Под девятой сосной в чистом поле

А догадливый Посошок свою выгоду разглядел. Он вообще-то на все руки умелец был. Ленивый, но рукодельный. Это ведь он писателю Марусину красивый дом построил. И он первым в своем дворе, в глубине одичавшего сада, срубил славную баньку. Загляденье, теремок сказочный. И конечно - добрая душа - пускал в свою баньку всех желающих помыться-попариться. Даром, конечно, не за плату. Ну разве стаканчик вина платой назовешь?

Так и повелось: идут соседи к Посошку в баньку и с благодарностью несут ему выпивку и закуску. А тому больше ничего и не надо, он человек не корыстный. Душевный человек.

Ну, в этой деревне - многие жители душевные. Мы с Алешкой это быстренько поняли и частенько этим пользовались. Особенно если не успевали сбегать в магазин и что-нибудь сготовить. И тогда мы «в подходящее время», как говаривал друг нашего детства Винни-Пух, заходили «в подходящую компанию» чем-нибудь подкрепиться. Ну, конечно, под видом каких-нибудь пустяков. То нам два гвоздика понадобилось, то водички холодной испить. И слышали в ответ на пустячную просьбу долгожданные добрые слова:

– Заходите, заходите, ребятки. Вовремя пришли, как раз к обеду.

Словом, много героев будущей драмы набиралось на криминальной сцене.

Но самый главный герой этой таинственной и опасной истории - конечно же, мой младший брат Алешка. Он в нее впутался, он ее и распутал. А я все время оставался как бы за кулисами и только время от времени выходил на сцену со словами: «Кушать подано».

Но я не в обиде - героев-то тоже надо кому-то кормить.

Глава II

«Попался!»

Жизнь наша наладилась. И очень нам нравилось на нашей как бы даче. А особенно - природа. Пригорки всякие, раздолье; вдали - синяя неровная стена леса, светлая речка, за рекой - славная деревушка. А больше всего нам полюбилась старинная церковь на горе. Она была небольшая, но как-то очень ладно сложенная из красных и белых кирпичей. Утром казалось, что над горой всходит еще одно солнце, а вечером казалось, что на горушку опустилось ночевать бело-розовое облако. А деревенские домишки, задрав крыши, с восхищением смотрят на это чудо.

Главным в этой церкви был священник отец Леонид. Очень симпатичный. Молодой такой, с черной бородкой и белыми зубами, с постоянной доброй улыбкой. Его тут все любили. И нам он очень понравился, когда мы с ним познакомились и даже подружились. Меня он почему-то называл отроком, а Лешку - атеистом.

– И ничего не атеист, - ворчал Алешка.
– У нас в школе, между прочим, религию проходят.

– Интересно?
– спросил как-то отец Леонид.

– Иногда, - уклончиво ответил ворчливый атеист.

– Ты что-нибудь понял?

– А чего тут не понять?
– изумился Алешка.
– Не обижай никого - и бог тебя не обидит. Все просто.

Отец Леонид улыбнулся.

Он вообще был сильно образованный и культурный человек. Он нам очень много интересного рассказывал обо всех окрестных исторических достопримечательностях. Особенно - о церкви. Она называлась очень красиво и загадочно - Спас-на-Плесне. Плесна - это речка, над которой стояла на горе церковь.

Отец Леонид говорил нам, что церковь очень древняя, что она многое пережила за свои седые века. В дальней старине, когда на Русь нападали всякие враги, люди в ней укрывались, а потом таинственным подземным ходом, который шел под рекой, уходили в дремучие леса. А там, на этот случай, были уже готовы всякие землянки и припасы.

О церкви отец Леонид мог говорить часами. Обычно при этом он сидел на ее теплых каменных ступенях, задумчивый и какой-то светлый. И рассказывал не спеша, и каждое его слово было очень точное, веское - оно запоминалось, упадало куда-то внутрь и требовало новых слов. Таких же мудрых, спокойных, весомых.

