Под грифом «секретно»

А он упрямый… знаешь, нашим ведь не заходит такое оружие — когда ты быстрый, сидеть в ожидании противника не хочется, да и это тратит то время, за которое можно было бы стать ещё быстрее, а уж если противник ещё и чувствует чужой взгляд, то и вообще бессмысленно становиться в долго в него целиться… Семёныч тут каждого второго пробовал на снайпера, и всё мимо… ха, в двух смыслах. — заржал он — Пойдём, сейчас выдам.

Ещё нужна верёвка. — к счастью вспомнил я.

Заняв позицию метрах в 50 от Ефимова под прикрытием кустов, и не спеша разобравшись с винтовкой, я лёг, навёл прицел, и вспомнив, что в фильмах стреляют на выдохе, медленно выдохнул, нажав на спусковой крючок. Точно в яблочко. Тело перевалилось через частокол и только слабый шум падения в этой безмятежной летней тишине, прерываемой стрекотом насекомых и пением птиц, свидетельствовал о чём-то экстраординарном. Не теряя времени, я быстро вскочил, оставив винтовку на земле, и взбежал по лестнице на частокол, привязал веревку и спустился обыскать Фиму. Но кроме его вещей я ничего не нашёл, затем я оттащил его в ближайшие кусты, понимая, что с этого и следовало начать, где уже снял с него комбез и побежал к нескольким деревьям, стоящим неподалёку, чтобы всё это сжечь и припрятать там автомат — авось ещё пригодится.

На обратном пути перед глазами проплыло системное сообщение о повышении скорости и выносливости на 1 %. Винтовку я не стал возвращать, вместо этого отправился на поиски полигона — уж очень мне хотелось узнать, на что я гожусь как снайпер. Потратив минут 20 и все патроны, я был вынужден признать, что это не моё — в цель на дистанции в шестьсот метров, максимальной, не попала ни одна пуля и, возвращая винтовку, я увидел крадущегося перебежками от дерева к дереву в одних трусах Ефимова, пытающегося остаться незамеченным, за счёт чего я избежал вопросов о своих успехах.

Спасибо. — тут же сказал я, разворачиваясь, ухмыляющемуся кладовщику Василию Пронину.

Поблагодарив его, я сразу ушёл во избежание встречи с Фимой и расспросов о стрельбе. Шагов через 50 в сторону плаца дорогу мне перегородил молодой парень лет 20–30 с заметным пузом и синими глазами, на его широком лице была окладистая борода.

Эй, постой. — с улыбкой сказал он.

Чего тебе?

Да ты расслабься, это я тебе на помощь сегодня утром пришёл, ты как?

Спасибо, жаль это не помогло.

Ну не скажи, морды мы им всё же попортили, по правилам мы должны сообщить об инциденте Рымову, нашему главному, чтобы он уже назначил наказание…

Не надо, я лучше сам. — он удивлённо поднял брови на мой ответ, и я, посмотрев по сторонам и убедившись, что вокруг никого, продолжил. — Двоих уже уложил, с одного 23 жетона выпало, с другого ничего.

Ха, во даёшь! То есть даже не знают, что это ты их?

Да, так что ты тоже лучше пока помалкивай, добро?

Молчу как рыба. Юра, кстати. — представился он.

Виктор. — ответил я, и мы пожали руки. — Но мы же и так видим имена.

Именно поэтому мы и представляемся — иначе это выглядит как оскорбление и нежелание продолжать общение. С кого ничего не выпало-то?

С Ефимова.

У него кошелёк, 50 процентов, что ничего не выпадет, а если выпадет, то от одного до 10 процентов.

Значит ему придётся часто умирать.

Или он сам тебе всё вернёт, убийства у нас под запретом. — улыбнулся Юра, поглаживая свою бороду.

Мне с процентами нужно. — усмехнулся я.

Тогда тебе придётся постараться его убедить. — засмеялся он.

Уж постараюсь. Расскажи тогда о здешних правилах. Ну и о наказаниях тоже.

