Побочный эффект

– Я тоже так думаю. Охочи услышал их рассказ, узнал, что они нашли на берегу лодку торговцев и задал вопрос.

– И попал в цель! Вот что, Немат, пусть Охочи проследит за ними и узнает все, что можно. Кто, откуда, кому служат. Какие планы.

– Об их планах Охочи осведомлен, – перебил советника Немат.

– ?..

– Они собираются в империю.

Согнер бросил взгляд на карту, оценил расстояние от столицы Догеласте до границы королевства с империей.

– За наймитами следить. Пусть Охочи будет очень внимателен… У нас есть опытные цензоры, знающе домининги?

Немат немного подумал, перебирая в памяти своих людей, кивнул:

– Тон Провок. Жил в доминингах пять зим, служил у графа Зела. После был отозван в империю. В стычке на границе с Шаинамом получил ранение. Сейчас служит в архиве.

– Отправь его в Догеласте. Легенду придумай сам. Охочи скоро вернется, а нам нужно постоянное присутствие рядом с Седуаганом…

Согнер оборвал себя, помолчал, оценивая пришедшую в голову мысль, потом с сомнением произнес:

– А они не могут быть приставами? Может, это просто люди перфектов Кум-Куаро или Дельры?

Немат не спешил с ответом, рассматривая версию.

– Может быть. Я узнаю.

– Только осторожно. Префекты не любят, когда мы лезем к ним. Считают, что Согнер хочет подмять под себя их службу. – На лице советника возникла недобрая усмешка. – Да, это возможно. Тогда все сходится. Хотя…

– Я все проверю, мэор советник. И доложу о результате.

– И поскорее. Империя не в том положении, чтобы позволить соседям стать сильнее, чем сейчас. А королевства готовы это сделать. Мы обязаны их опередить!

* * *

Разговор проходил в небольшой, уютно обставленной комнате с открытым верхом. Кроме двух мраморных лежаков, накрытых мягкими перинами, здесь был столик, а на полу длинный узкий ковер с коротким ворсом. Настенные светильники давали неяркий свет, приятный для глаз. А свежий ветерок свободно забирался через открытый потолок и гулял по комнате, принося желанную прохладу.

На столе стояли несколько узкогорлых кувшинов с вином, пардой и скисшим холодным молоком, а также четыре пиалы. Но к кувшинам пока никто не прикасался. Согнер пить не хотел, а Хофр не смел тронуть кувшины сам.

Но сейчас горло у советника пересохло, и он взял кувшин с пардой. Посмотрел на Немата.

– Что хочешь?

Глава цензорской службы хотел вина, но ему нужна была ясная голова и он сказал:

– Парды.

Согнер наполнил две пиалы. В том, что он вроде бы прислуживал младшему по чину, советник не видел ничего предосудительного. В подобных вопросах он привык следовать не придворному этикету, а правилам тех же кордонных дворян – в походе все равны. И каждому достается одинаковый кусок. Согнер имел массу возможностей дать понять кто есть кто и другими способами.

* * *

Немат принял пиалу с легким поклоном, жадно осушил и бесшумно поставил на столики.

– Что у тебя еще? – спросил советник. – Только важное. На мелочи у меня нет времени.

– Вы просили узнать все о неких странниках-смутьянах.

Согнер наморщил лоб, вспоминая, о чем речь. Но тут же кивнул. О странниках ему донесли еще полгода назад, но тогда советнику было не до каких-то бродяг. А круг назад о них заговорили и служители Огалтэ – братия привратников при Храме Великого Огалтэ.

Сам Блазвет – Первый привратник, глава Единого Храма – с недовольным и суровым видом рассказывал на приеме императору о неких бродягах, что ходят по просторам империи и своими безумными речами смущают верных сынов Огалтэ.

Император, всегда державший нейтралитет в спорах между братством привратников и факторумом магов, и в этот раз не стал остро реагировать на рассказ Блазвета. Во всяком случае, только покачал головой и попросил Огалтэ направить его мысли на верный путь. А после потребовал у советника узнать, что это за люди и чего они хотят.

Согнер дал команду выяснить подробности, но в череде дел забыл об этом. И вот теперь Немат напомнил.

* * *

– Так что там с этими бродягами?

– Да ничего особенного. Какой-то старик, бедняк, ходит всегда пешком, медленно. Иногда останавливается в поселениях и городах. Ему дают приют, кормят. Он рассказывает о едином боге…

– Об Огалтэ?

– Он не называет имени. Говорит – бог един, во всех местах, у всех народов. Он незрим, но всевидящ. Ну и подобное.

– Значит, об Огалтэ! – кивнул советник. – И что такого он говорит?

Немат вздохнул, качнул головой.

– Что перед богом все равны и нет для него людей богатых и бедных. Что все рождены одинаковыми и власть человека над человеком не от бога, а от людей. Что те, кто угнетает подобных себе, никогда не достигнут счастья в доме бога. И что за его столом место только для чистых сердцем и душой.

Согнер нахмурился. Речи похожи на смуту, верно Блазвет говорит. Хотя странник вряд ли имел в виду что-то конкретное.

Понятно, чего испугался Первый привратник. Ведь братство само давно стало богатым и влиятельным. Хотя на словах все братья равны, и владения каждого есть владения всех.

Но братство владеет огромными богатствами, они дают деньги в рост, держат заклады, выступают поручителями. И к тому же освобождены от всех податей.

А тут появляется некий странник и говорит, что это неверно и что люди должны смотреть на самого Огалтэ, а не на служителей его культа.

Да, смута и подстрекательство к бунту! Но… так ли уж опасен один человек? Или сколько их там?

– А сколько их всего, этих смутьянов? – спросил Согнер.

– Мне докладывали только о двух. Но… – Немат неуверенно посмотрел на советника. – Но все описывают одного человека. Рост, внешность, одежда, речи.

– Может быть братья, – задумчиво протянул Согнер. – И люди их принимают?

– Дают приют, кормят и еще ни разу не донесли властям. Но тут ничего удивительного. Ведь странники говорят об Огалтэ!

Согнер выслушал, хотел было что-то сказать, но передумал и вместо этого спросил: