Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн

“К Биллу и Флёр… Коттедж «Ракушка»…”

Я мог только повторять про себя место назначения, надеясь, что этого хватит, чтобы не промахнуться. Рука Добби дёрнулась в моей руке, которой я перехватил его худенькое запястье. Я подумал, что домовик пытается направиться к нужному месту, и чуть-чуть сжал его пальцы, давая понять, что готов следовать за ним…

Твердая земля под ногами, хлопки совсем рядом, запах моря… Я увидел Рона, мягко уложившего Крюкохвата на землю.

– Ты как, ничего? — спросил он, видя, что гоблин пошевелился, но Крюкохват только что-то невнятно проскулил в ответ.

– Добби, это коттедж «Ракушка»? — спросил я шёпотом, стискивая две волшебные палочки, захваченные в доме Малфоев, готовый драться, если понадобится. — Мы попали, куда нужно? Добби?

– Крошечный домовик стоял в нескольких шагах. — Добби!

Домовик покачнулся, и звёзды отразились в его огромных блестящих глазах. Он опустил глаза на свою грудь, одновременно со мной. Из тяжело вздымавшейся груди домовика торчала рукоять серебряного кинжала.

– Добби… нет… — крикнул я, повернувшись к дому. – Помогите! – я не знал, кто суетится там, около дома, не знал, что там происходит, всё это было неважно. Значение имело только тёмное пятно, расползавшееся на груди Добби, и то, что он умоляюще протянул ко мне руки. Я бережно уложил его на бок на траву, шрам разрывала боль, глаза застилала пелена этой боли.

– Добби, не надо, только не умирай… - я сквозь боль увидел белую мантию склонившейся над домовиком девушки с темно-каштановыми волосами. Кэтрин коснулась кинжала и отдернула руку как от огня.

– Ты герой, Добби. Ты помог Гарри Поттеру. Пусть это поможет тебе сейчас, когда ты уходишь из этого мира, - всхлипнула она. – Спасибо тебе, смелый Добби.

Глаза домовика встретились с моими, губы задрожали, с усилием складывая слова:

– Гарри… Поттер…

А потом домовик дёрнулся и затих. В его неподвижных, словно стеклянные шарики, глазах искрился свет звёзд, которых он уже не мог увидеть. Я опустил голову, не в силах смотреть худенькое тельце, сжимая его плечо и все еще не в силах поверить, что Добби ушел. Я освободил его на втором курсе, когда он пытался предупредить меня о дневнике и помочь нам. И потом каждый раз, когда мы с ним встречались, Добби относился ко мне с трепетным уважением. Он погиб из-за меня… Еще одна смерть из-за меня…

Кэтрин мягко закрыла Добби глаза, не поднимая глаз, что-то шепча на латыни.

– Пусть твой последний путь ничем не будет омрачен, - прошептала она, поднимаясь на ноги. – И да пребудут с тобой добро и свет, отважный домовик, - нас окружили Дин, Полумна, Билл и Флёр. Рон, отвлекшись от гоблина, подошел к нам. Рыжая девчонка тоже.

Я осторожно вытянул кинжал из груди Добби и укутал его в куртку. Где-то близко билось о камни море. Дин унёс в дом раненого Крюкохвата, Флёр побежала с ними. Билл завёл речь о том, что нужно бы похоронить домового. Я толком не понимал, о чем все говорят, глядя на слабое тельце. Мертвое тельце. Беллатриса далеко в Малфой-Мэноре рвала и метала, наказывая всех, кто подворачивался под руку. Фенрира и Родольфуса она готова была, казалось, разорвать на части. Единственными, кто по какой-то неясной причине в этих туманных видениях ее ярости не фигурировал, были Нарцисса и Анжелика. Но даже ее ярость меркла по сравнению с той болью, что я испытывал, проносясь где-то на фоне моих мыслей…

– Я хочу похоронить Добби как следует, — это были первые слова, которые я произнёс в полном сознании. — Без волшебства. У вас найдётся лопата?

Вскоре я уже копал могилу на краю сада, среди кустов, там, где мне указал Билл. Я копал, наслаждаясь тяжелой работой, топя в ней свое горе и боль. Дамблдор назвал бы то, что сейчас мысли Беллатрисы не могли проникнуть в мою голову, любовью. И, наверное, он был бы прав. Я по-своему очень любил домовика, который помогал мне. Который пришел, чтобы нас спасти… Я рыл и рыл, всё глубже вгрызаясь в мёрзлую землю. В темноте, где слышны были только шум моря и мое собственное хриплое дыхание, я вспоминал пленение и события в доме Малфоев…

Чуть-чуть рассвело, когда ко мне подошли Рон и Дин с Владом. Я хотел огрызнуться, что могилу надо копать не магией, но увидел в руках всех троих лопаты.