Да всё просто — чужого не брать, за это могут в яму скинуть, а не только поколотить, плюс несколько нарядов вне очереди, ну и возвращают то, что забрал, на территории лагеря запрещены драки, если это не спарринг, за это также полагаются наряды и яма, неисполнение приказов офицеров тоже карается, за убийство своих самое суровое наказание полагается…

Видать слабые наказания…

Все же ты первым ударил.

То есть это я такой злобный и ужасный, что в одиночку набросился на четверых?

Ты мог уйти и не вестись на провокацию, мог отдать жетоны… я не говорю, что ты поступил не правильно, но все же твои действия противоречат нашим правилам.

С которыми меня никто не ознакомил.

Не важно, ведь именно так бы тебе и ответили. Тем более, чтобы не провоцировать очередной раскол и серию конфликтов в лагере. В симуляции один из них может прикрывать тебе спину, тебе нужен враг за спиной? И сколько жетонов ты получишь, если тебя с самого начала симуляции убьют? Вот то-то же, у нас всё сложно. Они хоть и уроды, но за забором таких еще больше… тут до города дойти рискованно, и возвращаться с покупками тоже, постоянно стычки, вот и держимся мы друг друга… а вот то, что они прирезали нас — это уже серьёзно.

Кстати, а чего девушек не видно? — сменил я тему.

Все на марш-броске, каждое утро уходят, им сложнее, чем нам, вот и пытаются догонять, пока мы на плацу фигнёй страдаем. — усмехнулся он.

И сколько их здесь? Да и вообще сколько всего здесь людей? Они тоже в одних трусах появляются?

В нижнем белье, чтобы появится в одежде, её сначала надеть надо, а так у них другая точка респауна. Всего нас сто, мужчин и женщин поровну, у них первая и вторая казармы, у нас третья и четвёртая. Отдельно стоит офицерская казарма. Все офицеры выбраны нами. — за разговором мы уже почти дошли до плаца, но знакомых встречных лиц я так и не увидел, заметив мой интерес, Юра продолжил. — Сейчас будет пробежка вокруг базы, они там точно будут, но не советую делать глупости, а то сразу же в яме окажешься.

А каков распорядок дня?

Зарядка, бег, полоса препятствий, силовые тренировки, обед, стрельбище, затем спарринги… между ними личное время.

И много личного времени?

Достаточно. — продолжил Юра. — Пол дня минимум, только учти — статистика просто так не будет расти, а с этого и лагерю плюс, и тебе самому.

Учту.

Пойдём на пробежку. Кстати, это ж ты с нами сегодня завтракал?

Ну да.

То-то мне твоё лицо показалось знакомым…

Далеко отойти мы не успели — вокруг засновал народ, подгоняемый офицерами, объявляющими всеобщий сбор с оружием у арсенала. И мы, единственные из всего лагеря знающие причину, кивнув друг другу, побежали к арсеналу, дабы не выделяться.

Здарова, Вася. — сказал Юра кладовщику.

И тебе не хворать! Держи, пока не видят. — проговорил быстро Пронин, втихаря протягивая Юре несколько подствольных гранат, а затем, уже спокойно, новейшую модель автомата «камыш».

На моё удивление, Пронин мне вместо «камыша» выдал ту же винтовку, из которой я давеча стрелял — «викторез ВССМ», что я воспринял как знак, и пистолет Течкина с несколькими обоймами.

Как пострелял-то? — спросил он мимоходом, выдавая автомат и пистолет следующему.

На ближней дистанции хорошо, а на шестистах метрах все мимо. — ответил я, не задумываясь.

Ха, из виктореза и на шестьсот? Да он на 400 метров прицельной стрельбы рассчитан. Нахрена извращаться?

Да просто интересно стало.

Освободив место в очереди, мы остановились в стороне от основной массы людей.

Поможешь мне? — поинтересовался я. — В смысле советом или прикрыть, если потребуется, так-то я сам.

С зеками? Конечно, обращайся.

Спасибо! — облегчённо кивнул я.