаз. – Я хочу побыть один…

Я не возражаю ему, не начинаю убеждать, что коллективно решать какую бы то ни было проблему проще, а просто внимаю намеку и ухожу.

«Черт, сегодня худший день», - про себя ворчу я, бредя по тротуару, скудно освещенному фонарями, неизвестно куда.

Подняв взгляд к небу, я разглядываю созвездие Ориона, почти никогда не видимое в это время года, и непроизвольно улыбаюсь, сочтя это добрым знаком. Надеясь, что в этой непростой ситуации легендарный охотник, навеки запечатленный на небесном стане и внезапно показавшийся мне сейчас, укажет мне верный путь.

И он действительно указывает. Потому что, когда я обнаруживаю себя стоящей перед домом Бейонда, то понимаю, что это никак не может быть совпадением. Вместе с этим маячит мысль, что мне здесь делать явно нечего, что Эль будет явно не в восторге от этого, но домой идти хочется еще меньше. Так что, немного помедлив, я решительно стучусь в дверь.

========== Том 2. Глава 13. Ангел смерти ==========

Следующие пять дней при всем желании нельзя отнести к числу лучших дней моей жизни, хотя, казалось бы, хуже уже некуда… Эль по-прежнему не желает со мной разговаривать: его телефон выключен, а когда звоню на домашний, то трубку неизменно берет Ватари, сообщающий мне, что Эля нет дома. Мои просьбы о том, чтобы он мне перезвонил, естественно, остаются без ответа. А просто прийти к нему домой, чтобы, наконец, расставить все точки над i, я почему-то никак не могу себя заставить.

Вообще, все эти дни проходят словно в тумане. Заниматься решительно ничем не хочется, но и дома сидеть – тоже, так что не прислушиваясь к предложениям Мисы относительно продолжения работы над упражнениями, докладами и рефератами, я решительно забиваю на учебу, и после окончания пар ноги сами несут меня к дому Бейонда.

Сама не знаю, зачем я туда прихожу, но в какой-то момент понимаю, что эти визиты почему-то стали жизненно необходимыми, словно воздух. Мы даже разговариваем не всегда. Просто с какого-то перепугу именно там я чувствую себя комфортно. Оставаясь наедине с человеком, который через какую-то неделю всерьез вознамерился перерезать мне горло. Так что, приходя к нему после учебы, я выполняю всю домашнюю работу, которую и в своем-то доме делаю через раз. Занимаюсь готовкой, делаю влажную уборку, кормлю, расчесываю и выгуливаю животных – в тех редких случаях, когда хозяин дома допускает меня до этого священного действа. И все с такой невероятной легкостью на душе, что, кажется, я могу просто взлететь в любой момент.

На что я надеялась все это время, хотелось бы мне знать? Что мое постоянное присутствие в его доме заставит Бейонда передумать? Что в результате он привяжется ко мне и в решающий момент не сможет нанести решающий удар? Смешно. Уж настолько я наивная девочка, но тут даже мне было ясно, что надеяться на подобное – изначально дохлый номер.

Вечер пятницы 24-ого марта мы встречаем на кухне, попивая грейпфрутовый молочный коктейль и поглощая вот уже четвертую тарелку бутербродов (я – с колбасой, он – с джемом). Как я поняла, спонсирование Ватари было практически безграничным, поэтому в холодильнике можно было найти практически все, чего желала душа, начиная от обычных крекеров и заканчивая деликатесной икрой.

– Что, мой брат теперь тебя избегает? – показательно безразлично спрашивает Бейонд, с умилением глядя на игуану.

«По чьей, интересно, вине?» - про себя спрашиваю я, но в ответ только пожимаю плечами.

– С чего ты взял? – интересуюсь, в свою очередь, я.

– Ну, стала бы ты, в таком случае, просиживать вечера здесь, - резонно замечает он, и я не могу не признать, что он совершенно прав.

