Поцелуй гадюки

Скоро, думал демон, издав злобный смешок.

– Давай, – выдавил Крушила.

Рука Давину метнулась вниз, к животу Глисены, со звуком рассекающего воздух меча.

– Моритас! – вскрикнул он.

Глисена открыла глаза и резко вдохнула, выгнув спину.

Крушила зажмурил глаза, губы двигались в безмолвной молитве.

Скоро, – прошептал демон, – я буду…

Арвин услышал сырой шлепок, словно лезвие вонзилось в плоть. На мгновение в комнате повисла тишина, мысли присутствующих прервались. Затих даже демон. Арвин отчаянно искал его разум, надеясь прочитать мысли.

Но нашел лишь пустоту. Псион закрыл глаза, испытывая облегчение.

Глупый смертный, – неожиданно прорычал демон. Думал, что можешь убить меня? Разум демона взорвался смехом: звук вызывал ассоциации с густой, горячей, булькающей кровью.

Арвин резко открыл глаза. Давину, Мараса и Крушила в ожидании уставились на него. На лицах читалась робкая надежда.

– Он… не умер, – выдавил Арвин.

На лицах присутствующих проступило отчаяние.

Я слышу тебя, прорычал демон в разум Арвина. Я запомню твой голос. Он сделал ментальный рывок… и связь прервалась.

Арвин обмяк.

Мараса ухватила его за руку, не давая упасть.

– Ты услышал что-нибудь полезное?

– Демон связан, – ответил Арвин. – Но оковы, удерживающие его, ослабевают. Он думает, что сможет освободиться. «Скоро», так он сказал.

Мараса помрачнела. Она перевела взгляд на раздувшийся живот Глисены.

– Это значит, что он родится? Или…

Крушила отпустил руку дочери и встал.

– Бездна тебя побери! – рявкнул он на Давину, стиснув кулаки. – И тебя, – он указал на Марасу. – Вы уверяли, что молитва сработает.

– Господин, я не понимаю, почему она не сработала, – запротестовал Давину, отодвигаясь назад. – Он такой маленький… и такой сильный. Мы думали, это один из младших демонов, квазит, судя по размеру. Но, похоже, мы заблуждались. Возможно, Нанет смогла в несколько раз уменьшить большого демона. Уменьшить в размерах, но никак не в силе.

Мараса сохраняла присутствие духа по время словесной атаки правителя.

–Турагар, – сказала она низким твёрдым голосом. – Если Хельм покинул твою дочь, вини в этом только себя.

Барон наградил её злобным взглядом. Рука правителя опустилась на рукоять меча.

Мараса смотрела на него в ответ, взгляд был столь же твёрдым, что и сказанные ею слова.

Другие жрецы опасливо переглядывались между собой, ожидая предстоящей бури в исполнении своего господина.

Но вместо бури выступили слезы. Они катились по щекам правителя, а его глаза неотрывно смотрели на дочь. Пальцы отпустили рукоять меча. Он отвернулся, плечи подёргивались от бесслышных рыданий.

Давину повернулся к Марасе.

– Что теперь? – спросил он осторожно.

Жрица вздохнула. Выглядела она так, что вот-вот потеряет сознание. Она потрогала лоб Глисены.

– Будем ждать, – наконец произнесла она, – пока он не родится. Затем изгоним его.

– Роды будут… непростыми, – ответил Давину еле слышно.

– Да, – поддержала Мараса с болью в голосе.

Арвин нервно переминался с ноги на ногу. Мараса повернулась к нему.

– Иди, – произнесла она ровным голосом. – Отдыхай и медитируй. Только не покидай дворец. Возможно, твоя магия разума понадобится нам позже.

Арвин кивнул. Он хотел пожелать Марасе и другим жрецам удачи, но если Хельм покинул Глисену, то так могла поступить и Тимора. На сердце было тяжко – неужели он ничего не смог сделать, чтобы остановить происки Сибил? Бросив на Глисену последний печальный взгляд, он покинул спальню и устало поплёлся по коридору в приёмный зал, где его должна была ждать Кэррелл.

И где её не оказалось.

Арвин обратился к солдатам.

– Женщина, которая пришла со мной, куда она пошла? – спросил он.

Солдаты стеснённо переглянулись.

– Ну? – выжидательно рыкнул Арвин.

– Она оставила для вас послание, – ответил, наконец, один из них. –Сказала, что ей нужно кое с кем переговорить, и чтобы вы оставались здесь, во дворце. Она вернётся, когда закончит.

Арвин почувствовал, как кровь отлила от лица.

– Она упомянула имя?

Второй солдат усмехнулся.

– Похоже, кое-кому наставили рога.

Первый кивнул, затем ответил:

– Зелиар, кажется. Или Зелиас… Что-то такое.

Но Арвин едва его слышал. Под ногами словно разверзлась пропасть. Кивнув в знак благодарности за информацию, он неуверенными шагами вышел из помещения.

Зелия.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Арвин сидел в комнате Кэррелл в гостинице «Свежий ветер», уставившись на остывшие угли в камине. Псион был утомлен душой и телом, от усталости он едва мог пошевелить конечностями, раны болели; соображать было трудно, словно идти сквозь глубокий брод.

Чего хочет добиться Кэррелл разговорами с Зелией? Она не только ставит в опасность жизнь Арвина, но и свою собственную. Обе женщины могли иметь одну цель – найти Сибил, но Зелия была гораздо более бесцеремонной в своём преследовании. Она позволила Арвину и Ноулгу попасть в руки Оспы, затем подвергла Арвина одной из самых жестоких псионических сил ради достижения своей цели. Зачем Кэррелл нужна такая союзница?

Затем, вяло подумал Арвин, что Кэррелл сама юань-ти. И она не боится этой расы, как боятся люди.

А ещё затем – и с этой мыслью Арвин тяжело вздохнул, – что Зелия была гораздо более могущественным псионом, гораздо более опытным.

Неужели Кэррелл решила бросить его?

На столе лежал рисунок Кэррелл с изображением Арвина. Мужчина взял его в руки. Южанка нарисовала его, пока он спал; на портрете лицо мужчины было расслабленным, умиротворённым – полная противоположность его теперешнему выражению.

Всё прошло по плану, и одновременно наперекосяк. Арвин выполнил всё, что требовал от него Танджу – нашёл дочь Крушилы – даже без помощи дордже. Но что хорошего из этого вышло? Глисена вот-вот должна была родить демона; её шансы на выживание ничтожны. А те, кто ответственны за это преступление – Нанет и отродье Сибил – остаются безнаказанными.