– С Гермионой сидят Кэтрин, Кас и Флёр, - негромко произнес Влад. – И с Крюкохватом. С ними все будет хорошо.

Они присоединились ко мне и мы все молча копали, пока могила не стала достаточно глубокой. Я плотнее укутал Добби в свою куртку, Рон, разувшись, снял носки и надел их на ноги Добби. Я освободил Добби при помощи носка и он обожал их с тех пор. Дин отдал свою шапку и я натянул ее на острые уши Добби.

– Нужно попрощаться, - произнес до боли знакомый голос над моим ухом. Кэтрин в белой мантии, Билл, Флёр в фартуке, Гермиона, бледная, дрожащая, стоявшая на ногах с помощью Кэтрин. Полумна… Влад приобнял Гермиону, поддерживая ее с неожиданной для ифрита, живьем поджегшего человека, нежностью. Я опустил домовика в могилу, устроил поудобнее руки и ноги, словно Добби отдыхает. Я не позволял себе плакать, хотя слезы застилали глаза. Добби погиб, как герой, и я хотел отдать ему должные почести. Пусть только те, что я смогу, но отдать… Вспомнились похороны Дамблдора — ряды золочёных стульев, министр магии в первом ряду, перечисление заслуг, пышная гробница из белого мрамора. Добби заслужил не меньший почёт, а его положили в наскоро вырытую яму среди кустов.

– По-моему, нужно что-нибудь сказать, — подала голос Полумна. — Я первая, хорошо?

Под взглядами всех стоявших вокруг она встала в изножье могилы и обратилась к мёртвому домовику:

– Спасибо тебе большое, Добби, за то, что ты спас меня из подвала. Я всегда буду помнить то, что ты сделал для меня. Надеюсь, что сейчас ты счастлив.

– Да… Спасибо, Добби… - опустил голову Рон.

– Пусть Свет примет тебя и подарит заслуженный покой, - прошептала Кэтрин.

Все по очереди сказали Добби спасибо, включая даже ифритов, его не знавших.

– Я тут еще постою, - пробормотал я. Я выбрал красивый белый камень, которым выложены были клумбы, и как надгробие поставил его туда, где была голова Добби. Повинуясь моему желанию, на камне проступили слова:

Здесь лежит Добби, свободный домовик

– Ты забыл написать, что он смелый домовик, - произнес за моей спиной голос Кэтрин. Я оглянулся, встретившись взглядом с сестрой. В ее карих глазах стояли слезы.

– Кэт…

– Я уйду, как только Крюкохвату и Гермионе станет лучше, не переживай, - она развернулась, чтобы уйти в дом. Я перехватил ее запястье, удержав. Кэтрин недоуменно выгнула бровь, взглянув на меня.

– Кэт, прости… - я сглотнул. – Я гадостей наплел, знаю… Прости меня…

– Ну, - она потянула меня в сторону от дома. – Думаю, Гарри, нам с тобой стоит поговорить. Пока я не ушла.

– Я буду рад, если ты останешься, - я заглянул ей в глаза. Впервые за все время с того мига, как она вернулась, на ее губах появилась слабая улыбка. И только осознав это, я осознал и другое. Кэт вернулась. Нас снова стало четверо…

========== “Ракушка” (Кэтрин) ==========

– Итак, - мы отошли от могилы Добби и дома на весьма приличное расстояние, когда я потянула Гарри за руку, останавливая. – Давай поговорим, думаю, нам стоит это сделать.

– Кэт, - Гарри задумчиво смотрел на море, волнами накатывавшееся на холмистый берег, по которому мы шли. – Прости. Конечно, оно все… Ты здорово учудила, этими своими отношениями с ним… Но и я дурак, - усмехнулся он. – Я должен был не идти на поводу у своей злости, а дать тебе шанс все объяснить…

– Мы оба хороши, - улыбнулась я. – Прости, что мы опоздали, мы прибыли так быстро, как смогли, когда браслет нагрелся. Правда, сначала нас вынесло к воротам особняка, уже потом в подвал. В общем-то, я только позвала ребят, и все.