Поцелуй навылет

Не слушая шепота гостей, Фоби с достойной восхищения уверенностью пробиралась к бару под оценивающими взглядами, бросаемыми на нее прямо, украдкой или через плечо. Стэн занялся рассматриванием двух идеальных по форме загорелых ягодиц, выглядывающих из-под белого шелкового платья без видимой поддержки трусиков, и не заметил быстро приближающегося хозяина.

Стэн решил взять из чаши несколько фисташек в лимонном соке, пока Фоби заказывала напитки, когда его кто-то крепко схватил за плечо.

— Привет, я Малколм, — умильно протянул сладкий голос, постепенно увеличивая темп речи.

— Я знаю, — ухитрился пробормотать Стэн, безуспешно пытаясь освободиться от захвата. Установить с ним зрительный контакт оказалось еще труднее, так как крошечные глаза радушного хозяина находились на фут ниже его глаз, скрываясь за густой челкой тусклых волос.

На лице Малколма дернулось несколько мускулов, что являлось, очевидно, попыткой улыбнуться. Он осмотрел Стэна с головы до ног опытным взглядом лавочника.

— А ты, по всей видимости...

— Я с ней!

Совершенно теряя самообладание под пристальным взглядом старого охотника за свежей плотью, Стэн указал испачканным краской пальцем на Фоби и опустил руку в карман за именным приглашением, которое он поспешно сунул Малколму под нос.

— А-а. — Малколм милостиво улыбнулся и отвел руку с приглашением в сторону. Его всезнающий взгляд скользнул в сторону Фоби. — Понимаю.

Стэн услышал в его голосе внезапный интерес. Он хотел что-то сказать, но запнулся, неожиданно осознавая, что забыл новое имя Фоби.

Малколм лишь глубокомысленно кивнул и прижал палец к улыбающимся губам, одобрительно оглядев Фоби, прежде чем отойти в сторону.

Идеальным временем для появления на вечеринке считалось утро следующего дня. По меркам знаменитостей они со Стэном были приблизительно равны тем гостям, которые пришли с бутылкой вина и упаковкой печенья, пока хозяева еще были в ванной. Феликс, подумала она, наверняка принимает ванну вместе с Белль Делони, намыливая свое тело с небольшими перерывами, чтобы сделать глоток охлажденной водки.

Стэн наблюдал за зрелищем, которое многим уже наскучило — зеваки снова сосредоточились на открывающихся дверях. Когда толпа вокруг пары поредела, он не мог оторвать глаз от источника проклятий.

Это была Топаз Фокс, одетая в платье, которое практически ничего не скрывало. Такого платья он еще не видел ни разу в жизни. На его взгляд, «платье» было слишком громким словом для пяти или шести маленьких треугольников блестящей материи и перекрещивающихся полос легкой прозрачной ткани, завязанных вокруг ее гибкого тела с молочно-белой кожей.

Комплимент от Стэна был равносилен признанию Папы Римского в том, что он больше не верит в Бога. Фоби повернулась, чтобы посмотреть на девушку.

— Боже! — выдохнула она, воспринимая увиденное чуть менее драматично, чем фотографии Майкла Джексона до и после пластической операции.

Ребенок в мужских трусах, который обиженно смотрел на Фоби с рекламного щита несколько недель назад, не мог быть этой девушкой. По крайней мере, у нее никак не укладывалось в голове, что это и есть та самая девушка. Она думала, что подвергла свою внешность радикальным изменениям, но по сравнению с этим хамелеоном она всего лишь подстриглась и подкрасила глаза.

Почти белые волосы были собраны в узел на затылке, отчего огромные, янтарные глаза Топаз по-кошачьи сузились, а кожа на выступающих славянских скулах натянулась. Знаменитые надутые губки выглядели так, словно их только что искусали пчелы, а длинное стройное тело возвышалось на таких огромных каблуках, что между ее ногами мог бы свободно пройти йоркширский терьер.

Но больше всего Фоби поразило платье. Осмотрев его самым критическим и ревнивым взглядом, Фоби решила, что оно было гибридом гамака и бикини. Тем не менее оно оставалось сногсшибательным. Любая другая женщина с лишней унцией жира выглядела бы в нем так, словно она стала жертвой неудачной четырехчасовой перевязки, но на стройном теле Топаз оно казалось почти нарисованным.

— Да, неплохо, — мрачно подтвердила Фоби.

— Она из высшей лиги, — сказал Стэн. Он с трудом находил слова, чтобы выразить свое восхищение.

Фоби вновь пришлось согласиться, в то время как ее уверенность в себе медленно испарялась.

Она все еще провожала Топаз взглядом, когда в дверях, окруженная телохранителями, показалась женщина. Вспышки фотоаппаратов замелькали с удивительной быстротой.

Это была Белль Делони. Ее полные красные губы приоткрылись в улыбке, обнажая слегка неровные зубы, ослепляющие фотографов своей белизной. На ней была черная, похожая на кольчугу туника, на которую пошло чуть больше материи, чем на платье Топаз от Версаче.

Фрэнк Гроган картинно застыл на месте и стремительно бросился вперед, чтобы лучше рассмотреть Белль. Он не заметил, что платье Топаз зацепилось за пуговицы его замшевого пиджака, и она бежала следом за ним, как привязанная. Только Стэн продолжал преданно смотреть на Топаз, впиваясь взглядом в ее прозрачное платье. Постепенно опуская подбородок, на котором уже пробивалась щетина, он казался загипнотизированным.

Фоби притаилась за колонной, скрываясь в полумраке, и посмотрела через плечо Изабель. Ее желудок чуть не вывернуло наизнанку из-за безумного волнения, пока она ожидала первого признака появления Феликса. Но его не было.

Белль сопровождали пять телохранителей, недружелюбно осматривающих помещение и гостей. Они были похожи на голодных доберманов, которые знали, что у хозяина в кармане припрятано лакомство. Но их хозяином была не Белль; накачанные парни принадлежали ее спутнику. Когда Фоби заметила его — в окружении крупных телохранителей он казался еще ниже, несмотря на пятидюймовую подошву кубинских ботинок, — она задержала дыхание. Это был очень маленький, очень известный, почти легендарный певец, чей последний трижды платиновый альбом Фоби слушала сегодня в ванной, когда брила ноги.

Прозванный Фаллосом из-за грязных и слишком эротичных танцев, которыми сопровождались его выступления, а также из-за размеров достоинства в ширинке его брюк, этот маленький человек являлся живым воплощением мечты журналиста. Добиться от него интервью было труднее, чем найти чашу святого Грааля. Он не доставал даже до плеча Белль, но с точки зрения известности он находился на первом развороте газеты по сравнению с кратким упоминанием на восьмой странице, которого удостаивалась Белль. Фаллоса почти не видели в обществе, и при каждом появлении его сопровождали самые красивые женщины мира. По слухам, один плейбой из Греции предложил ему сумму из семи цифр за его телефонную книжку.