Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн

– Не стоит, я не ради вас. Я для Кэт.

– За нее и спасибо…

***

– Госпожа Элеонора, - стоило высокой фигуре женщины появиться в дверях Большого Зала Замка Ордена Равновесия, вмещавшего в себя до полутора тысяч человек одновременно и использовавшегося для наиболее важных церемоний, гул голосов раздался под сводами высоких каменных потолков. Верховная Хранительница Ордена Равновесия холодно осмотрела тех, кто пару недель назад здесь же принес ей присягу и поклялся верно соблюдать все ее указания. Кто-то из собравшихся здесь уцелевших орденовцев, которых насчитывалось сейчас полторы сотни человек, а так же ученики Ордена – не примкнувшие еще к рядам Хранителей молодые люди, которых заманивали в эту организацию, ифриты-помощники Ордена, официально не принятые, около полусотни человек, опустились на колени. Вошедший вслед за женщиной высокий мужчина в черной кожаной куртке окинул остальных взглядом чуть желтоватых глаз.

– Я рада объявить решение созванного мной после вступления в должность собрания руководства Ордена Равновесия, - усилив свой голос, начала Элеонора. – Мы очень долго совещались, взвешивали плюсы и минусы и наконец пришли к единому выводу, - она бросила взгляд на два десятка Хранителей и ифритов, которых было существенно меньше, чем первых. Те Хранители, которых в случае принятия существенных решений созывал для обсуждения Верховный Хранитель. Раньше, при Щербаке, их было полсотни. Наиболее взрослые, опытные и добившиеся в жизни определенных успехов, причем не только внутри Ордена. При Димитре руководство не собиралось ни разу. Только Верховный, двое его поверенных и глава ифритов, роль которого играл некоторое время приятель исчезнувшего мессира Ватли Шан. Элеонора же, вступая в должность, первым делом внимательно изучила всех членов бывшего большого руководства и созвала тех из них, кого сочла достойными при своем пересмотре установленного порядка. – День Ягнят проводится по новому, мы внесли поправки в порядок его проведения, - она осмотрела Зал. Под тяжелым взглядом зеленых глаз возмущенные шепотки моментально стихли. – Мы заботимся о том, чтобы приток жизни в этом мире продолжался, будучи, тем более, важным для нас же. Я, с согласия руководителей пересмотра и соблюдения порядков Ордена, отменяю правило, позволяющее привлекать к участию в испытаниях тех, кто не достиг двадцати одного года, беременных женщин и женщин с грудными детьми. Кроме того, я запрещаю привлекать к участию в роли Ягненка единственного кормильца в семье. Мы заинтересованы в том, чтобы дети вырастали и становились родителями сами. Мы заинтересованы в том, чтобы в мире появлялись новые люди. И заинтересованы в том, чтобы те, кто еще может оказаться нам полезен, не слабели от голода и нищеты по нашему же недоразумению. Кроме того, я так же запрещаю, - она сделала глубокий вдох. – Применять к детям до четырнадцати лет какие-либо способы пытки… - возмущенный ропот прервал ее слова. Кто-то из сторонников нового правила зашикал на товарищей. Взмах палочки вернул тишину в Зал. – Я знаю, что их страх самый вкусный. Но я запрещаю их трогать потому, что став старше без потрясений нашими действиями, они принесут больше пользы. Ифриты Ордена займутся тем, что будут следить за соблюдением нового правила. И, с согласия и утверждения помощников Верховного Хранителя, я представляю вам нового руководителя ифритов Ордена Равновесия. Ифрит крови, в шестом поколении, думаю, заслуживает этой должности, - она сделала спутнику знак рукой, призывавший его подойти поближе. – Майкл Ожешко, глава ифритов Ордена и личный телохранитель Верховного Хранителя Ордена Равновесия…

***

Их было почти двадцать. Все в черном, все как один суровые и неулыбчивые, они шли по коридорам Дворца Сов вслед за провожавшими их помощницами валькирий. Возглавлявшая их молодая женщина с черными волосами до середины спины и зелеными глазами казалась самой суровой и непреклонной из всех. У нее заняло не один месяц, чтобы разобраться с помощью главы ифритов и самых близких и доверенных Хранителей с внутренними смутами Ордена. Но вот, наконец, волнения были позади и можно было заняться внешними проблемами.

– Ждите здесь, - скомандовала Верховная Хранительница Ордена Равновесия у дверей Зала Совещаний Совета Десяти. И когда перед ней почтительно распахнули дверь, переступила порог. Хранители со словами:

– Да, Миледи, как прикажете, Миледи! – остались стоять у дверей. Но один из спутников молодой женщины, высокий, крепкого вида ифрит в черной джинсовой куртке, прошел вместе с ней. И остался стоять у кресла, в которое Нора и опустилась, у стола, чтобы заключить договор о перемирии на правах уже провозглашенной руководительницы Ордена. Временно назначенная в Совет вместо покойной Оливии, пока следующая претендентка не выйдет из клиники, куда угодила после битвы, Кэтрин чуть заметно улыбнулась, распознав в ифрите Майкла. И все одиннадцать женщин, а роль Ядвиги все еще играла Анна, мир-за-гранью-времени пока не ниспосылал новый дар, его требовалось еще создать, занялись заключением мирного договора, знаменовавшего официально собой окончание магической войны. Подписываемый с обеих сторон лично руководительницами Орденов.

