ПОД НЕМЦАМИ. Воспоминания, свидетельства, документы

Перед белорусским активом стояла очень трудная задача, так как все эти административно-оккупационные аппараты, хотя и были официально подчинены Берлину, практически, на местах, пользовались неограниченными полномочиями по отношению к местному населению. Во главе гражданского управления Белоруссии и Украины, кроме того, стояли люди совершенно случайные, не знакомые не только с восточной проблемой, но и не имеющие за собой административного опыта, окруженные такими же случайными людьми из своего административного аппарата. Наибольшим, однако, злом было то, что люди эти (вчерашние кельнеры и портьеры) были заражены манией величия, они усвоили только одну аксиому из гитлеровского «талмуда», а именно ту, которая признавала их «юберменшами». Все не-немцы были, по их мнению, чем-то низшим, «унтерменшами» [21] , не достойными часто даже их внимания.

21

От нем. "Ubermensch — сверхчеловек и Untermensch — недочеловек.

Во главе округов («гебитов») были поставлены часто полуграмотные вчерашние фурманы и кельнеры, а то и просто обычные немецкие мужики («бауэры» [22] ) — это относится к Слуцку и Барановичам, — у которых от полноты власти буквально закружилась голова.

Наладить работу с такой публикой было очень трудно. Все они были слишком напыщенны и самоуверенны для того, чтобы прислушиваться к голосу местного самоуправленческого аппарата. Всякие замечания или протесты по адресу их бестолковых и преступных действий, которые делались бюргермайерами [23] , начальниками районов принимались как выражение нелояльности к немцам вообще. Таких людей обычно устраняли, а на их место часто выдвигались люди бесхребетные, но умевшие потворствовать всяким несуразностям гебитскомиссаров, а одновременно беспокоящиеся за свое личное благополучие и обогащающиеся за счет местного населения. Все это, конечно, способствовало нарастанию недовольства среди местного населения, которое очень умело использовалось большевистской агентурой.

22

От нем. Bauer — крестьянин. Интересно, что другое значение этого слова — пешка.

23

От нем. B"urgermeister — бургомистр.

Удивительно было то, что гебитскомиссары, будучи официально подчинены генеральному комиссариату, в большинстве случаев совершенно не считались с его мнением, а действовали на местах совершенно самостоятельно. Возможно, здесь была двойная игра: с одной стороны, генеральный комиссариат соглашался с логическими доводами представителей белорусских организаций и делал вид, что отдает соответствующие распоряжения своим подчиненным, а с другой стороны, молчаливо поддерживал политику своих комиссаров, видя в ней корысть или для себя лично, или для немецких интересов. Таково было положение на хозяйственном, так сказать, отрезке. Еще хуже обстояло дело в политическом секторе. Здесь действовали совершенно независимо [друг от друга] такие факторы, как: гебитскомиссар, отдел 1с фельдкомендантуры, СД, ГФП и жандармерия. Все эти институции хотели, в первую очередь, выслужиться перед начальством и добыть наиболее выгодное положение для себя лично, конкурируя зачастую со своими же институциями.

Таким образом, часто создавалось прямо невыносимое положение: трудно было работать и нельзя было уйти, так как пример с поляками был памятен всем. Надо было очень искусно лавировать, чтобы не впасть в немилость одному из вышеперечисленных немецких органов, так как в этом последнем случае все они уже действовали согласованно для поддержания немецкого престижа.

На совещании белорусского актива в Минске в сентябре 1941 года было постановлено всю территорию Белоруссии разделить на округа и послать в каждый округ своих представителей, которые бы были активно и тесно связаны с администрацией этого округа. Для западных областей республики не представлялось это трудным, так как здесь жизнь была уже относительно налажена, а пушечного гула и бомбежки не было слышно. В самом Минске было оставлено более всего работников во главе с доктором Ермаченко [24] как председателем Белорусского комитета самопомощи, ксендзом Годлевским [25] как руководителем народного образования и проф[ессором] Ивановским [26] , бюргермайстером города Минска.

24

Ермаченко (Ермоченко) Иван Абрамович (1894, д. Копчевцы Борисовского уезда Минской губ. — 1970, Калифорния, США) — общественно-политический деятель белорусской эмиграции. По непроверенным сведениям, в 1920 сражался с большевиками в рядах Русской армии генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля. После 1920 — в эмиграции в Турции и Чехословакии. Окончил медицинский факультет Пражского университета (после 1922). Активно участвовал в деятельности белорусских организаций, руководитель Пражского белорусского комитета. В 1941 — один из организаторов БНС в Протекторате. После 22 июня 1941 работал в органах самоуправления на территории оккупированной Белоруссии. В 1942–1943 руководил деятельностью БНС, подчинявшейся отделу здравоохранения и социальной опеки Генерального комиссариата. С 29 июня 1942 — советник В. Кубе по белорусским делам. Автор проекта создания Корпуса белорусской самообороны (Беларускай Самааховы — БСА) от 5 июля 1942. Главный комендант (камандант) БНС, в задачу которого входило общее руководство БСА и ее материальное обеспечение. Однако ввиду опасений СД по поводу возможной угрозы формирований БСА в перспективе немецким оккупационным властям смещен с должности (28 августа 1942), БСА была окончательно ликвидирована к маю 1943. Активный участник БЦР в 1944–1945. После 1945 — в эмиграции в Западной Германии и США.

25

Годлевский Винцент — ксендз. Во второй половине 1930-х — один из лидеров Белорусской Христианской демократии. Автор многочисленных публикаций в журнале «Бсларускi фронт».

26

Ивановский Вацлав Леонардович (1880, фольварк Лебёдка Гродненской губ. — 1943, Минск) — белорусский общественно-политический деятель, бургомистр Минска (1941–1943). Инженер-технолог. Доктор технических наук, профессор Варшавского политехнического института и Виленского университета. В юности участвовал в деятельности культурно-просветительских студенческих кружков, создававшихся представителями национальной разночинной интеллигенции. В 1902 — один из создателей, идеологов и руководителей Белорусской революционной (с 1903 — социалистической) громады. Участник Всебелорусского съезда (декабрь 1917). После захвата власти большевиками подвергался политическим репрессиям, сидел в тюрьме в Смоленске (1918–1919). С 1920 — в эмиграции в Польше. В 1924–1939 жил в Варшаве и Вильно, участвовал в деятельности белорусских организаций. С лета 1941 — бургомистр Минска, состоял председателем Белорусского научного товарищества. В 1943, по одной версии, убит советским подпольем, по другой — местными органами СД.

Барановическая область была в ведении бывшего посла польского Сейма Юрия Соболевского [27] ; Новогрудская — в ведении бывш[его] сенатора польского Сената Василия Рагуля [28] ; в Лидский округ был послан инж[енер] Климович; на территорию, отошедшую к Восточной Пруссии, были посланы Ф. Ильяшевич [29] и Лукашин как бюргермайстер города Белостока; в Пинском округе был М. Василевский; в Слуцком округе — Бахман и Хихлуша.

27

Соболевский Георгий Александрович (1889, Столбцы Минской губ. — ?) — белорусский общественно-политический деятель. После 1917 — в эмиграции в Литве и в Польше. В 1921–1927 — делегат сейма от белорусского национального меньшинства, активный противник дискриминации. После сентября 1939 — на территории СССР. Подвергался репрессиям органами НКВД. После немецкой оккупации Белоруссии — бургомистр в Столбцах (1941), Несвиже и Барановичах (1942–1943). С 1943 руководил деятельностью Белорусской самопомощи. С 24 января 1944 — вице-президент БЦР, участвовал в подготовке II Всебелорусского конгресса (1944). С лета 1944 — в эмиграции в Германии, дальнейшая судьба не установлена.

28

Возможно, имеется в виду: Рагуля (Рогуля) Борис Дмитриевич (1920, дер. Турец Минской губ. — ?) — белорусский военно-политический деятель, один из создателей БКО. По профессии врач. В 1939 служил в Польской армии, участник германско-польской войны 1939. Из плена бежал в СССР (или переброшен Абвером?), работал учителем физкультуры в дер. Любча Новогрудского р-на Гродненской обл. 31 января 1941 арестован органами НКВД, но после 22 июня 1941 освобожден немцами (?). В оккупации преподавал в Новогрудской учительской семинарии, преподавал немецкий язык и физкультуру, работал в органах самоуправления. С начала создания БКО (1944) сформировал 68-й батальон, с которым отличился в боевых операциях против партизан в Докшицком и Новогрудском уездах Новогрудского района (в мае-июне 1944 — совместно с частями Казачьего Стана Походного Атамана полковника С. В. Павлова). С лета 1944 — в Германии; руководил подготовкой агентуры в Дальвицкой разведывательной школе. Участвовал в деятельности БЦР (1944–1945). После 1945 — в лагерях для перемещенных лиц, учился на медицинских факультетах университетов в Бельгии, сотрудничал с резидентурами ЦРУ. С начала 1950-х — в эмиграции в Канаде, жил в Лондоне (штат Онтарио). Занимался частной врачебной практикой (с 1954) и общественно-политической деятельностью в белорусской диаспоре.

