Почетный академик Сталин и академик Марр
Шрифт:
Из выдающихся учеников Марра, может быть, лишь Б.Б. Пиотровскому удалось через всю жизнь пронести свое уважение к академику и сделать успешную научную и административную карьеру. Но и ему судьба преподнесла явные и скрытые опасные повороты. А что Сталин? Что наш новоиспеченный «корифей языкознания», автор «сталинского учения о языке»?
Судя по всему, Сталин еще какое-то время отслеживал настроения в ученой среде, опасаясь скрытых рецидивов марризма. Это выдает еще одну черту сталинской натуры: он всегда и везде чувствовал себя внутренне неуверенно. По хлесткому определению Троцкого, Сталин — это «серая клякса», человек, лишенный подлинно творческих способностей. Его внутреннее «я» вечно искало аргументы, подтверждающие его высокий статус во всем и перед всеми, а теперь и в науке, в лингвистике. Эти опасения поддерживались тем, что к нему время от времени поступали научные издания, авторов которых можно было заподозрить в марристических наклонностях. Конечно же, по его распоряжению их отслеживали. Нет, не устал стареющий вождь, читал все внимательно и с пристрастием. Не менее примечательно и то, что именно во время этих чтений отчетливо проявился еще один из его истинных мотивов, толкнувших на организацию истеричной языковедческой кампании: это маскируемый на людях грузинский шовинизм и не менее скрытые
В самом начале 1950 года (в канун дискуссии) в столичном издательстве «Искусство» был опубликован на русском языке первый том обширного труда Ш.Я. Амиранашвили «История грузинского искусства». На грузинском языке эта книга вышла еще в 1944 году и, конечно же, несла на себе следы влияния концепции Марра. Амиранашвили специализировался на истории Грузии и Ирана, был членом-корреспондентом АН СССР, с 1939 года работал директором Музея искусств Грузии. Фундаментальный труд Амиранашвили охватывал значительный период: от первобытно-общинного времени и до присоединения Грузии к России. Сталин тщательно изучил только первую главу: «Архаическое искусство Грузии и Закавказья по археологическим данным». То, что он проявил интерес именно к этой главе, не случайно, в ней речь идет о древнейшем на территории Кавказа царстве Урарту, о происхождении грузин и истоках их культуры. Амиранашвили довольно осторожно подошел к освещению этих проблем. Сталин, вначале с синим, а затем с красным карандашом в руке, отследил его мнение.
«В различных районах Грузии, — писал Амиранашвили, — открыты памятники мегалической культуры древнейшего типа, относящиеся, по всей вероятности, к эпохе позднего неолита. Профессор Л. Меликсет-Беков, изучающий мегалитические сооружения в Грузии, относит их к IX в. до н. э., когда возникло Ванское царство (Урарту)» [639] .
«Для датировки этих памятников Л. Меликсет-Беков приводит свидетельство историка XI в. Леонтия Мровели о том, что грузины лишь в IV в. до н. э. впервые стали строить крепостные стены на извести, в отличие от сухой кладки, являющейся характерной особенностью древнейших „циклопических“ построек» [640] . «Социальную структуру Закавказья И. Мещанинов определяет как родоплеменные общины, находящиеся в процессе разложения, обозначая её как „урартскую стадию“» [641] .
639
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1618.
640
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 1618.
641
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 23.
Таким образом, автор, прикрываясь мнением авторитетов, в том числе марриста Мещанинова, намекал на то, что государство Урарту не имеет непосредственного отношения к истории Грузии.
Напомню: здесь Сталин исправил армянское написание названия древних каменных тотемных столбов в виде рыб или барельефных изображений навешенных на столбы бараньих шкур. «Вишапы, как теперь окончательно установлено, были связаны с горной ирригационной системой». Сталин на полях слева правит: «Вешапы» [642] . Кавказ — один из мировых центров, где впервые началась выплавка металлов, в том числе железа. Автор монографии отметил, что один такой центр древней металлургии:
642
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 23.
«…находился севернее древнего Элама, откуда она распространилась не только на Кавказ, но и в страны Западной Европы» [643] .
«На территории Грузии во многих местах обнаружено большое количество медных топоров, форма которых родственна медному топору из Майкопского кургана и ранним топорам сумерийской эпохи из Ура. Таким образом, бесспорно существование в Грузии длительного периода металлической культуры…» [644] . Рассказывая о производстве железа, Амиранашвили сослался на мнение древних: «…Амиан Марцелин и др. считали железо произведением картвельского племени халибов» [645] .
643
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 24.
644
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 25.
645
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 49.
Сталину явно понравилось, что установлена обширная связь металлических памятников, найденных на территории Грузии, с памятниками других древнейших цивилизаций, а первые на земле выплавки железа вообще связываются с именем одного из коренных грузинских племен халибов. (На самом деле это не так.)
