Почему Всегда Я? Part II
Шрифт:
— Заткнулись там все!!! — весьма громко взревел один из надзирателей, повернувшись на звуки переговаривавшихся в одиночных камерах, через стены. Для подкрепления слов — несколько раз мощно ударил дубинкой по ближайшей металлической двери.
— А как у вас? — обратился человек с шатающимся зубом к тем, кто притащил женщину, — Вид… тоже, так себе…
— У нас? Или у нее?
— У всех. — буркнул Арт, потирая ушибленную шею.
— Ну… — протянул один из пары «эскорта заключенной», до этого молчавший, — …Толку мало…
— Скажи что его вообще нет. — добавил куривший.
Запах
— Она живая еще?
— Кто?
— Кого вы там притащили. Эээ… «бешеная» которая…
— Кажется дышит. Нас Пэт вызвал. Он и приказал притащить ее сюда.
— Четвертая где? Из 14-ой? — поинтересовался Артур.
— Хер его знает. Не мы ее забирали. — ответил солдат, — Вроде как, к Тортруа увели…
— …Я вот не догоняю: чего командование пытается от них добиться? Убили бы на месте — и все.
— И не догонишь никогда. Мозгов маловато. Поэтому ты и не в офицерском составе.
— Пошел ты Берт! Можно подумать, у тебя звание выше!
— Как же вы достали с этими должностями… — покачал головой куривший мужчина, — Каждый гребанный раз. Одно и тоже.
— А ты типа не желаешь ничего лучше? А Вудсон?
— Что я желаю — тебя не касается. — Вудсон помолчал, грозно зыркнув на задавшего вопрос, — А бедолаг этих… Все равно всех казнят…
— Вот и я о том же! На кой хер…
— «Бедолаг»?! Ты ахуел Вудс?! — Джеки подскочил на стуле от возмущения, — Эти твари положили до черта наших парней!
— Ты там был? — вмешался Артур, — Чего ты орешь?
— Нет. Не был. — с одолжением произнес Джек, — Но вот Гарри из 44-ой был! И уж он — врать не станет!
Джеки в очередной раз не дали закончить. Дверь вверх по короткой лестницы заскрежетала и в проеме показался широкоплечий силуэт.
— Джентльмены… — заговорил силуэт, спускаясь по ступеням, — Оставьте нас.
Сухой голос, приказавший удалится — не терпел пререкательств. Это знал каждый из стоящих перед ним. Свет лампочки осветил суровое лицо Патрика Холидэя — смотревшего куда-то сквозь охранников. Надзиратели молча переглянувшись — послушно направились вон. Пэт хмыкнул. Никогда этим идиотам не стать настоящими солдатами. Даже слова не сказали против. Хотя покидать пост — не имели право. Но сейчас, ему это только на руку.
В полной тишине отзвуки шагов майора отдавались эхом от стен и повисали в воздухе темного помещения. Пэт приблизился к двери одной из камер и замер с протянутой рукой в нерешительности. Опустил руку и сжал в кулак, ощущая влажность на ладони. Решение он уже принял, хотя и сомневался до последнего. Помялся несколько секунд — бросив короткий взгляд в сторону входной двери — и все же, торопливо и немного нервозно, отпер стальную дверь и вошел внутрь, оставив ее открытой.
В темной маленькой камере, два на два метра, с массивной металлической дверью — с прорезью для наблюдения за заключенным и мизерным оконцем под потолком — в дальнем
углу «карцера», неподвижно сидел человек на полу, подобрав под себя одну ногу.Холидэй молчал обвел долгим взглядом камеру заключения, чувствуя на себе взгляд из темноты. Лица он не видел, как не видел и глаз, но прекрасно знал с какой ненавистью они глядят на него в этот миг. Лишь слабый отсвет лампочки из коридора — немного вырисовывал контуры тела в глубине камеры.
— Нам… нам нужно поговорить… — тихо произнес майор, пытаясь не смотреть на сидящего на полу человека.
Полнейшее молчание в ответ.
— Послушайте. У нас не так много времени… В лагере скоро будет объявлена тревога… — несмотря на то что майор говорил о нехватки «отпущенного срока», речь его не была торопливой или сбивчивой. Скорее больше походило на тихую вымученную просьбу, в которой человек не был до конца уверен: —…Я обращаюсь к главнокомандующему своего противника, верно?…Так ведь?
Тяжелый досадный вздох раздался в темноте, но никакой словесной реакции.
— Я видел вас во время штурма. Вы отдавали приказы. Очень успешно держали оборону… и вас слушался тот мутант… — Пэт отвернулся и утер холодный пот, выступивший на лице, — …Зачем я все это говорю? — прошептал он в сторону.
— Мы… мы не военные. У нас нет званий как таковых… — донесся женский голос из мрака, — Я тоже видела вас во время атаки… Что вам надо? — с ужасной степенью отвращения в голосе, продолжал узник.
— Полагаю, вы мисс — были не последний человек, в вашей группе? Трое остальных мало подходят на роль командира. — кивнул Холидэй в сторону стенки, за которой содержались другие заключенные.
— В моем доме, который вы уничтожили — люди были равны.
— Никто никогда не бывает в полных равносильных правах…
— Зачем вы пришли? — грубо перебила его заключенная, повторив вопрос.
— Да… это… — Пэт оглянулся в сторону коридора и не надолго замолчал. Женщина в темноте терпеливо выжидала. — Я считаю… да. Я считаю, что вы и ваши люди не заслужили такой участи.
— Вы решили это только что? Или до того, как напали на нас? — злобно усмехнулась узница.
— Я… я понимаю. Вы имеете полное право злится…
— «Злится»? Вы серьезно? — усмехнулся вновь женский голос, чем вогнал Патрика в удушающее состояние неловкости. — Зачем вы пришли? Сказать мне что «я не заслуживаю такой участи»? Какой, позвольте спросить? Так… просто ради интереса.
— Вас… — Холидэй выдержал трагичную паузу, показавшуюся заключенной совершенно неуместной, — Должны будут повесить завтра утром. Вас, и ваших людей.
— Ааа… как старомодно… А нам скажут за что? За отсутствие желания подыхать?!
— Послушайте! — майор начинал терять терпение, а узница нисколько не помогала, продолжая отпускать «издевки», — Мы теряем время! Я предлагаю вам выбраться отсюда!
— Пока вы не скажете мне больше… — голос вдруг умолк, — …Хотя. Знаете что? Не интересно. Покиньте мою камеру, будьте добры.
— Прекратите играть в благородство! Это совершенно ни к месту! Неужели вы настолько глупы чтобы отказываться?! Вы!… — Пэт взмахнул раскрытой перед собой руку и снова замер, — …Не знаю как к вам обращаться…