Почерк убийцы
Шрифт:
— Боюсь, мы немного опоздали. Хотя я уверен, что до прошлого января ожерелье находилось в деревне.
— В деревне? Где же?
— Думаю, в церкви, — ответил Уимзи. — Сегодня вы прочитали прекрасную проповедь, падре. Очень Впечатляюще. Ваши слова и подсказали мне разгадку шифра.
— Неужели! — воскликнул падре. — Каким образом?
Уимзи объяснил ход своих мыслей.
— Господи! Прекрасно! Как все символично! Все сходится! Надо немедленно осмотреть место, где может быть тайник!
— Не сейчас, Теодор.
— Конечно, дорогая, не сегодня. Не стоит приносить в храм лестницы
— Я как раз думаю об этом. Декона ведь арестовали после окончания воскресной службы. Я думаю, он предчувствовал, что что-то может случиться, и каким-то образом спрятал ожерелье во время службы.
— Да, конечно, он сидел на верхнем ярусе в то утро. Теперь я понимаю, почему вы спрашивали о балконах и росписях купола. Каким же скверным человеком был Декон. Мало того, что он преступник, так он еще и… как бы правильно выразиться… обманул своего подельника.
— Перехитрил? — предложил Уимзи.
— Да, я именно это и хотел сказать. Перехитрил. Бедняга! Я о его сообщнике. Отсидеть десять лет в тюрьме, даже не получив того, за что поплатился. Что ж… наверное, все равно, каждый получает по делам своим. Но, лорд Питер, кто же тогда составил шифр?
— Судя по тому, что шифр составлен на основе записи мелодий колокольного перезвона, его автор — Декон.
— Ах, да. И он послал шифр Легросу? Но зачем?
— Возможно, для того, чтобы Легрос помог ему осуществить побег из тюрьмы. Шифр был гарантией, что Легрос получит часть прибыли от продажи ожерелья.
— И Легрос ждал столько лет, прежде чем попытаться воспользоваться этой подсказкой?
— У Легроса были довольно веские причины не появляться на территории Англии. Кроме того, он мог передать шифр кому-то еще, например, Крантону, чтобы тот помог ему. Может, у него возникли трудности и с расшифровкой. Тогда-то он и обратился к Крантону за помощью, чтобы тот организовал его приезд в Англию по подложным документам и помог в поисках ожерелья в обмен на часть прибыли.
— Понятно. А когда они нашли ожерелье, Крантон убил Легроса. Господи, как же печально осознавать, что столько людей погибло из-за каких-то камешков!
— А мне еще печальнее думать о том, что из-за всего этого пострадали Хилари Торпс и ее отец, — сказала миссис Венейблс. — Так, значит, вы хотите сказать, что все то время, когда им крайне нужны были деньги, ожерелье было совсем близко — в церкви?
— Боюсь, что все было именно так.
— А где же оно сейчас? У Крантона? Почему его до сих пор не нашли?
Уимзи казалось, что воскресенье тянулось невообразимо долго. Но, наконец, наступил понедельник, и сразу же произошло множество событий.
Во-первых, приехал старший инспектор Бланделл. Он был очень взволнован.
— Мы получили письмо из Мейдстоуна, — сказал он. — Ну и как вы думаете, чей это почерк?
— Я много думал об этом, — ответил Уимзи, — и пришел к выводу, что, скорее всего автор шифра — Декон.
— Точно… — немного разочарованно произнес Бланделл, — вы абсолютно правы, милорд. Почерк,
которым написано письмо, принадлежит Декону.— Шифр довольно специфический, — сказал Уимзи. — Как только мы выяснили, что он основан на записи мелодий колокольного перезвона, я сразу же понял, что написал его именно Декон. Больше было некому. Кроме того, когда я предъявил письмо миссис Тодей, мне показалось, что она узнала почерк. Конечно, из этого может следовать, что Легрос уже писал ей, но все же версия о том, что она узнала почерк мужа, более вероятна.
— Тогда как объяснить то, что письмо написано на иностранной бумаге?
— Хороший вопрос. У леди Торпс служанка была иностранкой? Я имею в виду старшую леди Торпс.
— У сэра Чарльза кухарка была француженкой, — ответил Бланделл.
— А на момент совершения преступления?
— Да, она покинула их дом во время войны и уехала к своей семье.
— Теперь все понятно. Вот откуда в доме французская бумага. Значит, Декон составил шифр до того, как спрятал ожерелье в тайник. Естественно, в тюрьму он взять его не мог. Он должен был его кому-то передать…
— Мэри, — ухмыльнувшись, предположил старший инспектор.
— Возможно. Тогда она, должно быть, послала шифр Легросу. Только, признаться, мне в это трудно поверить.
— Нет, милорд, похоже, все так и было, — ответил Бланделл. — Вы простите меня, но показывать письмо Мэри Тодей было не очень осмотрительным поступком. Она сбежала.
— Сбежала?
— Да, уехала первым поездом сегодня утром. И Вилли Тодей. Прекрасная пара…
— Боже мой!
— Да, милорд. Мы должны найти их. Я думаю, ожерелье у них. Иначе в побеге не было бы смысла
— Вы правы, — сказал Уимзи. — Я не ожидал такого развития событий.
— Я тоже, — ответил Бланделл. — Надо было обратить на них больше внимания. Кстати, теперь мы знаем, кто такой этот Легрос.
— Сколько же новостей для одного утра! Прекрасно.
— Да, большую часть информации нам предоставил ваш друг месье Розье. Он обыскал дом той женщины и что, вы думаете, он там нашел? Армейский медальон Легроса. Угадаете, как его настоящее имя?
— У меня есть предположение, но лучше скажите сами. Как его звали?
— Артур Кобблей.
— И кто это?
— А вы еще не догадались?
— Моя догадка оказалась неверна. Рассказывайте, Бланделл.
— Что ж, Артур Кобблей — обычный человек. Интереснее то, откуда он родом. Можете предположить?
— Я сдаюсь.
— Он родом из небольшого поселка неподалеку от Дартфорда. Это примерно в миле от места, где было найдено тело Декона.
— Ого! Вот все и проясняется.
— Я позвонил туда, как только получил эту информацию, и выяснил вот что. Кобблею в тысяча девятьсот четырнадцатом году было около двадцати пяти лет. Он был чернорабочим. Пару раз привлекался к ответственности за мелкие кражи и разбой. В первый год войны ушел на фронт. Последний раз его видели в день, когда он отправлялся в армию в тысяча девятьсот восемнадцатом году. Это было как раз через два дня после того, как Декон сбежал из тюрьмы. Больше Кобблея никто не видел. Последняя новость о нем была такой — «пропал без вести, предположительно погиб при отступлении на Марне». Вот так.