Поцелуй меня по-взрослому

— Насть, чего ты, — нахмурилась Аня, барабаня пальцами по поверхности стола.

— Останься, только пришли, — начала уговаривать Юля, пытаясь поймать Настину руку и усадить обратно.

Ивлеева покосилась на подруг, которые жалобно смотрели на нее, точно два щенка. Но затем они вновь поворачивались к мужчинам. По мнению Насти парни не стоило толики внимания. Не герои любовных романов, которыми зачитывались подружки. Так зачем?

— Спасибо, но нет. Мне пора домой, — холодно отозвалась Настя, подкрепив интонацию грозным взглядом в сторону неприятного типа. Вышел обратный эффект: парень гордо приосанился и широко улыбнулся.

— Чикула, а ты дерзкая, — лысый попытался обнять Ивлееву, но она ловко увернулась и отступила. Терпеть подобное отношение со стороны малознакомого человека не хотелось.

— «Чикуля», — передразнила Настя, — маму так называй и угощай мороженым.

Круглое лицо парня пошло пятнами от злости, а Ивлеева отступила, когда он принялся угрожающе наступать на нее.

— Ты че, шкура, офонарела?! Динамишь нормальных пацанов?

Настя открыла рот, чтобы высказать этому недоумку, что о нем думает. И потом позвать охрану. Ей помешал нежный голосок Ани, от слов которой Ивлеева вздрогнула:

— Оставь ее. Она к малолетке своей бежит. Неинтересны ей старички.

Изумлению Насти настал предел. Неприятная правда о лучшей подруге открылась так внезапно, что она не успела толком понять произошедшее. Аня спокойно отвернулась, переключаясь на парней — лысого недомерка с манерами братка из банды и его друзей. Чувство отвращения к бывшей подружке заставило ощутить горечь на языке и тошноту. Удивительно, но когда-то Настя считала Аню — сестрой. В какой момент все изменилось? Были ли у нее друзья? Эти девушки за мужика родину продадут — и неважно какого.

Как говорят в народе: плохонького, но своего.

Настя застегнула пуховик и двинулась на выход. Оставаться не было ни сил, ни желания. Без того задержалась.

— Смотри, Настюха, совращение малолетнего ведет к статье! — крикнула ей вслед Юля, и вся компания противно заржала. Взоры немногочисленных посетителей и работников кафе обратились на Настю. На секунду прикрыв глаза, она замерла на месте, считая до десяти.

— Ну, правильно. Я тоже любил телок постарше, — громко проговорил темноволосый парень рядом с Юлькой.

Настя резко обернулась, язвительно ответив:

— Беспорядочные связи, ребят, ведут в кожно-венерологический диспансер. Алкоголь — к разжижению мозга, а неудачное замужество к тому, что у людей вместо головы вырастает кастрюля борща. Пока взрослые, — она показала средний палец бывшим подругам и вышла из помещения, игнорируя изумленные взгляды.

Вдохнув прохладу декабрьского дня полной грудью, Настя внезапно осознала: сегодня она лишилась подруг и не расстроилась.

Глава 7 - Загадай желание

Новый год Настя решила отпраздновать в одиночестве. Ей хватило часовой лекции на семейном совете о бедных подругах, вынужденных терпеть тяготы Настиного характера. По мнению родителей: бывшие подруги правы, а она — нет. Удивительно, но у них с Марком больше общего, чем она думала. Ярлык «ужасных» людей, что отказывались подчиняться всеобщим правилам.

— Он на тебя дурно влияет! Завела дружбу с сынком пьяниц. Теперь сама по наклонной пошла. На работе огрызаешься! — кричала мать, а Ивлеева молча слушала. Она действительно начала огрызаться: начальник сорвался с цепи и каждый день демонстрировал свой нрав рабочему коллективу. Шеф будто решил устроить на фирме личный филиал с системой феодального дворянства и крепостным правом. Настя отказывалась работать сверхурочно, не желала слушать него ежедневные истерики и молча терпеть. А мужчина словно задался целью: извести неугодных подчистую. Никто не пострадал — настоящее чудо. Ведь такой стресс не оправдывала даже хорошая зарплата.

— Если и влияет, то я неуверена, что это плохо, — ответила она на обвинения матери.

В ответ прозвучала очередная порция возмущений и абсурдных предположений: дочь станет преступницей, пустив на ветер все, что они с отцом в нее вложили. Настя честно попыталась вспомнить «вклады». Память упорно подкидывала одобренные кружки и увлечения. Университет — тоже родительское решение.

«Экономист — престижная профессия, денежная. Можно хорошо устроиться и содержать нас в старости», — говорила тогда мама.

Поэтому десять дней новогодних праздников Наста хотела только тишины. Несмотря на уговоры коллег, выйти на работу по приказу начальства она отказалась и не собиралась уступать. Впервые восстав против системы.

Он пришел в одиннадцать вечера. Уставший, вновь с синяками. Марк протянул удивленной Насте ежедневник, украшенный праздничной лентой, в красной бархатной обложке и плотными белыми страницами. Красивый и стильный подарок.

— Зачем? — спросила она. В глазах цвета осенних листьев Настя заметила искорку озорства.

— Чтобы ты записывала свои мечты и цели, а потом шла их исполнять, — хмыкнул Немцов, вдруг показавшийся ей таким взрослым в полутьме лестничной клетки.

— Обязательно буду, — улыбнулась Настя в ответ, отойдя в сторону, дабы Марк мог войти.

Речь президента они слушали вполуха, поедая купленные Ивлеевой готовые салаты и жареную курицу. Марк ехидно похвалил ее навыки готовки, получив пинок под столом. А после полуночи, сидя на лавочке во дворе, они наблюдали за яркими вспышками салютов. Слышали отдаленные крики поздравлений, наслаждаясь компаний друг друга. Вокруг благословенная тишина и разноцветные огоньки, что отражались на всех поверхностях.

— Загадала желание? — вдруг спросил Марк. От шумного вздоха у него изо рта появился пар. Некоторое время Настя смотрела на темное небо, где взрывались причудливой формы огни, а затем повернулась к нему.

— Возможно.

— И что загадала?

— Если скажу — не сбудется, дурачок, — улыбнулась она, постучав по лбу недовольного Марка. Варежки Настя брать не стала. Мол, минус пятнадцать градусов — не так холодно. И успела пожалеть об этом.