Побежденный. Барселона, 1714

– Ваше последнее рассуждение. Оно на верном пути.

Мне едва удалось сдержать смех:

– Но, monseigneur, как же может город скрыть стены своих укреплений по всему их периметру?

– Их следует закопать.

6

В Средние века стены были высокими и вертикальными. Чем толще были стены и выше их зубцы, тем более надежной защитой представлялись они людям. И чтобы дополнительно укрепить стены, по периметру их располагались башни.

Вся мощь средневековых крепостей была на виду, по сей день их каменная броня создает впечатление такой силы, что, если мы попросим ребенка нарисовать крепостную стену, он выберет образ старинного типа фортификаций, даже если никогда их не видел, вместо того чтобы изобразить укрепления своего родного города, под защитой которых он каждый день играет.

Вобан в корне изменил традиционные принципы создания крепостных стен, делая их все более и более наклонными, так что иногда они вырастали под шестидесятиградусным углом. Благодаря этому наклону стен пушечные ядра от них отскакивали, не причиняя вреда. Если же учесть, что линия полета снаряда – кривая, нетрудно понять, что поразить такие стены было задачей трудновыполнимой. Более того: так как высота средневековых стен превратилась в их недостаток, по системе Вобана крепость окружал очень глубокий ров, а стены, расположенные за ним, скрывались от глаз. В некоторых проектах маркиза укрепления были даже ниже зданий города, что производило совершенно особое впечатление на нападавших. Когда их войска приближались к цели, фортификации казались практически незаметными, а гражданские здания за стенами, наоборот, были видны как на ладони.

Чтобы вы лучше поняли, о чем я говорю, прилагаю сюда рисунок. (Вот это изображение, безмозглая немка. И сюда его, именно сюда! Не раньше и не позже.)

Средневековые башни, возвышавшиеся над крепостями, сменили бастионы. Они представляли собой дополнительное укрепление, встроенное в стену, которое обычно было пятисторонним. Посмотрите на следующий рисунок – видите это сооружение, похожее на острие копья, которое выступает наружу? Это и есть бастион.

На этом рисунке вы видите заурядный бастион, и к тому же весьма скромных размеров. Большие крепости располагали гигантскими бастионами, огромными строениями, внутри которых размещались гарнизоны численностью до тысячи солдат, несколько дюжин орудий и подземные склады боеприпасов. Таким образом, в укреплениях, построенных маганонами современности, бастион защищает стены и одновременно обеспечивает поддержку соседним бастионам.

Предположим, что войска неприятеля решили атаковать бастион. Его пятигранная форма была выбрана отнюдь не случайно. Вражеские солдаты будут вынуждены штурмовать один из фасов, наружных сторон бастиона. Какой бы из них они ни выбрали, солдаты с соседнего бастиона будут прикрывать своим огнем товарищей. Пока длится наступление, со стен и бастионов на солдат неприятеля обрушится град пуль и камней, выльются тысячи литров горючих жидкостей.

Если же враг решит атаковать куртину между двумя бастионами, ему тем более несдобровать. Беднягам, которые спустятся в ров, уже не дано будет никогда из него выбраться, ибо их расстреляют с трех сторон: с самой стены и с двух бастионов, защищающих ее справа и слева.

Перекрестный огонь. Выражение, которое на чертежах инженеров обозначается простыми линиями и пунктирами. Но когда тушь превращается в камни, это словосочетание загорается адским огнем.

Перекрестный огонь! Сотни, тысячи людей в униформе спускаются в ров и безуспешно пытаются выбраться из него под пулями и снарядами невидимых защитников крепости, которые их расстреливают. Весьма вероятно, что дно рва было предусмотрительно залито водой, или – еще лучше – укреплено острыми кольями, которые возвышаются на полтора метра над землей. Тела, пронзенные их остриями, помешают наступать следующим солдатам, и в конце концов атака захлебнется. Если штурм начало немногочисленное войско, в живых не останется никого. Если же наступали тысячи солдат, во рву останутся сотни тел, извивающихся в агонии.

Это жестокое чудо, называемое бастионной системой Вобана, можно было развивать до бесконечности. Чтобы еще лучше защитить стену, перед куртиной можно было создать укрепление, называемое «месяцем» или «полумесяцем». Перед тем как штурмовать участок основной стены, неприятелю придется истратить тысячи снарядов, чтобы его разрушить. Даже если предположить, что эта фортификация будет захвачена, защитники крепости просто укроются за следующей стеной, взорвав за собой соединяющие укрепления мосты. И игра начнется снова. Защитники крепости не пострадали, а наступающие потеряли сотни солдат ради завоевания крошечного участка крепости. Каково будет состояние их духа перед возобновлением атаки? Капониры, демилюны, эскарпы, тенали… Бесконечное множество архитектурных деталей, о которых не стоит и говорить с непосвященными. Однако, если вам угодно, можете рассмотреть технические детали на рисунке, где изображен полный план фортификаций.