29

Руководитель Белостокского комитета Белорусского объединения, участник деятельности БЦР в Германии (1944–1945).

На выезд в восточные области охотников было мало, так как там фактически шли еще бои. В Борисовский округ были сперва направлены Маркевич и Вишневский, но они вскоре оттуда бежали, так как не смогли справиться с возложенной на них задачей. Затем были посланы туда С. Станкевич [30] , Наронский [31] и Б. Щорс, которым и удалось организовать весь Борисовский округ. В Витебск были отправлены В[севолод] Родзько [32] и Михаил Рагуля, в Смоленск — Островский [33] , Витушко [34] и Касмович [35] . Наибольшую роль в организации административного аппарата на территории генерального комиссариата сыграл доктор Ермаченко. На востоке наибольшую организационную деятельность проявил проф[ессор] Островский, который постепенно организовал Смоленскую, Брянскую и Могилевскую области, находящиеся в сфере военного управления обербефельсгабер геересгебит «Митте».

30

Станкевич Станислав — белорусский общественно-политический деятель. Окончил Виленский университет, по профессии учитель. В 1939–1941 работал в Новогрудке. После немецкой оккупации Белоруссии — бургомистр Борисовского района Минской области, затем школьный инспектор. Наместник президента БЦР в Барановичском округе (1944), организатор окружной мобилизации в части БКО. Делегат II Всебелорусского конгресса БЦР. С лета 1944 — в эмиграции в Германии. Редактор газеты «Ранiца». Член БЦР с января 1945.

31

Наронский (Неронский) Иван Николаевич (1909, Несвиж Минской губ. — ?) — белорусский общественно-политический деятель. Из семьи земледельцев. Занимался предпринимательством. После немецкой оккупации западных областей СССР работал в органах самоуправления в Смоленске (1941–1943?). Единомышленник Р. К. Островского; с 1944 работал в БЦР, обеспечивал охрану Островского. С лета 1944 — в эмиграции в Германии, затем оказался в англо-американской оккупационной зоне.

32

Родзько (Родько) Всеволод Филаретович (1920, дер. Чучевичи Брестского уезда Гродненской губ. — после июня 1945) — белорусский военно-политический деятель. Окончил Новогрудскую белорусскую гимназию (1938), школу подофицеров Польской армии (1939). После немецкой оккупации Белоруссии — бургомистр Витебска. Член президиума БЦР. В 1944 участвовал в формировании БКО и боевых операциях против партизан в районе Вилейки. Делегат II Всебелорусского конгресса (1944). С лета 1944 — в эмиграции в Германии, политический руководитель и заместитель начальника Дальвицкой разведывательной школы. С апреля 1945 — вице-президент БЦР. Нелегально переброшен в Западную Белоруссию и руководил антисоветским подпольем. В июне 1945 раскрыт и арестован в Белостоке советскими органами госбезопасности. Дальнейшая судьба не установлена.

33

Островский Радослав Казимирович (1887, фольварк Заполье Слуцкого уезда Минской губ. — 1976, Кливленд (?), штат Огайо, США) — белорусский общественно-политический деятель, президент БЦР (1944–1964). Окончил Слуцкую гимназию (1908), учился на математическом факультете Санкт-Петербургского университета (не окончил), сдал экстерном экзамены в Дерптском университете. Служил учителем математики в Ченстохове. С 1914 преподавал в частной гимназии в Минске и других учебных заведениях. Эвакуировался в Ярославль. С апреля 1917 — комиссар Временного правительства в Слуцком округе, директор Слуцкой гимназии. В 1919–1920 — в белых войсках на Юге России по мобилизации (?), сотрудник ОСВАГ ВСЮР. В 1920 вернулся в Слуцк, служил директором гимназии, затем переселился в Пружаны. В 1920–1928 работал в органах местного самоуправления, служил управляющим имения в Брестском уезде. С 1924 — директор белорусской гимназии в Вильно. Неоднократно исключал из гимназии учащихся за принадлежность к левым молодежным организациям. В 1926 избран членом правления, а позднее председателем Товарищества белорусской школы в Литве, активный участник белорусского национального движения. Депутат сейма (1928), член Белорусской рабоче-крестьянской громады. Исключен из Товарищества по политическим мотивам в связи с обвинениями в потворстве польской политике дискриминации белорусских общественных организаций (1929). В 1936–1941 — учитель и директор польской гимназии в Лодзи.

