Поберегись! Принцесса наступает!

Одна из служанок повела Ваню в обеденный зал. Одна беда: бегала она резво, а вот новоявленная Офелия за ней не поспевала. Ну никак — скорее, ноги сломаются, чем кто-то сможет ходить с этими высоченными каблуками.

А на лестнице Ваня и вовсе решил, что настал тот день, когда он сломает шею.

Но не сломал. Чудо, не иначе — добрался до дверей обеденного зала он на своих двоих, и, когда эти самые двери открылись, показывая ему просторное помещение с длинным столом, накрытым такой кучей еды, что хватило бы на три свадьбы маминой сестры, Ваня застыл.

— Батя?

Король, сидевший во главе стола, вспыхнул.

— Офелия! Где ты понабралась таких слов?

Ваня молчал. Перед ним точно был его отец. Только гладко выбритый да вымытый. Не в майке и трениках, а в царственном наряде и короне, да и сидел он в приличной позе, держа в руках бокал вина. Это тебе не валяться на диване с бутылкой пива.

И кто это сделал из обезьяны человека? Ваня ему руку пожмёт. А мать увидит, и вовсе расцелует!

— Офелия! Сядь уже, — шикнул отец.

Вырвавшись из оцепенения, Ваня моргнул и сел на стул поближе к отцу. Напротив сидело четверо человек: некий бородач в короне, парень лет двадцати с прыщавым лицом, и двое ровесников первого. Делегация соседнего королевства была одета в чёрное; глянув на одежду отца, Ваня понял, что их цветом явно был белый.

Чёртова сказка.

— Итак, наконец-то моя дочь присоединилась к нам, — заявил отец. — Теперь мы можем обсудить помолвку Офелии и вашего сына, Роланд.

Ваня, который только пригубил вина из своего бокала, сплюнул прямо на стол. Кто мог его в этом обвинить? Что значит помолвка? Папаша, ошибочка вышла: твоя дочь — сын!

Кто в своём уме захочет, чтобы его отымели?! Да ещё и... Да ещё и вот это!

— Батя! — воскликнул парень (или уже не парень). — Это ещё что такое?!

— Ш-ш! — король чуть не подпрыгнул. Ваня знал его как Дмитрия Кукухина, но теперь быть уверенным ни в чём нельзя. — Чего ты меня перебиваешь? У нас такой союз на кону, знай своё место!

— А я знаю своё место. У тебя что, много других потенциальных наследников? Ты хочешь, чтобы эти девственные усики правили твоей страной? Ну-ну, — Ваня резко указал в сторону принца, который тут же прикрыл рот.

— Ричард, твоя дочь... — заговорил король Роланд. Что за глупые имена? Насобирали всего самого ожидаемого и радуются. — Невоспитанная девчонка!

— А вы невоспитанный мужик, — фыркнул Ваня. — Нет ничего проще, чем наехать на девочку, да? Гостям самим бы лучше знать своё место! И если этот кусок дерьма с прыщавой рожей ко мне хоть притронется, я отрежу ему и руки, и то что пониже рук! Тьфу!

В своём крике Ваня выразил всё своё разочарование, копившееся с самого утра. Он больше не мог терпеть: ему страшно хотелось показать кому-нибудь, как же его достал абсурд происходящего.

Конечно же, папаше это не понравилось. Родной отец устраивал подставу за подставой: кто бы знал, что он отправит свою обожаемую единственную дочь в темницу до конца дня?

Для поведения Вани это был ожидаемый исход, но отчего-то он всё равно не ожидал ничего подобного. Ему и ремня-то перестали давать давным-давно, не маленький. И тут на тебе!

И вот, улегшись на подстилку из сена, Ваня думал.

Но в голове ничего не было. Он не учёный, в переселении душ ничего не понимает. И как с жтим разбираться, искать какую-нибудь страшную ведьму?

...

А это мысль!

Ваня хотел бы воодушевлённо вскочить, да только вспомнил, что его заперли. Настоящее подземелье! Было бы воодушевляюще, если бы ноги под платьем не мёрзли. Продувает, знаете ли, а из-за того, что она такая широкая, ткань даже вокруг ног не обернуть.

Хоть бы что-то кроме стрингов выдали, носки или панталоны. Или им и правда плевать, если принцесса заболеет и умрёт?

Ваня вздохнул.

— Мне бы штаны...

***

К вечеру его отпустили. Под конвоем он дошёл до кабинета короля. Ваню впустили внутрь; дверь громко захлопнулась, заставив его вздрогнуть.

Кресло на колесиках медленно поворачивалось, как во всех этих мрачных фильмах...

Кресло на колёсиках?

«Это ещё что за хрень? — не понял Ваня. — Или это уже у меня галюны?»

Галлюцинаций, к сожалению, не было. Было только вполне современное кресло на колёсиках, не в пример средневековый кабинет и отец с очень разочарованным лицом.

— Офелия! Сядь, — скомандовал он, и почему-то Ваня почувствовал, что в этот раз стоит его послушаться.

Это напоминало то самое «Ваня, сядь-ка на диван», когда отец предпринял попытку рассказать ему «что бывает между мальчиками и девочками». Единственной задачей Вани, уже знающего это на практике, было не проболтаться, что отец немного опоздал, и не засмеяться.

Ваня послушно сел на вполне нормальное кресло и уставился на короля. Тот крутился в кресле, будто в замедленной съёмке, и явно наслаждался процессом.

— Заморский товар, — пояснил король. — Идеально, чтобы пугать министров.

«Ну да, пивное пузо их уже не напугает», — мысленно согласился Ваня.

— Здорово. Итак, на счёт этого... Как его? На счёт девственных усиков. Я думаю, что придушу его, так что подумай, отец... — произнёс парень, внимательно глядя на отца.

— Когда ты стала такой, Офелия? — вдруг король поднял руки, печально обращаясь к потолку. Или к хрустальной люстре. — Мой изящный цветок, известная на весь мир принцесса, самая завидная невеста на континенте!

— Бать... — пискнул Ваня, потому что речь его крайне нервировала. Он, конечно, слышал, как изредка трезвый отец говорил, что не будет на свете мужика, который заберёт у него Лизочку, но слышать это в свой адрес было неприятно.

Король схватил какую-то бумажку со стола и принялся зачитывать:

— Юная принцесса Вильфема Офелия Ротенгейл известна не только своей изящной красотой, делающей её подобной хрупкой фее, но и манерами, тихим голосам и услужливостью. Так же она талантливая вышивальщица и танцовщица, исправно посещает храм и скромно стоит позади отца, где бы её ни увидели.

Ваня скривился. Что за чёрт?! Он должен быть вот этим? Да ну, пошли вы все! Принцесса принцессой, а в душе он Иван Кукухин, и им оставаться и собирается!

— Ну хватит...

— Где всё повернуло не туда? Что стало с моей дочерью? — спросил король. — Неужели так и выглядит девичий переходный возраст?

И тут Ваня хотел возразить — видок у Офелии явно постарше. Да ей самой не меньше девятнадцати: похоже, они с Ваней одногодки.

Ещё минут двадцать Ваня слушал, как его отец (иди отец Офелии? Да ведь нет никакой разницы!) ноет, как изменилась его дочурка, прежде чем его наконец отпустили и увели в его комнату, чтобы подготовить ко сну.