Вы не станете со мной спорить: архитектура укреплений нашего века не лишена очарования. Наше искусство делает прекрасными сооружения, которые порождены необходимостью: геометрически четкий рисунок безупречно правильных линий и строгие формы, лишенные украшений. Все эти элементы говорят откровенно о своем назначении: они созданы для защиты. А все существа нашей крошечной вселенной ищут безопасности перед лицом грозного мира. Когда врага нет поблизости, жители города могут спокойно и весело прогуливаться у подножия стен под прикрытием угловатых бастионов, которые, подобно каменным исполинам, пригнувшимся к земле, невозмутимо стоят на страже. И дело не в том, что фортификации Вобана стремятся быть прекрасными, скорее сама красота подчиняется их строгим формам и сливается с ними. Ибо, когда мы созерцаем эти творения, у нас создается впечатление – лишенное какой-либо реальной основы, а потому весьма сомнительное, – что в этом мире существует порядок, основанный на принципах добра и справедливости.

А теперь позвольте мне поэтическое отступление, связанное с тем, что изображено на следующей гравюре, если только эта глупая курица не ошибется и поместит ее куда нужно.

Видите эту маленькую кабинку на выдающемся вперед углу бастиона, похожую на ростру корабля? По-французски она называется echaguette [19] . Предназначалась она для того, чтобы часовой мог укрываться в ней от непогоды. Военные инженеры понимают, что их произведения не только выполняют практические задачи, но и имеют эстетическую ценность. И echaguette для них – как вишенка на торте, потому что при проектировании вышки они могли позволить себе какие-нибудь банальные излишества. Иногда ее венчала коническая крыша, мягкие скаты которой были покрыты черной или красной черепицей, а порой ее стены украшали изящные рельефы, выбитые в камне. Я сам не раз влюблялся в эти жемчужины, обладавшие немалой художественной ценностью, а однажды познакомился с венгерским инженером, прекрасным рисовальщиком, который коллекционировал зарисовки вышек всех крепостей, во взятии которых участвовал. И делал это не зря.

19

Угловая сторожевая вышка (фр.).

Что предпринимают в первую очередь защитники крепости, когда неприятель наступает? Они взрывают echaguette, чтобы неприятель не мог использовать ее вертикальную линию для наведения орудий.

Этот маневр всегда приносил мне ни с чем не сравнимую боль и внушал двойственные чувства, не поддающиеся описанию. Горожане готовятся защищать свои родные очаги, и с чего же они начинают? Приносят в жертву самое красивое сооружение, которое раньше выставляли напоказ.

Город, который вот-вот будет осажден врагом, похож на разворошенный муравейник. Annibal ad portas! [20] Набатный звон церковных колоколов предупреждает об опасности, крестьяне с окрестных хуторов спешат укрыться со своими семьями за стенами и гонят перед собой скотину. Гарнизон бегом занимает свои позиции, и вот уже солдатам раздаются боеприпасы, орудия расчехляются, а пороховые склады надежно прикрываются.

20

Ганнибал у ворот! (лат.)

Но даже среди лихорадочной суеты и страшного шума, когда дежурный офицер кричит людям, которые оказались поблизости, чтобы они скорее расходились, потому что echaguette вот-вот взлетит на воздух, всегда без исключения, говорю вам, всегда, повторяется одна и та же сцена: все замирают. Остекленелые взгляды прикованы к вышке, воцаряется такая тишина, что слышно, как горит, потрескивая, фитиль. И наконец – бум! Взрыв – граница между мирным существованием и войной. Этот «бум» для осады – что Книга Бытия для Библии. Мы, Отмеченные (и, благодаря зануде Вальтрауд, вы очень скоро узнаете, кому дается это звание), не могли испытывать те же чувства, что обычные люди. Я ненавидел тот миг, когда echaguette разлеталась на тысячу осколков, и в то же время странным манером наслаждался, предвкушая будущие страдания.

Главное заблуждение моих учителей в Базоше заключалось в следующем: они верили, что задачи военных маганонов можно было облагородить и даже более того – вознести до священных высот гражданского искусства. По мнению Вобана, улучшенная техническая сторона военных действий могла позволить сохранить множество жизней. Сегодня, когда прошло столько лет и столько людей полегло на полях кровавых сражений, эта наивная мысль кажется нам безнравственной. Но маркиз верил в это, искренне верил. А потому я снимаю с него всякую ответственность.