Побег

Микчу насупился и, выдернув свою руку из руки Льоша, отвернулся к стене барака.

– Какой ты сердобольный, - фыркнул Кирилл.
– Мне хотелось бы довести кое-какие факты до некоторых рьяных поборников гигиены, насмешливо заметил он.
– Так вот, в средние века среди христиан, а в особенности монахов, довольно распространенным явлением был обычай давать различные обеты, как то: ношение власяницы, пудовых гирь, прикованных как к рукам, так и к ногам, бичевание... А также, в частности, и строгое несоблюдение личной гигиены. Вы не находите, Льош, что чужие убеждения нужно уважать?

Льош пристально посмотрел в глаза Кириллу.

– До чего же ты меня невзлюбил, Кирилл, - сказал он. Обращения на "вы" он просто не принял.
– Только я вот никак не могу понять, за что?

– За гигиену, - желчно ответил Кирилл.

Льош только пожал плечами и повернулся к Энтони.

– Что ты хотел?

Энтони посмотрел на одного, на другого и покачал головой.

– Именно ссоры нам сейчас и не хватало, - вздохнул он. И, уже обращаясь непосредственно к Льошу, сказал:

– Смержи в лагерь новеньких привезли. Микчу видел.

Микчу снова пододвинулся к ним.

– Ага, - горячо выдохнул он.
– Зеленавы таки, главы треуглавы...

– Я их тоже уже видел, - кивнул Льош.
– Теперь, если верить пинам, нам предоставляется целый день отдыха. Ты меня для этого звал?

– Ну?
– оживился Кирилл.
– Так нас сегодня в Головомойку не повезут?

– По идее...
– выдохнул Энтони и принялся нервно растирать руки, словно они у него замерзли.

– Так ты все знаешь?
– спросил он Льоша.

Льош кивнул головой.

– Ну и?..

Льош хмыкнул и пожал плечами.

– Вот именно, что сейчас все дело в "ну и..."

Он приподнялся и, повернувшись к пинам, позвал:

– Василек!

Крайний из пинов повернул голову.

– Иди сюда, Василек.

Пин привскочил на лапках и быстро засеменил к ним, переваливаясь с боку на бок, совсем как настоящий антарктический пингвин, только рыжий и непомерно волосатый.

– Здравствуйте, - вежливо поздоровался пин патефонным голоском и плюхнулся на землю рядом с ними. Словно ноги его не держали.

– Послушай, Василек, - начал Льош, - ты мне говорил, что когда в лагерь прибыла первая партия людей, то пинов не возили в Головомойку. Так?

Длинные губы пина, свернутые в трубочку, казалось вытянулись еще больше.

– Да.

– И что вы делали весь день?

– Мы?
– Василек растерянно зашевелил ушами.
– Ну... ходили... подсматривали, что смержи делают с людьми...

– То есть были предоставлены сами себе?

– Как это?

– Вас не заставляли ничего делать?

Пин замотал головой.

– Хорошо... Это хорошо. Спасибо, Василек, - кивнул Льош.

– Хорошо? Да это просто здорово, черт побери!
– заорал Портиш и захлопал себя по ляжкам. Он дернул свою бороду, привычно охнул и, вскочив на ноги, принялся отплясывать среди груды лежащих и сидящих тел какую-то немыслимую джигу.

– Нас сегодня не повезут в Головомойку!
– орал он.

Из-под ног у него вспугнутым зайцем выскочил Пыхчик и стремглав скрылся между бараками. Все встревоженно зашумели, испуганно подтягивали ноги, вскакивали, боясь, что Портиш отплясывает "пляску святого Витта".

Льош спокойно проводил его взглядом, затем спросил:

– Кто-нибудь умеет водить драйгер?

Кирилл оторвался от зрелища - Портиш произвел почти полное опустошение между бараками - и хмыкнул.

– Смержи умеют, - бросил он.

– А из нас?

– Что, опять какая-то авантюра? Ну, я. Водить, правда, не водил, права здесь не выдают, - Кирилл не удержался, чтобы не съязвить, - но месяца три присматривался, как это делается.

Он хотел добавить: "Когда был таким же деятельным, как ты", - но потом решил, что не стоит.

– Значит, ты сможешь завести драйгер и управлять им, да?
– все тем же спокойным голосом спросил Льош.

– Все-таки авантюра...
– устало выдохнул Кирилл и, откинувшись назад, снова прислонился спиной к бараку.

– Возможно, - согласился Льош.
– Но никакой шанс, как бы не мала была его вероятность, я упускать не собираюсь.

– Давай, давай...

– Что ты предлагаешь?
– хриплым голосом спросил Энтони и прокашлялся.
– Если это действительно шанс, то я за Кирилла ручаюсь. Он сделает все, что нужно. Сдохнет, но сделает.

Льош посмотрел на Энтони, на Кирилла.

– Что, убеждаешься, на самом ли деле сдохну?
– съязвил Кирилл.

Льош покачал головой.

– С тобой не соскучишься, - усмехнулся он.
– Но, может быть, это и к лучшему...

Он подтянул под себя ноги и сел по-турецки.

– Здесь, за бараком, - сказал он, - у усатой ограды стоит драйгер. На платформе у него лежит партия василисков - утром привезли, очевидно, подзаряжали в Головомойке. Смержи еще не успели разобрать...

– Прямо подходи, бери, - снова съязвил Кирилл.

– Помолчи!
– оборвал его Энтони.
– Пусть говорит.

– Все смержи сейчас, - продолжал Льош, - в другом конце лагеря возятся с новенькими...

– Ага!
– радостно подтвердил Микчу.
– Кругом стали, а зеленавы посеред, и все усами бегайут, лапами сучают!

– ...А у драйгера остался только один смерж.

– Только один?
– переспросил Кирилл.

– Да, один.

– В таком случае, желаю удачи. Хотя, впрочем, я тоже с тобой пойду. Постою в сторонке, посмотрю да посмеюсь в свое удовольствие. Давно я в лагере хорошо не смеялся!

Энтони вздохнул.

– Ты не обижайся, Льош, - сказал он, - но тут Кирилл прав. Не выйдет у тебя ничего. У смержей психоэкран. Метра на три ты еще подойдешь к нему, а дальше будешь топтаться на месте, как несмелый кавалер вокруг барышни...

Льош усмехнулся.

– Если только в этом все ваши возражения, то беспокоиться особо незачем. Я пройду. Дело в другом. Во времени. Слишком мало его, чтобы Голос не опередил нас болевым ударом. И вот здесь уже все будет зависеть только от тебя, Кирилл, от твоих возможностей и сноровки. Три-четыре секунды мне потребуется на смержа; секунд пять - пока ты добежишь до драйгера; еще секунд пять-восемь - завести его и секунд пять - развернуть и направить на ограду. Итого: минимально - я подчеркиваю это слово: минимально!
– секунд двадцать. Думаю, что этого будет достаточно и нас не успеют опередить. Но, на всякий случай, всем остальным, чтобы исключить всякую возможность риска, придется прыгать в драйгер на ходу.