– Договор заключен мной, Великой Валькирией Совета Десяти, Гертрудой Майер, в присутствии Тезла-Экалы и остальных членов Совета, а так же временно исполняющей роль члена Совета валькирией Соединенного Королевства Кэтрин Реддл…

– И мной, Верховной Хранительницей Ордена Равновесия, Элеонорой Вивьен Бутти, - добавила молодая темноволосая женщина в длинном черном платье. – И в качестве подтверждения истинности намерений нашего Ордена и нашего желания восстановить естественный порядок взаимоотношений валькирий и Хранителей, я хочу назвать Совету имя предателя, действующего во вред вашему делу и естественному ходу событий. – Валькирии настороженно переглядывались. После исчезновения Димитра решили было, что Матей просто настраивал их друг против друга, но сейчас слова Бутти звучали слишком серьезно, и ситуация была неподобающей такому подлому поступку. Одна из молодых валькирий вздрогнула, побледнев. – Мерседес Норьега, испанская валькирия! – прозвучало в тишине Зала ровным и холодным голосом. – Она почти пятнадцать лет поставляла нам информацию изнутри и выполняла поручения. Она привела Ядвигу и Джу. Войдя в Совет, сдавала решения, принятые вами на совещаниях, приутихла по настоянию руководства Ордена, когда Ядвига попала под подозрения…

– Очень правильно со стороны Ордена, - совершенно спокойно кивнула Анна. – У меня лишь один вопрос, Мерседес, зачем?

– Она лжет! – испанка побледнела, вскакивая на ноги. – Это ложь! Я никогда не предавала сестер-валькирий!

– Мерседес, очень наивно полагать, что мы ничего не знаем! – с нажимом произнесла Анна, посуровев. – Я не спрашиваю, предавала ли ты, я это знала уже давно. Я спрашиваю зачем.

– Выбор! Димитр и его предшественник обещали просто забрать мой дар, и я сумела бы жить нормальной жизнью. Быть с любимым человеком…

– У которого трое маленьких детей и жена… - тихо заметила Федерика. На лицо итальянки набежала тень, на глазах блестели слезы.

– Плевать, - Мерседес внезапно с маниакальной гордостью оглядела Орден. – Не потакать его интересам, а согласовать их со своими. Я мечтала о том моменте, когда вы исчезнете! Чтобы больше не жить во имя ваших идеалов, не слушать ваши советы и указания. Как и моя мама.

– Ты могла просто в официальном порядке просить меня забрать дар. И потом, тебя спрашивали, нужен ли он тебе… На посвящении. Ты не отказалась. – Спокойно отозвалась Анна.

– Потому что хотела отомстить за то, как мне пришлось расти. Без отца, выбранного маме и бросившего ее. Я не раскаюсь, не ждите. Я знала, что делала.

– Последний вопрос… Кто наложил на Врата Империус, когда напали на Оливию. Ты или Ядвига? – Гертруда с откровенным презрением наблюдала за молодой валькирией, которую ждал формальный Большой Суд и… лишение души, на всю вечность, с обречением души на муки за предательство и превращением тела в овощ. Самое суровое наказание для валькирии. Наказание, которого еще никто не заработал прежде. Лишали дара, случалось, и души лишали, забирая душу в пустоту безвременья. Но туда, к тем, кто даровал валькириям их силы, на вечное наказание, не ссылали еще никого…

– Я. Ядвига была, - Мерседес обошла стол под пристальными взглядами женщин, ифрит встал у единственной двери в Зал, окна заслонились щитовыми чарами Анны. – Уверена, что Врата просто не увидели и не почуяли Хранителей. Наивная дура… А плакала я тогда потому, что испугалась. Димитр велел убить Оливию. Я потом подумывала, но Федерика все время сидела с ней рядом, и просила меня помогать. Не нашла удобного момента. Мальчишку хотела увести, чтобы не сдал… - она с усмешкой посмотрела на Кэтрин. – Что, ликуешь? Второй Поцелуй подарили? Право самой любить? Считаешь, ты лучше нас?!

– А ты исполнила бы Негласное Правило? Отдала бы Диадеме приказ умереть, зная, что тоже умрешь? – Кэтрин подняла изуродованное лицо. – Я всю оставшуюся жизнь буду выглядеть так. И горжусь этим. Я не лучше других сестер, каждому – свой подвиг, свои особенные поступки, свое уважение. Но я определенно лучше тебя, - она улыбнулась, от чего пересекавший правый уголок губы шрам странно выгнулся. – Ты заслужила то, как тебя накажут.

– А ты… Низко с твоей стороны, Нора! – язвительно отозвалась Темная Валькирия, плюнув в лицо хладнокровно вытершей лицо салфеткой Бутти.

– Я предупреждала, что очень мстительна, - почти лениво ответила молодая немка.

– Ватли? Те чары, что я в него запустила?

– Нет. Те, кого ты предала…

– Довольно, - Анна со спокойным гневом в глазах прервала происходящее. – Увести ее и созвать сестер срочными извещениями. Чем быстрее мы с ней покончим, тем лучше. Как представительница мира-за-гранью на земле, принимаю и скрепляю договор валькирии Гертруды и Хранительницы Элеоноры… - Мерседес уводили, пока звучали эти слова. С заключением договора война была окончена…