Поцелуй небо

Дэйзи широко улыбается.

— Джеймс Дин.

Мой взгляд пронзает камеру.

— Одри Хепберн.

Лили задумчиво смотрит вдаль.

— Эмм... — она краснеет. — Лорен Хэйл.

Ло смеется и смотрит на Лили, которая все еще прячется в его свитере.

— Правильный ответ, любовь моя.

Она шмыгает носом, и обнимает его за талию, пряча руки под его одеждой.

— Ты читала «Пятьдесят оттенков серого»?

— Ага, — говорит Дэйзи, — одной рукой, — она игриво шевелит бровями.

Я говорю:

— Любой патриархальный ху*сос, который заставляет женщину стыдиться прочтения этой книги, должен получить пощечину своим же…

Лили краснеет.

— Эмм...

— Сверху или снизу?

— Моя мама меня убьет, — говорит Дэйзи. — Обе позиции. Прости, мам!

Толпа смеется, и даже моя мама немного улыбается. Думаю, мы все забываем, насколько Дэйзи молода, потому что она выглядит старше Лили... и она невероятно умеет очаровывать.

Но каждый раз, когда на экране появляется мой ответ, я выгляжу как королева сук по сравнению с Дэйзи и проклинаю всех вокруг к чертовой матери.

— Я девственница, — говорю я. — Зачем задавать мне этот глупый вопрос?

— Эмм... — глаза Лили расширяются.

— Задний вход или передний?

— Ни один чл*н не был рядом с моей з*дницей, простите, — Дэйзи пожимает плечами после своего грубого ответа.

Ло бросает на нее взгляд.

— Ты проводишь слишком много времени с моим братом.

Она просто смеется.

Я наклоняю голову в сторону.

— Серьезно?

— Эмм... — с каждым вопросом глаза Лили становятся все больше.

— Что ты надеваешь в постель?

— Я сплю обнаженной, — отвечает Дэйзи.

— Ночную рубашку, — отвечаю я, не уточняя, шелковая она или хлопковая длиной до лодыжек.

— Эмм... — Лили поворачивает голову, чтобы посмотреть на дверь. — Ло!

— Плетка или наручники?

— Оооо, — усмехается Дэйзи. — Мне нравится идея с плеткой. Но знаете, я всегда уклоняюсь от ударов. Превращая это в игру, — смеется она.

Клянусь, мужчины в этой комнате стонут от желания.

Должно быть, у меня на лице выражение полного отвращения, потому что Коннор сжимает мое бедро и шепчет:

— Не все мы свиньи, Роуз.

Он прав. Я знаю, что не стоит обобщать всех особей мужского рода и считать, что все они хотят сотворить мерзкие, отвратительные вещи с моей шестнадцатилетней сестрой.

И как раз в тот момент, когда я начинаю чувствовать себя виноватой за эти мысли, я замечаю парня с явной выпуклостью в штанах.

— А это ты как назовешь? — шепчу я с отвращением.

— Это стояк.

Я качаю головой.

— Ты такой... — я замолкаю, а затем улыбаюсь. — Умник.

Он насмешливо касается своей груди.

— Ca fait mal. А вот это больно.

— Je suis content. Я рада.

Его ухмылка становится еще шире.

— Знаешь, они могли бы выбрать какое-нибудь другое прозвище для меня. Гений подошло бы лучше.

— Показушник, — возражаю я.

— Или Самый Популярный...

— Самый Тщеславный, — продолжаю я.

Он снова улыбается.

— Красавчик.

Мой взгляд скользит к его белой рубашке, которая так идеально сочетается с его темно-синими глазами.

— Возможно.

Он делает глоток вина и машет мне, чтобы я продолжала.

— Я практически получил от тебя комплимент, почему ты остановилась?

Наше подшучивание разжигает огонь в моем сердце. Я могла бы поцеловать его. Но вместо этого, я с сожалением поворачиваюсь обратно к большому экрану. Я понимаю, что пропустила свой ответ на вопрос о плетках или наручниках. Но в любом случае, мой ответ был уклончивым. А Лили, скорее всего, выдала свое эммм.

Теперь на экране появляется аналогичное интервью парней.

Лорен пристально смотрит в камеру, нетерпеливо ожидая вопросы Саванны.

— Блондинки или брюнетки?

Ло сурово смотрит.

— Брюнетки.

— Да мне наср*ть на цвет волос, — говорит Райк, сидя в кожаном кресле и положив руки на бедра.

Коннор сидит, откинувшись назад, а его лодыжка покоится на колене — он выглядит как генеральный директор многомиллиардной компании. Его пальцы касаются подбородка, создавая задумчивый образ.

— Что случилось с рыжими?

Саванна прочищает горло.

У нее рыжие волосы.

— Или рыжие?

— А как насчет седых волос? — его глаза слегка вспыхивают. Он бросает взгляд на Скотта, который стоит за кадром. — Ты еще забыла о черных волосах. И фиолетовых, синих, оранжевых...

Ло снова появляется на экране, сверля взглядом камеру.

— Ого, — говорит Ло, его рука покоится на голове Лили, все еще прячущейся под его свитером. — Они обрезали твою маленькую тираду, Коннор. Каково это?