После 22 июня 1941 — на оккупированной территории СССР. И. о. руководителя Минской окружной управы (июль — октябрь 1941), начальник Брянской окружной управы (под псевдонимом «Роман Калюш», октябрь 1941 — март 1942). По некоторым данным, кандидатура Островского планировалась немцами на должность бургомистра Москвы в случае взятия столицы. С апреля 1942 по 6 июня 1943 — начальник Смоленской окружной управы; участвовал в формировании окружной стражи и антипартизанских отрядов самообороны, затем — начальник Могилёвского округа. С декабря 1943 участвовал в подготовке провозглашения БЦР. 21 декабря 1943 Генеральным комиссаром Белоруссии СС группенфюрером и генерал-лейтенантом войск СС и полиции К. фон Готтбергом назначен президентом БЦР, торжественное провозглашение которой состоялось в Минске 22 января 1944. Организатор II Всебелорусского конгресса. С лета 1944 — в эмиграции в Германии, продолжал руководить деятельностью БЦР. После капитуляции Германии жил под именем Андрея Кривицкого в лагерях перемещенных лиц в британской оккупационной зоне (1945–1946), затем под именем Андрея Корбута скрывался под Ганновером (1947). После кратковременного пребывания в Аргентине (до 1952) возвратился в Европу (ФРГ) и продолжал активную деятельность в БЦР. Во второй половине 1950-х переехал в США. В 1964 ввиду преклонного возраста оставил должность президента БЦР.

34

Витушко Михаил (около 1915, р-н Несвижа Минской губ. — после ноября 1944) — организатор сил местной службы порядка (ОД — от нем. Ordnungsdienst) в оккупированных западных областях СССР (1941–1943), майор БКО (1944). По некоторым данным, до войны и немецкой оккупации (1940–1941) служил начальником райотдела милиции в Гродно. Заместитель начальника окружной ОД в Брянском округе (октябрь 1941 — март 1942), затем руководил ОД в Смоленском и Могилевском округах, участвовал в боевых операциях против партизан. С 1943 — инспектор сил безопасности тыла группы армий «Центр». Участвовал в формировании БКО. Делегат II Всебелорусского конгресса (1944). С лета 1944 — в эмиграции в Германии. Осенью 1944 заброшен с группой на территорию Западной Белоруссии для организации повстанческой деятельности. Дальнейшая судьба не установлена.

35

Касмович (Космович) Дмитрий — по некоторым данным, до войны был членом Верховного Совета СССР. На 1944 — инспектор БКО. Делегат II Всебелорусского конгресса (1944).

С началом деятельности «Белорусской самопомощи» [36] положение на местах стало мало-помалу налаживаться, и настроение на местах (среди местного населения) было всецело на стороне немцев. Однако уже в конце 1941 года, а в некоторых местах несколько позже, оно сильно изменилось не в пользу немцев. Этому способствовали многие факторы, важнейшими из которых [являются] следующие:

1. Оставшиеся в тылу немецкой армии военнопленные красноармейцы частично разбрелись по деревням и пристроились там одни как «зятья», другие — как рабочие-«приписники». Они, естественно, были довольны тем, что война для них уже окончилась и воевать за советский режим никто их не заставит. Но вот вдруг кому-то из немецких сумасбродов пришло в голову, что этот элемент может быть со временем опасен для немцев, и потому [они] решили всех находящихся в деревнях красноармейцев (военнопленных), не связанных с данной местностью, изъять из деревень и заключить в лагеря военнопленных. Конечно, в результате этой необдуманной акции удалось забрать очень немногих, остальные ушли в леса и положили начало столь прославившейся впоследствии партизанщине.

