Побочная Кровь

Я жестами показала, что его ожидает в ближайшем будущем, так и заставив враса хрипло рассмеяться.

– Странные у вас отношения, – заметил Оникс.

– Только за счёт этого и держатся, – улыбнулся мне Ориас, едва обратив внимание на эпси. – Иначе меня давно бы продали в рабство или взяли в качестве залога.

– Я тебя сама в рабство продать готова.

– Ты меня уже когда–то продала.

– Как будто меня это остановит, – фыркнула я.

Мне стало жаль Герцога, который слушал нас с едва прикрытым ужасом и неверием, видимо, пытаясь понять, в какой именно момент мы свернули не туда и разбрасываемся собственными жизнями направо и налево.

«Кассус» приземлился, и я едва устояла на ногах, чувствуя, как смолкают двигатели, и вибрация больше не отдаётся во всём теле. Щёлкнул и медленно открылся трап, впуская сухой тёплый воздух, пропахший машинным маслом, металлом и потом. Засуетились работники, скатывая по трапу тяжёлые телеги с незаконным товаром, который удалось отобрать и у местных пиратов. Что с ним станет теперь меня мало волновало: может, уничтожат, может, вернут тому, кому он изначально принадлежал, а может и вовсе перепродадут.

Мы не спеша спустились, идя следом за Ониксом. Того замечали и почтительно расступались в стороны, давая сойти на взлётную площадку в виде круга со стёртыми знаками. Тут был весьма сильный ветер: волосы растрепало, и я прикрыла глаза рукой, слыша рёв тысячи моторов, неустанную работу двигателей, молотков, электрических пил, крики рабочих и сигналы. Ветер всё это умножал в разы, и в голове стояло эхо.

Оникс вёл нас вперёд, к лифту, который доставил на ещё один верхний этаж под открытым небом яркого рыжего цвета. Отсюда можно было увидеть вторую планету и даже различить здания на ней, а ещё снующие туда–сюда челноки.

Вся база, которая растянулась на сотни миль, была выстроена из прочного сплава, не ржавеющего и не поддающегося эрозии. Конструкция напоминала целый лабиринт: какие–то переходы, лифты, вышки, взлётные площадки, ангары, пункты управления. Ужас, как тут только не запутаться?! И всё жужжало, трещало, стучало, рычало, а запахи… меня тошнило от каждого вдоха. Неужели Ориасу и Ониксу плевать на запахи? Или они их просто не чувствуют?

Замысловатыми переходами мы вышли на ещё одну площадку, посередине которой стоял красивый изогнутый корабль в форме серебряной звезды с красной эмблемой.

– Это один из моих кораблей, – пояснил Оникс, стараясь перекричать шум. Его светлые волосы трепал ветер, а полы незастёгнутого мундира хлестали по груди. – На нём доберётесь до Империи, включите автопилот и отправите обратно. Координаты нужного места введёте сами, управлять им практически не надо.

– Нам разрешат пройти через «Пристанище»? – крикнул в ответ Ориас, жмуря глаза от слишком яркого солнца на горизонте.

– Я дам разрешение, – кивнул тот, жестом указывая, что нам можно идти. – В следующий раз лучше пройдите проверку на границе.

– Если у кое–кого не встанет это поперёк горла, то пройдём, – пообещала я.

– Удачи вам, Герцог, – махнул на прощанье Ориас, зашагав в сторону корабля. – Надеюсь скоро увидеть ваше лицо, а не траурное полотно с Матерью Аай!

Оникс фыркнул, поклонившись мне на прощанье и скрестив на груди руки. Он смотрел, как мы вошли внутрь, и корабль плавно оторвался от площадки, смотрел, как мы взлетаем в небо в сторону серебристого обода «Пристанища», и лишь когда нам дали разрешение на проход через него, развернулся и ушёл.

Я нашла Ориаса сидевшим на кровати в каюте. Он набирал сообщение Дамесу, который, видимо, не дождавшись ответа от меня, написал брату. Чувствую, отчёт ему не понравится.

– Всё… в порядке? – прочистив горло, тихо поинтересовалась я.

Врас даже не взглянул на меня.

– А что должно быть не в порядке?

– Ориас… – начала было я, но зелёные глаза заставили замолкнуть.

– Сначала накричала, теперь извинения просить будешь? – усмехнулся он, словно ненароком показав клыки. – Забудь, Мэл, я сам бросился перед тобой.

– Зачем?

Врас промолчал. Я же терпеливо ждала, и вскоре он сдался.

– Содружеству нужен кто–то такой, как Оникс. Мать Аай… не скрою – мы цапались по сущим мелочам, выбивая друг друга из колеи. Как долго бы это продолжалось – неизвестно, а закончилось бы одинаково. Один из нас убил бы другого… Третий Герцог опирается на разум, а потом уже на чувства. Он умеет принимать правильные решения и находить нужные ответы. Не скажу, что он идеален, но сейчас его кандидатура как нельзя лучше вписывается в то, что происходит в Содружестве. Убей ты его, пришла бы ещё одна сучка наподобие Матери Аай.

– И ты ради этого готов был пожертвовать собственной рукой? – осипшим голосом спросила я.

Ориас закончил набирать сообщение, отправив его и вновь взглянув на меня. Он о чём–то думал, прежде чем медленно, явно с большим трудом пересиливая себя, снять с перевязки покалеченную руку и аккуратно развязать бинты. Я уже собиралась возразить, как застыла, неотрывно смотря на белые кости пальцев, переплетённые мышцами.

– Дня через два ладонь восстановится, – негромко произнёс он, рассматривая свою костяную кисть. – Мне уже отрубали и руки, и ноги… всё как с крыльями: части тела вырастают.

– Но… врасам же это…

– Не свойственно? – закончил за меня Ориас, и на его лице мелькнула горькая улыбка. – У меня другие гены, Мэл… я нечистокровный врас, иначе от меня давно бы ничего не осталось.

– Как это – не чистокровный? – не поняла я, вконец запутавшись. – Врасы же не могут иметь детей…

– Могут. Такой процент существует. Один на миллиард, – тихо перебил он, вновь забинтовывая ладонь. – Это всё из–за моей матери… точнее, её бабушки, что переспала с врасом и родила мою мать. Она ничем не отличалась от врасов, никто и подумать не мог, что в ней смешаны два гена… однако она существовала, и передала эту особенность мне.

Я не могла и слова сказать. До этого я думала, что мать Ориаса просто женщина из Нижнего Мира Файи, обыкновенная и ничем не выделяющаяся, а сам мужчина лишь «побочный эффект» от связи хвостатого и крылатого. Да и отрастить сломанные кости способны лишь единицы во Вселенной, так кем являлась бабушка Ориаса? Вариантов на самом деле больше сотни, и в мужчине её вид никак не проступил, не считая быстрой регенерации и чуть заострённых ушей. А так с виду обычный хвостатый врас.

– Оникс сказал, что ты вырвала крылья Кайону, – вдруг произнёс мужчина. Видимо, сам он в то время уже был без памяти.