Почти любовь, почти падение

– Иначе что? Обвините меня в сексуальных домогательствах? Уж не на этом ли Жданов попался?
– Воропаев рассмеялся, при этом смотрел Кате в глаза, и вдруг смеяться перестал. Качнул головой.
– Правда что ли?

Катя принялась отчаянно сопротивляться, всё-таки оттолкнула от себя Воропаева, и, наверное, выглядела не на шутку разозлённой, потому что Александр даже спорить не стал, только наблюдал за ней с большим интересом. А Катя пальто запахнула, дрожащими пальцами принялась застёгивать пуговицы, и заговорила глухим от напряжения голосом:

– Всё, что мы сделали, было во благо "Зималетто". И я могу это доказать. Мне ничего не нужно, это не моя компания, я всё верну, до копейки, как только это будет возможно. Что ещё вы хотите знать?

– Он с вами спал?

Губы опять затряслись, воздух в себя втянула, поправила очки, и когда поняла, что слёзы сдержать удалось, медленно выдохнула, чувствуя облегчение.

– Это всё, что вас интересует, насколько понимаю?

– Ну, если уж он является женихом моей сестры...
– Воропаев брови вздёрнул, но уже в следующую секунду фыркнул.
– Мне любопытно, очень.

– Вы остановили лифт.

– Знаю. Вы мне ответите, и мы дальше поедем.

Катя к стене привалилась, и посмотрела на Александра устало и обречённо.

– Вам обязательно надо мной издеваться? Вам это удовольствие доставляет?

– Я же говорю, мне любопытно.

– Я не буду оправдываться, не дождётесь.

– Почему? Есть что скрывать?

– Потому что вы сами понимаете... этого быть не могло. Но вы очень хотите, чтобы я это сказала, да?
– Прикусила нижнюю губу, когда та затряслась.
– Он со мной не спал. Или я с ним. Мы не занимались сексом. Мы даже не целовались. Никогда, ни разу. И да, я в него влюбилась. Что ещё вы хотите услышать?
– Она с трудом сглотнула, но глаз от лица Воропаева не отводила, понимая, что тот откровенно наслаждается её унижением.

Александр руки в карманы брюк сунул и Катю разглядывал. Потом его взгляд пустился ниже, Воропаев её всю с головы до ног осмотрел, затем взгляд вернулся к Катиному лицу. Что он там для себя решил, Катя, конечно же, знать не могла, но когда Александр нужную кнопку нажал и лифт поехал вниз, испытала неимоверное облегчение. Осталось всего несколько секунд, лифт спустится на первый этаж и можно будет сбежать.

– Катя, не хотите со мной пообедать?

Она резко повернула голову и на Александра посмотрела с ужасом.

– Нет, не хочу.

Он усмехнулся, правда, на неё уже не смотрел, упёрся взглядом в стену перед собой.

– А я думаю, хотите. Просто стесняетесь в этом признаться.

– Что вам нужно, Александр Юрьевич?

– Ну, как же. Я хочу знать всё, что касается "Зималетто". Меня интересует, должным ли образом вы о ней заботитесь, чувствуете ли ответственность в достаточной степени. Вы ведь чувствуете ответственность, Катя?

– Я никуда с вами не поеду, - чеканя слова, проговорила она.
– А если вас интересуют дела компании, можете поговорить об этом с Пал Олегычем, завтра он будет знать всё.

– Так то завтра.
– Воропаев голову повернул, на Катю посмотрел и улыбнулся якобы обворожительно.
– А я хочу сегодня.

Единственное везение за весь этот ужасный день. Когда лифт остановился, и двери открылись, Катя увидела Юлиану. Та стояла, в ожидании лифта, заулыбалась, когда двери открылись, но почти тут же нахмурилась, встретив Катин перепуганный насмерть взгляд. Пушкарёва из лифта вышла, и Виноградова её сразу своей спиной загородила, встав у Александра на пути.

– Александр Юрьевич, как давно мы с вами не виделись!

– Да уж, меньше суток, с показа-то. Я соскучиться ещё не успел.

Юлиана осуждающе качнула головой.

– Всё-таки ты хам.

– Так я никогда и не спорил.
– На Катю посмотрел, за спину Виноградовой заглядывая.
– В чём дело? Наши планы поменялись?

– Какие планы?
– насторожилась Юлиана.

– Никаких планов у нас не было, - решительно заявила Пушкарёва.
– Я не буду с вами обедать.

Глаза Воропаева недобро сузились, но он очень постарался недовольство своё спрятать, перед Юлианой. И изобразил насмешливость.

– Женщины так непостоянны. Я всё время хожу с разбитым сердцем.

– Конечно, - фыркнула Юлиана, даже не задумавшись - стоит ему верить или нет. На каблуках развернулась, в один момент позабыв, что собиралась подняться в офис "Зималетто", Катю под руку подхватила, и они вместе направились к выходу. Пушкарёва только короткий взгляд за свою спину бросила, не веря, что ей удалось от Воропаева сбежать. Сердце до сих пор тяжело колотилось, как в кабине, когда он её в угол зажал, и ей пришлось все эти ужасные вещи говорить.

– Да уж, дела, - тихо проговорила Юлиана спустя час, когда услышала из Катиных уст всё, что сегодня произошло на совете директоров.
– Андрею теперь точно не выкрутиться.

Катя пальцы сцепила и зажмурилась.

– Главное вытащить "Зималетто". Если Пал Олегыч пойдёт на поводу у своего гнева, он всё может испортить. Сейчас нельзя делать резких движений. Вот о чём надо думать. А Андрей... Он потом...

– Да что потом, Катя?
– Юлиана из-за стола поднялась и заходила по своему кабинету.
– Какой у него шанс остаться на посту президента? Никакого. После такого-то... Да Пал Олегыч его...

– Я попытаюсь с ним поговорить.

– С кем?

– С Пал Олегычем.

– И думаешь, он тебя послушает?

Катя совершенно по-детски шмыгнула носом.

– Но для Андрея это так важно, он не сможет без "Зималетто".

– Раньше надо было думать. Пал Олегыч и раньше не горел желанием его президентом видеть, а уж после такого... Даже не знаю, что будет.

– Ну, не уволит же он его!

Юлиана только плечами пожала.

– У них не настолько ровные отношения, как может поначалу показаться. Поэтому, как всё разрешится, никто знать не может. А уж если Кира узнает...

– Она ничего не узнает.

– А Воропаев? Он может рассказать.

– Это всё его догадки.

– Ему догадок хватит, Катя. Если выгоду свою почует.

Пушкарёва на кресле откинулась, и даже глаза закрыла ненадолго.

– Он захочет стать президентом? После такого?

– Почему нет? Амбиций у Сашки не меньше, чем у Андрея.

Катя глаза открыла и уставилась на голубой потолок.

– Но ведь... Без меня ничего сделать нельзя. Сейчас. Без моего мнения.