36

Белорусская народная самопомощь (Беларуска народна самапомач — БНС) — общественная организация со скромной программой материальной помощи органам самоуправления и местным нуждам. Создана в Генеральном комиссариате в октябре 1941, позднее переименована в «Белорусскую самопомощь» (Беларуска самапомач — БС) во главе с доктором И. А. Ермаченко. В январе 1942 была образована Центральная рада БНС, однако оккупационные власти упорно игнорировали инициативы значительной части местной интеллигенции и руководителей БНС-БС добиться создания собственных органов государственной власти и вооруженных формирований, рассматривая их как потенциальную угрозу колониальной политике рейха. Белорусский исследователь А. М. Литвин привел интересную цитату из докладной записки шефа местных органов СД Э. Штрауха на имя рейхсфюрера СС Г. Гиммлера (лето 1943): «Он [Кубе] дал ему [Ермаченко] понять, что он мог бы быть белорусским премьером. Ермаченко шел к этой цели всеми имеющимися в его распоряжении средствами при поддержке гауляйтера. Дело могло зайти очень далеко, учитывая сделанные нами в этом направлении ошибки. Считаю достаточным, если отмечу, что я целый год затратил на то, чтобы угробить Ермаченко» (курсив наш. — К. А.).

2. Нечеловеческое обращение немцев с советскими военнопленными, которых часто на глазах населения пристреливали по дороге [37] , как это имело место повсюду, где только проходили толпы конвоируемых немцами военнопленных.

3. Дикая, бесчеловечная расправа над евреями [38] , которые, спасая свою жизнь, также уходили в леса, где уже их ждали прятавшиеся от местного населения, не успевшие эвакуироваться коммунистические партийные работники.

37

Общее число советских военнопленных, погибших в 1941 на этапах движения в лагеря, с трудом поддается установлению. Известные нам данные позволяют утверждать, что смертность на этапах в отдельных случаях могла достигать почти 10 %. Так, например, в середине ноября 1941 в пересыльно-транзитный лагерь № 131 (Бобруйск) прибыл этап по списку в 158 тыс. пленных, но при проверке выяснилось, что 14777 из них погибли в пути. На основании направленных в ОКХ донесений общая цифра советских военнопленных, взятых в 1941, определяется в 3,8 млн человек, однако после проверки и учета по лагерям в зонах ответственности ОКХ и ОКВ выяснилось, что пленных в наличии — 3,35 млн. Что могло произойти в 1941 с пленными (450 тыс. человек), попавшими в категорию убыли? По официальным немецким данным, в период с 25 июля по 13 ноября 1941 в зоне ответственности ОКХ были освобождены из плена 292702 человека, в зоне ответственности ОКВ — 26068 человек (итого 318770). Вероятно, оставшиеся (более 130 тыс.) пали жертвами бессудных убийств, в том числе на этапах. Не исключено, что эта цифра может оказаться еще большей, так как в категории взятых в плен, скорее всего, не учитывались евреи, а также те бойцы и представители комначполитсостава, которые расстреливались прямо на поле боя в соответствии с «приказом о комиссарах» (директива ОКВ от 12 мая 1941) или в качестве репрессивной меры за убийства красноармейцами немецких военнопленных.

38

На оккупированных противником в 1941–1942 территориях Советского Союза, по известным нам данным, осталось примерно от 2,5 до 2,8 млн евреев. Большинство из них были уничтожены нацистами и активистами из местного населения.

4. Дикая расправа частей СС над мирным населением вплоть до сжигания деревень вместе с находящимися там жителями — стариками, женщинами и детьми — во время так называемых очисток местности от партизан [39] .

5. Грубое и бестактное отношение разных «крайсляндвиртов» [40] и жандармерии к местному населению.

Все эти акции происходили в Белоруссии не одновременно. В одной местности они уже имели место в конце 1941 года, в других местностях — в начале 1942 года, а в некоторых значительно позднее, но все они имели место повсюду в Белоруссии и послужили главным фактором, способствовавшим развитию партизанщины и озлоблению мирного населения. Здесь надо объективно констатировать: партизанщину в Белоруссии создали не большевики и не НКВД [41] , а только и исключительно немцы.

39

По опубликованным еще в советское время данным, в Белоруссии в период карательных акций оккупанты уничтожили 5295 деревень вместе со всем населением или с частью жителей. При этом многие деревни сжигались по нескольку раз. Так, например, в Витебской области 243 деревни были сожжены дважды, 83 — трижды, 22 — четыре и более раз. В Минской области оказались сожжены 92 деревни дважды, 40 — трижды, 9 — четырежды и так далее. Однако в указанную цифру в 5295 пострадавших деревень специалистами Института истории партии при ЦК Коммунистической партии Белоруссии в 1970-1980-е включались и те населенные пункты, которые были сожжены самими партизанами или карателями, но в результате партизанских провокаций, цель которых заключалась в ужесточении репрессий оккупационных властей против гражданского населения. Вероятно, статистика деревень и сел, пострадавших от действий партизан, станет известна еще не скоро.