Не будь мы с Элем в этой своеобразной ссоре, мы бы скорее с ним придумывали план о том, как будут протекать события первого числа и как нам отвести от себя подозрения Мисоры Наоми. От леди-детектива не было ни слуху ни духу все эти дни, но это только настораживало. Словно она готовила нам какой-то неприятный сюрприз, собираясь обрушить его нам на голову в самый неподходящий момент. И хотя я отлично понимала, что вполне могу сама привести ее к Бейонду, я никак не могла этого избежать. Я никогда не была мастером конспирации, а чувствовать за собой «хвост» тем более не умела, куда уж мне. Но не могла и помыслить о том, чтобы отсиживаться дома, поэтому снова и снова приходила к брату Эля.

– А как ты собираешься меня убить? – внезапно спрашиваю я, когда коктейль заканчивается, а отрывать зад от табуретки и возиться с шейкером мне лень.

Бейонд неопределенно хмыкает в свой стакан, но ничего не говорит. Только едва заметно морщится. Неудивительно, ведь этот вопрос явно напоминает ему о том роковом дне, когда были убиты их с Элем родители. Но я не боюсь последствий, и мне почему-то не кажется, что этот вопрос такой уж бестактный. В конце концов, я имею полное право знать ответ…

– Узнаешь, когда время придет, - наконец, отвечает он с безумным блеском в глазах, обычно начисто стирающим впечатление о нем, как о человеке.

Мой личный ангел смерти. Звучит эгоистично, чрезвычайно нелепо и отдает каким-то запредельным мистическим выпендрежем, но мне нравится думать, что так оно и есть.

– Чего усмехаешься? – Бейонд подозрительно смотрит на мою перекосившуюся от этих мыслей в кривой улыбке рожу, наклонив голову совсем так же, как это делает Эль. И даже целиком переключил свое внимание с Каролины на меня.

– Да так, - неопределенно пожимаю плечами я, не зная, как выразить свои мысли словами так, чтобы они не прозвучали оскорбительно ни для него, ни для меня. – Задумалась. – А потом все же говорю это. – Иногда я ловлю себя на мысли, что ты – мой ангел смерти. И я это знаю, а потому совершенно не боюсь.

– А может, напрасно? – говорит он ровным голосом, сверля меня пристальным взглядом, от которого ничто не укроется. – Разве я похож на ангела? Но если тебя так уж это занимает, то, на мой взгляд, термин «шинигами» тут более уместен.

– Бог смерти? – переспрашиваю я, усмехаясь. – Ты считаешь себя богом?

– Нет, это ты считаешь меня ангелом.

И когда я иду домой поздним вечером, размышляя обо всем этом, не могу удержаться от смеха. Тихого, в тыльную сторону ладони, но с теми же нотками безумия, что и у Бейонда. Мы что, становимся похожи? И как следует на это реагировать? И, что самое главное, как на это могут отреагировать остальные?

Не доходя до дома, я звоню Элю, но он сбрасывает вызов. Кто бы сомневался… на некоторое время я даже замираю перед его входной дверью, но так и не могу себя заставить нажать на кнопку звонка. Да даже если он и окажется дома, о чем мы будем говорить. Если он окажется в том же настроении, что и в прошлый раз, то в моем визите не будет никакого смысла. Тяжко вздохнув, я разворачиваюсь и иду к себе. Уже в третий раз…

Я сижу на кухне, прихлебывая из кружки зеленый чай, но не ощущаю ни вкуса, ни запаха, а просто тупо пялюсь перед собой. Даже мыслей в голове нет никаких.

– Слушай, Крис, на тебя смотреть больно, - замечает Такада, подпирая плечом дверной косяк, а потом, немного помедлив, усаживается рядом и доверительно негромко говорит мне почти на ухо. Совсем как это любит делать Бейонд. – Если тебе его так не хватает, тебе надо пойти к нему и поговорить.

Я поворачиваю к ней голову и смотрю во все глаза, не понимая, о чем она твердит.