На Сталина также произвело хорошее впечатление и то, как автор сближал грузинский пантеон языческих богов с пантеонами других древнейших народов. Амиранашвили проводил мысль, что для всех народов Древнего Востока был единый культ женского божества плодородия: «Сумеры называли эту богиню Нина, Нана (Нинни, Иннина), а в Ассиро-Вавилонии ее чтили под названием Иштар и т. д.» [646] . Нина (Нана) — одно из самых распространенных на Кавказе женских имен и доныне.
646
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 46–47.
«Грузинские летописи сообщают, что статуя этой богини стояла среди других изображений богов в Армази, и приводят её сумерийское название — Аннина» [647] .
«Как известно, Рея, Кибелла, Иштар, Нина — имена одной и той же богини плодородия» [648] . И здесь, в этом сближении имен, автор явно следовал по стопам только что табуированного вождем Марра.
На пятидесятой странице монографии Сталин подчеркнул всего одно имя, но имя это было особо значимо: «В грузинском сознании миф о непревзойденном герое Амиране занимает такое же место, какое занимал в Месопотамии и частично в Малой Азии эпос о Гильгамеше. Заимствованное странами античного мира у картвельских племен, это сказание в виде мифа о Прометее заняло почетное место в религиозно-мифологическом творчестве человечества» [649] .
647
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 47.
648
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 47.
649
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 50.
Так автор широко, по-марровски связал историю и культуру Грузии с древнейшими культурами мира: Шумера, Ассирии и Вавилона, Древнего Рима, Греции и Финикии сразу.
И все же на этот раз Сталин читал книгу не только из любознательности или по необходимости из цензурных и политических соображений. Очень может быть, что он читал эту книгу в разгар дискуссии или буквально сразу после нее. Он заранее знал, что ищет. Сталин уже несколько раз натыкался глазами на те общие места, в которых автор почтительно ссылался на мнение Марра и марристов. Но вот он обнаружил прямое влияние концепции Марра:
«Итак, в искусстве древней Колхиды основной темой является изображение племенного тотема волка, которое на определенной стадии развития религиозно-магического мышления имело доминирующее значение» [650] . Подчеркнув определение древнейшей стадии развития мышления человека как «религиозно-магическое», Сталин на полях красным карандашом с толстым грифелем написал: «ха-ха».
«Тотемное животное сопровождается фантастическими атрибутами, объяснение которых нужно искать в народных сказаниях и в религиозно-магических обрядах и представлениях», — писал автор. Сталин на чистом верхнем поле страницы комментирует: «Религиозно-магический чудак» [651] .
650
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 42.
651
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 43.
«Как было отмечено выше, в искусстве древней Колхиды раннего периода основное место занимала космическая тематика, которая на более поздней стадии развития заменилась тотемической» [652] . И вновь на полях справа: «ха-ха». И так он комментирует почти везде, где встречает слова «магический», «магия». Жирно их подчеркивает и пишет: «Чудак» или «ха-ха». К счастью для автора, это были благодушные реплики, которые символизировали доброе, хотя и критическое отношение вождя к автору научного труда, к его «марристским» заскокам. Печальных последствий для судьбы Амиранашвили они не имели. И все же пусть косвенно, но и для него стали предостережением строки из письма Сталина «К некоторым вопросам языкознания. Ответ товарищу Е. Крашенинниковой». Тогда, цитируя Марра, Сталин писал: «Если эту „труд-магическую“ тарабарщину перевести на простой человеческий язык, то можно притти к выводу, что… Марр отрывает мышление от языка» [653] … и т. д.
652
Амиранашвили Ш.Я. История грузинского искусства. М.: Иск-во, 1950. С. 22 // РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. С. 43.
653
Сталин И.В. К некоторым вопросам языкознания. Ответ товарищу Е. Крашенинниковой // Правда. 4 июля 1950.
Одним из преемников Марра по линии археологических изысканий и исследований культуры древнего государства Урарту был его ученик историк-востоковед и археолог Б.Б. Пиотровский. В 1945 году он был избран в члены-корреспонденты АН Армянской ССР, а через год награжден Сталинской премией. В Академию наук Армении его избрали за труды по древней истории армянского народа. Престижную в те времена Сталинскую премию он получил за книгу «История и культура Урарту», вышедшую в Ереване в 1944 году. Марр был одним из ее героев. Пиотровский, занимая множество административно-научных должностей, был одновременно в руководстве Государственного Эрмитажа в Ленинграде. В конце своей длительной и очень плодотворной жизни он написал воспоминания, которые я уже не раз цитировал в этой книге. Вновь сошлюсь на мнение не только очевидца событий, но и человека прямо в них участвовавшего. Пиотровский вполне ясно намекнул на то, что проблема этно-национальной принадлежности государства Урарту стала объектом фальсификации со стороны националистически ориентированных грузинских историков еще с 30-х годов ХХ века. А спровоцировал их выйти на всесоюзную арену учебник истории СССР для младших классов общеобразовательной школы, изданный под редакцией профессора А.В. Шестакова.