Почтальон смерти

Скалюков протянул майору кожаную папку.

— Курить будешь? — спросил он.

— Да, пожалуй. У тебя есть?

Панкратов потряс пустую пачку из-под сигарет, которую взял со стола. Капитан протянул ему свои сигареты. Майор закурил и с дымящейся сигаретой подошел к окну. Свободную руку сунул в карман брюк. С минуту Панкратов простоял около подоконника, глядя в окно.

— Хорошо, что не мучился. Мгновенная смерть, — прервал Скалюков молчание. — Прямо в сердце. Оно и остановилось сразу.

— Из чего стреляли? — Панкратов затушил в пепельнице на подоконнике догоревшую до фильтра сигарету.

— Из «макарова». Под патрон «ПБМ» с повышенной пробивной способностью. Двенадцать патронов в магазине. У нас спецслужбы не всегда так вооружены, как эти подонки…

— Соберешь всю информацию по этому делу, — распорядился майор. — Хорошо? И надо, наверное, венок купить. Займешься?

— Без проблем, — ответил Скалюков.

— Я собирался в мечеть заехать. К Сагитову. Запрешь мой кабинет, когда уходить будешь. Ключ сдай на вахту.

Панкратов прихватил свою куртку со спинки рабочего кресла и вышел из кабинета. Подошел к своему автомобилю, открыл дверцу, но, передумав садиться за руль, снова повернул ключ в замке. Оставив машину на стоянке перед зданием управления, майор быстрым шагом двинулся по улице по направлению к мечети. Через двадцать минут он уже был на месте.

С Сагитовым Панкратов встретился на улице, когда тот безуспешно пытался завести свою «Волгу». Мотор заводился, но через несколько секунд снова глох.

— Рифат? — окликнул его Панкратов.

— А, Арсений! Здравствуй.

Сагитов вылез из машины, оставив ключ в замке зажигания.

— Я с печальной новостью, — сообщил майор. — Ты знаешь, что Ромашов погиб?

— Да, сын утром сказал. Он с его младшим, с Васей, знаком. А что случилось?

— Все та же банда. А у тебя есть что-нибудь новое для меня? — Панкратов облокотился о крышу «Волги».

— Ромашов ко мне за день до гибели заходил, — произнес Сагитов. — Я ничего толком не смог ему сказать. Я знаю одно, что в мечети эти люди больше не появляются. Я лица всех помню. Но после того нападения все тихо.

— Рифат, я поставлю у тебя своих людей. При малейших подозрениях связывайся со мной. Либо через них, либо напрямую.

— Да, конечно. Я хотел показать тебе одну вещь. — Сагитов достал из замка зажигания ключ и захлопнул дверцу машины. — Пойдем со мной.

Рифат повел Панкратова в мечеть.

— Это рисунок одного мальчика, — сказал Рифат, пропуская майора в ворота перед собой, — он был в мечети во время нападения. А через несколько дней мне его мать принесла рисунок. На рисунке лицо одного из чеченцев. Не того, который со шрамом. А другого.

Сагитов вошел в здание мечети. Панкратов последовал за ним.

— Портрет очень похож. Я тоже запомнил этого человека с черной бородой. У него широкое лицо. Выступающие скулы. Мальчишка обладает выдающимися художественными способностями, скажу я тебе.

Мулла зашел в комнатку на первом этаже. Майор остановился при входе.

— Заходи. — Сагитов выдвинул ящик своего письменного стола. — Вот он.

Рифат протянул Панкратову лист бумаги с изображением лица бандита. Майор взял его.

* * *

Екатеринбург. Ресторан «Кучер»

Гребельник оторвался от салата и поднял голову к стоящему рядом с его столиком Салиху.

— Слышишь, брат, твоя «Мицубиси» на парковке? — спросил чеченец с сильным акцентом.

Он сделал еще один шаг в сторону Антона.

— Что? — Гребельник нахмурился.

Внешний вид кавказца, его манеры, голос бизнесмену совсем не понравились.

— Нет, я просто хотел сказать, что тебя какой-то козел ударил в задний бампер и уехал, — Салих равнодушно пожал плечами. — Я номер машины не запомнил, но помню, что серая «десятка». Хочешь, иди — посмотри…

Гребельник недоверчиво смотрел на кавказца. Взгляд Салиха был тверд. Сомнение бизнесмена в его словах нисколько его не смутило.

— Ударил? Мою машину? Ты вообще какую машину имеешь в виду? — переспросил Гребельник.

— Ну, ты же на «Мицубиси» изумрудной приехал?

— Да, я, — осторожно откликнулся Антон. Вставать со своего места он все еще не спешил. — А ты откуда знаешь?

— Вай! Какой же ты недоверчивый! — Салих изобразил на лице нечто, напоминающее улыбку. — Я следом за тобой приехал. Видел, как ты в ресторан зашел. Ты еще с Виктором Павловичем поздоровался.

Имя начальствующего сотрудника милиции, произнесенное Салихом, произвело на Гребельника положительное впечатление.

— И что? Сильно ударил? — спросил он.

Как же не вовремя заболел водитель. Будь он сейчас на боевом посту, за рулем «Мицубиси», такого, возможно, и не произошло бы. А если бы и произошло, водитель решил бы все последующие проблемы самостоятельно, без участия шефа. А тут…

— Прилично. Фару разбил. По-моему, бампер разбил и вот такая вмятина на крыле. — Салих показал в воздухе круг диаметром около двадцати сантиметров.

— Ладно, спасибо, потом посмотрю. Жрать охота.

Гребельник потер рукой подбородок. Он снова опустил локти на стол. Затем вновь посмотрел на подозрительного незнакомца.

— Я понял, спасибо, — повторил бизнесмен.

— Не за что. Если свидетели нужны будут, позови. Я за соседним столом.

Салих пошел по направлению к своему месту. Столик располагался за спиной Гребельника. С минуту бизнесмен молча сидел за столом, продолжая ковырять вилкой в салате. Затем он оглянулся назад. Салих с невозмутимым видом изучал меню. Антон поднялся со своего места. Подхватил борсетку и направился к выходу из ресторана.

Салих быстро пошел следом. В дверях Гребельник еще раз оглянулся на кавказца. Тот стоял у него за спиной. Их взгляды встретились, и в эту секунду в душе у Антона шевельнулось что-то недоброе. Было нечто такое в глазах Салиха, что порождало тихий ужас.

Однако испытать всю полноту ощущений, вызываемых взглядом кавказца, Гребельник не успел. Так же, как он не успел проанализировать, а не была ли болезнь его водителя заранее спланированным ходом.

Салих толкнул бизнесмена в спину, и тот буквально вывалился из дверей ресторана в стылый мартовский воздух. Гребельник попытался удержать равновесие и, вероятно, преуспел бы в этом, но снаружи его уже ждали. Резкий тычок в живот заставил Антона сложиться пополам, а затем такой же неожиданный и стремительный удар ребром ладони по шее отправил его в нокдаун. Он бухнулся на колени и широко распахнул рот, хватая недостающий легким воздух.