40

От нем. Kreis — район, Land— земля и Wirt — хозяин.

41

По состоянию на 8 августа 1941 на территории БССР в тылу противника (по официальным данным) действовали 14 партизанских отрядов (1162 человека), сформированных из работников НКВД и милиции. Всего в 1941 на оккупированных территориях БССР, КФССР, РСФСР, УССР для действий в тылу противника были оставлены 1,6 тыс. партизанских отрядов (27 тыс. чел.) и 500 диверсионных групп (2250 чел.), кроме того, дополнительно переброшены через линию фронта 198 партизанских отрядов (43796 чел.) и 1033 диверсионные группы (4893 чел.). Из спецсообщения № 191/6 Л. П. Берия от 13 февраля 1942 на имя И. В. Сталина следует: «Базой для формирования перебрасываемых отрядов и групп в тыл противника являлись лучшие бойцы и командиры истребительных батальонов НКВД, партийный и советский актив на местах». Уже в 1941 одной из важнейших задач партизан было уничтожение на оккупированных территориях СССР сотрудников органов местного самоуправления, «предателей и пособников из числа местных жителей», ведение политической агитации среди населения. Вот как, например, адвокат М. Иоффе описывал обстоятельства знаменитого дела партизана В. М. Кононова, которого несколько лет назад преследовали власти современной Латвии, обвиняя его в военном преступлении: «Когда группа партизан не вышла на связь, из Москвы было дано указание в ближайший партизанский отряд выяснить судьбу пропавшей группы. В этом партизанском отряде и находился Василий Макарович Кононов. Особист этого партизанского отряда провел дознание и выяснил, что в Малых Батах 29 февраля был бой, что сгорел овин, где скрывались партизаны, что жителям [деревни Малые Баты] за помощь немцы дали лес, зерно, спирт и другие поощрения. По законам военного времени трибунал партизанского отряда вынес приговор: “Предателей Родины расстрелять”. Исполнение этого приговора было поручено группе, в которую входил Василий Макарович Кононов. 27 мая 1944 все лица, которые принимали активное участие в уничтожении партизанского отряда, были расстреляны».

Отношение немцев к колхозам и колхозникам

Уходящая на восток Красная армия имела задание — сжигать и взрывать фабрики, склады с запасами продовольствия, имущество колхозов и т. п. Местное же население — крестьянство, не желавшее эвакуироваться, — всячески старалось сохранить от уничтожения колхозное добро, что ему в значительной степени и удавалось.

По приходе немецкой армии крестьяне сразу же приступили к распределению сбереженного ими колхозного имущества между собой. В результате все, что было в колхозах, в кратчайший срок очутилось на крестьянских усадьбах. Немцы же посчитали колхозное имущество за военные трофеи и потому приказали колхозникам все забранное ими с колхоза возвратить на колхозный двор, чтобы впоследствии самим воспользоваться всем этим добром. Колхозники это распоряжение или исполняли неохотно, или вовсе не сочли нужным его исполнять. В ответ на это со стороны немцев последовали обыски и реквизиции, при которых вместе с колхозным добром зачастую забиралось и личное имущество колхозников. Одновременно с этим в удостоверениях, выдаваемых немецкими властями местному населению деревень (быв[шим] колхозникам), делалась отметка (напечатанная на русском и немецком языках): «Покидать пределы колхоза строго воспрещается!» Таким образом, крестьянин и здесь почувствовал, что его насильно заставляют пребывать в этом ненавистном ему колхозе, от которого он так жаждал избавиться. Желая сохранить колхозную организацию, немцы преследовали в данном случае ту же самую цель, что и большевики: держать деревню в своих руках и организованным порядком выкачивать сельскохозяйственные продукты для нужд немецкого рейха.

Структура и способ организации административно-самоуправленческого аппарата во время немецкой оккупации Белоруссии

Структура и способ организации административного аппарата в Белоруссии во время немецкой оккупации был не везде одинаков. Наибольшая разница была между структурой генерального комиссариата под управлением немецкого «цивильфервальтунга» и военным управлением геересгебит «Митте».

Каким был немецкий план организации административных учреждений на оккупируемой ими территории, мне не известно, но я уверен, что если Берлин в свое время, приготовляясь к войне против СССР, и разработал какой-то план, то впоследствии на местах его пришлось значительно изменить. Дело в том, что, как известно, первые административные местные учреждения организовывались всюду военным управлением армии (так называемыми 7-ми отделами фельдкомендатур) одновременно с занятием данной территории войсками немецкой армии.