Поцелуй небо
Шрифт:
Поэтому, хотя Ло и считает, что защищает Дэйзи от своего единокровного брата, на самом деле он создает барьер между Дэйзи и единственным человеком здесь, который будет заботиться о ней в первую очередь, а не в последующую.
Но все же, я не могу выражать своё мнение на этот счёт. Я должен позволить этому развиваться естественным образом. Мое вмешательство не принесет ничего хорошего. Мои слова не найдут отклика у Ло, как бы мне этого ни хотелось. Поэтому я молчу.
— Я, блядь, тогда буду жить со Скоттом, — говорит Райк, отчетливо и громко, чтобы мы могли слышать его из туннеля. — Дэйзи может
— А что, если она услышит, как мы с Лили трахаемся через стены? Не зря же она на самом нижнем этаже.
Райк ничего не говорит, но я практически чувствую его раздражение на расстоянии. Ло смотрит на меня через плечо, как бы спрашивая ожесточенным взглядом, прав он или нет.
— Ты не можешь оберегать от всего девушку, которой почти семнадцать, особенно если она — модель высокой моды, — говорю я, мои слова не такие резкие, как у него, и не такие грубые, как у его брата. Я на сто процентов уравновешен, невозмутим. Спокоен. Это выводит его из состояния обороны. — Она слышала и видела всё, что было у вас, если не больше. Я вызову кого-нибудь, чтобы осмотреть погреб, но пока этого не произошло, Роуз хотела бы, чтобы её сестра находилась в чистом помещении.
После минутного осмысления моих слов, Ло вздыхает и прекращает спор.
— Райк, ты будешь жить со Скоттом?
— Я сказал же, да.
— Отлично. Чем больше мы следим за этим мудаком, тем лучше, верно?
Райк говорит что-то в знак согласия, но я не могу расслышать. Он слишком сильно грохочет.
— Просто, блядь, охренительно, — ругается он, его голос становится намного громче. Он пытается вытащить свое тело из крошечного пространства.
Ло хватает Райка под руку, когда тот протискивается в дверь.
Когда он встает на ноги, он держит ловушку с мертвой крысой, хвост изуродован, как будто она волочила груз за собой.
— Мы нашли тебе новую профессию? — спрашиваю я, приподняв губы.
— По крайней мере, я могу испачкать ручки, принцесса, — он размахивает ловушкой (и висящей крысой) у моего лица.
Я даже не вздрагиваю.
Райк закатывает глаза и идет выбрасывать её в мусорный пакет.
— Подожди, — зовет Ло. — Может, мы сможем что-нибудь сделать с этой штукой.
— Нет, — говорим мы с Райком вместе.
Я сдерживаю недовольство. Несмотря на то, что Райк, возможно, один из самых умных людей, живущих в этом доме, мне не нравится соглашаться с ним. Это все равно что соглашаться со сторожевым псом вместо человека.
— Вы даже не дали мне закончить, — сердито говорит Лорен.
— Ты хочешь использовать это против Скотта, — отвечаю я.
— Он чёртов продюсер, — напоминает ему Райк. — Если ты начнешь войну со Скоттом, он может сделать тебя психопатом в шоу. Блядь, просто успокойся.
— Он заставил Лили реветь! — кричит Ло. — Я не собираюсь сидеть здесь шесть месяцев и игнорировать все дерьмо, которое он говорит. Это отличается от социальных сетей и блогов сплетников. Мы живем с этим ублюдком.
На лестнице раздаются шаги, и все мы настороженно затихаем. Когда тело появляется из-за угла, оттуда выходит Бретт, тяжело дыша, с прикрепленным к груди стедикамом, и он пробежал
всего один лестничный пролет.— Скотт хочет... чтобы вы все были в гостиной... для приватного танца, — говорит он.
Скотт Ван Райт диктует всё. Когда. Как. Где.
Я, блядь, ненавижу его.
Ло смотрит на меня, ожидая, что я кивну в знак одобрения его методов поиздеваться над Скоттом.
Я могу ненавидеть Скотта, но я ещё не дошел до этого. Я не сделаю ничего злобного или жестокого, из-за чего он окажется в психиатрической больнице, душевно разорванный в клочья.
Я участвую в битвах совсем не так, как Лорен Хэйл. И, хотя это может быть не так быстро или эффективно, я должен верить, что у меня есть силы, чтобы удержать моих друзей от трагического исхода.
9. Коннор Кобальт
.
Когда мы поднимаемся по лестнице на верхний этаж, я обнаруживаю Роуз и Дэйзи, разговаривающих шепотом у камина. Дэйзи подставляет свое тело, чтобы загородить камеру, уклоняясь каждый раз, когда Бен пытается снять Роуз.
Я потираю губы, разглядывая свою девушку. Она задерживает дыхание, ее шея напряжена, когда она слушает свою сестру.
И на ней на самом деле штаны, она одета в черный свитер Calloway Couture и зауженные джинсы другой марки. Она боится засветить своё тело камерам и не раз говорила, что единственные танцы, с которыми она знакома, это бальные танцы. Вальс и фокстрот.
Развратные танцы не входит в её репертуар.
Внезапно появляется Лили и ударяет кулаком в плечо Ло.
Он в насмешку съезживается.
— Ой, за что, черт возьми, это?
— За это дурацкое пари, — шипит Лили, понижая голос, когда Бретт приближает её, прикрепляя микрофон к своей камере. Но неважно, слышит он её слова или нет. Мы все носим микрофоны, которые улавливают её голос. К тому же, дом завален звуковым оборудованием.
Скотт сидит на кожаном диване. Его глаза встречаются с моими, и он расплывается в самодовольной улыбке.
Я прячу всё в себе: особенно гнев, который грозит вырваться наружу.
— Что делает Дэйзи? — спрашивает Райк.
Лили берет Лорена за руку.
— Дает Роуз советы.
Райк хмурит брови.
— Это ты чёрт возьми сексуально зависимая. Разве не ты должна давать советы?
— Эй, — предупреждает Ло, сверля взглядом.
Он разводит руками.
— Это честный вопрос.
— Он также и грубый.
— Тогда я спрошу вежливее, — он снова смотрит на Лили. — Ты явно опытнее своей младшей сестры. Так какого, блядь, хрена ты не инструктируешь Роуз?
Ло качает головой.
— Как убого.
— Это лучшее, на что я способен.
Лили дотрагивается до своей груди.
— Мне нравятся клубные танцы, но лично я никогда танцевала на коленях.
— А Дэйзи танцевала? — в недоумении спрашивает Райк.
— Она сказала, что делала это однажды.
Лили расслабляется у груди Ло, и он прижимает её к себе.
Райк сердито выдыхает.
— Ты понимаешь, что девяносто процентов приватных танцев — это практически то же самое, что и когда девушка сверху во время секса? Ну, знаешь там, ездит верхом на парне.