Алешка слушал его взахлеб. Особенно про подземный ход. Где он начинается, где кончается и какие древние сокровища в нем скрываются.

– Самое главное сокровище, - с теплой улыбкой говорил отец Леонид, - вовсе не в подземелье, а в самом храме - это чудотворный образ Казанской Божией Матери. У этой иконы - удивительная судьба. В начале прошлого века ее украл некий Чайкин - известный в то время церковный тать.

– А это кто такой?
– не понял Алешка.

– Вор, который церкви грабит.

– Специализация такая, - Алешка кивнул.
– И не боится, что бог его накажет?

Отец Леонид коротко взглянул на него, но не ответил и продолжил свой рассказ:

– И настала тогда огромная беда для всего народа. Потому что этот образ считался покровителем Руси. Он охранял страну и ее народ от всех бед.

– Хорошо охранял?
– серьезно спросил Алешка.

– Справлялся, - улыбнулся отец Леонид.
– В самые лихие годы под покровительством этого святого образа были одержаны великие победы. Все полководцы давних времен брали икону в свои боевые походы, «путеводительницей своему воинству», молились перед ней «в день брани жестокой». Под благодатной ее сенью ополченцы Минина и Пожарского очистили Московское государство от поляков, гренадеры Петра Великого разбили шведов, князь Кутузов одолел Наполеона. В общем, отроки, стал чудотворный образ Казанской Божией Матери для русского народа опорой и надеждой во всей его великой и тяжкой доле… И вот когда икона исчезла, в народе появились слухи - быть беде на Руси до той поры, пока образ не будет найден и пока он не займет свое достойное место в церковной обители.

– Нашли?

– Нашли. Почти семьдесят лет искали. И на Руси, и в других странах. Нашли.
– Отец Леонид не спеша, вдумчиво перекрестился.
– Кстати сказать, его искали не только священнослужители, но и работники правоохранительных органов.

– Шибко верующие?
– усмехнулся наш атеист.

– Не в этом дело, Алексий. А дело в том, что эта икона считалась достоянием государства. Знаешь, сколько она бы стоила на мировом аукционе?

– Знаю!
– Алешка небрежно пожал плечами.
– На этих международных аукционах всякие товары не меньше миллиона баксов стоят.

Отец Леонид незаметно поморщился, а потом мягко сказал:

– Алексий, некоторые вещи не следует называть товаром.

– А я виноват?
– вскинулся Алешка.
– Если у нас все теперь продается и покупается!

Вот так мы и беседовали тихими вечерами на теплых каменных ступенях храма Спаса-на-Плесне. Я-то больше помалкивал. А вот Лешка и отец Леонид сильно спорили, доказывали друг другу свою правоту, а потом вдруг выяснялось, что оба они по-своему были правы. Вообще же я заметил, что почти все люди спорят лишь затем, чтобы доказать свое. А вот Алешка - искренен, он спорит ради истины.

Иногда после этих разговоров мы заходили в церковь. Отец Леонид показывал нам все иконы и рассказывал, что они значат, какие важные события в православии запечатлены в них навек. А около образа Казанской Божией Матери он стоял обычно очень долго и задумчиво крестился. И лицо у него после этого становилось по-особому светлым.

Надо сказать, что на нашей будущей даче мы и дальше жили бы так же спокойно и умиротворенно. Ходили бы на рыбалку, в церковь, к соседям - позавтракать и пообедать.

Но однажды утром (мы как раз шли мимо церкви на реку) увидели, что отец Леонид сидит на ступенях, низко опустив голову.

Мы сразу поняли: что-то случилось.

– Ограбили наш храм, отроки, - упавшим голосом сказал отец Леонид.
– Сегодня ночью.

– И что?
– спросил я.

– Ну, что?
– Отец Леонид поднял голову.
– Евангелие в медном футляре взяли. Два паникадила - это напольные подсвечники. Наперсный крест.
– Он тяжело вздохнул.
– А самая главная беда - святой образ похитили.