Под одной звездой
Шрифт:
Маша, только что решившая больше не удивляться, лишь обреченно вздохнула.
– Для начала, просто сообщи об этом Максу, а там видно будет, - посоветовала она Лидеру.
– Макс довольно твердолобый, - Майк явно засомневался в предложении, - пока он собственными глазами не увидит, что всё плохо, он не проснётся. Зато если приспичит, мы можем инсценировать тотальный Армагеддец, чтобы пробудить его чувство ответственности. Но пока с нами нет Терри - рыпаться не будем.
По возвращению домой Мария застала Макса стоящим на балконе. По его выражению лица было трудно понять, то ли он зол, то ли просто задумчив.
Близился
– У тебя поменялся цвет глаз, - сообщил Маше Макс, выводя её из задумчивости. В его голосе не было ни удивления, ни неприятия, лишь сдержанное любопытство.
– Теперь он такой же синий, как у этого моего родственника.
– Больше не ревнуешь?
– удивилась Маша, но не факту смены цвета глаз, а спокойствию Максова голоса.
– Ревную, - так же ровно сообщил Феникс.
– Но решил, что показушная ревность наши с тобой отношения не улучшит, поэтому теперь буду ревновать молча.
Мария засмеялась. От Макса всегда можно было ждать какого-то подвоха, но он хотя бы всегда был прямолинеен и честен в своих чувствах.
– Что заставило тебя так решить?
– не удержалась она от вопроса.
– Не знаю, - пожал плечами Феникс.
– Просто посмотрел на свою жизнь со стороны и представил, какой бы она была без тебя.
– А тебя не смущает тот факт, что то, что ты называешь “своей жизнью” - лишь какая-то известная тебе часть?
– Нет, - улыбнулся Макс, притягивая к себе Машу, обнимая её за талию и зарываясь носом в её волосы.
– Я склонен думать, что в забытой моей жизни ситуация та же самая.
Маша хлюпнула носом, не в силах ничего сказать в ответ. Объятия Макса всегда действовали на неё обезоруживающе. И вот так, стоя на балконе под дружелюбным, но от этого не менее чужим небом, вдыхая исходящий от Макса аромат счастья, Маша поняла, что если где-то во всех Мирах и есть место, которое она называет Домом, то оно определённо рядом с ним.
“Ну что, примирилась с моим существованием?” - хитро прищурилась Крис, взирая на Машу с импровизированного кресла из облака. Впервые Мария видела своё Альтер Эго воочию. Впрочем, Крис носила её собственное лицо, поэтому сюрприза не вышло. Шрам через всю левую щёку, в сочетании с яркими синими глазами, делали из простого Машиного лица какое-то мистически-пугающее. Неужели она теперь выглядит так же? Или когда-нибудь будет?
“Более менее”, - неопределенно пожала плечами Мария.
“Ой, да ладно, кому ты врёшь!
– махнула рукой Крис.
– Я же знаю, тебе уже захотелось сделать ноги из этого полуразъеденного мирка. С Максом, конечно же, вместе.”
Маша насупилась. Упоминание Макса вводило её в состояние конфликта с окружающим миром. Крис снова засмеялась.
“Да не бойся ты. Он за тобой понесётся хоть на край необитаемой Вселенной. А даже если и не понесётся - его потянет со страшной силой разными обстоятельствами.”
“А Сарж?” - cпросила Маша, чтобы хоть как-то
сменить тему.“А что Сарж?
– переспросила Крис.
– Он уже взрослый мальчик, у него своя семья - жена там, дочка…”
“Дочка?!” - Маше показалось, что она ослышалась.
“А что, Майк тебе не сказал?
– удивилась Крис.
– Сарж женат на его дочери, Мишель, и у них есть дочка - Софи. Твоя, между прочим, наследница. И внучка. И максова внучка, правда Макс с Соней плохо ладят. И внучка Майка тоже, с ним она ладит гораздо лучше. И…” - тут Крис запнулась.
“И?!” - с нажимом спросила Маша, даже она понимала, что тут кого-то не хватает.
“И ещё одна бабушка у Сони есть, - нехотя продолжила Крис.
– Зовут её Джоанна Беатриса, и ныне она довольно таки высокопоставленная особа в своём родном мире. Когда-то Майк был на ней женат, но потом они разошлись…”
“Почему?” - невольно поинтересовалась Мария.
“Спроси у него сама, - вздохнула Крис.
– Я не люблю вспоминать этот период своей жизни.”
“Но ведь я его вспомню, если захочу?”
“Вспомнишь, - согласилась Крис, - но учти, что много удовольствия тебе это не принесёт.”
Маша хотела спросить что-то ещё , но не успела - сон начал таять, и её выкинуло в реальность.
Уже давно было светло, по комнате гулял прохладный весенний ветер, а Макса рядом не наблюдалось. Девушка вздохнула, вылезла из-под одеяла и стала собираться в колледж. На первую пару она уже не успела, но был ещё шанс попасть на вторую… или третью.
Уже выйдя из дома, Мария поняла, что идти на учёбу ей вовсе не хочется: была в этом какая-то откровенная бессмысленность. После недолгих раздумий девушка отправилась куда глаза глядят. А вернее туда, откуда дует ветер. Два часа она просто гуляла по городу, вдыхая свежий воздух, пропитанный весенним настроением да слушая сплетни молодых и озорных ветров, а потом ноги сами её привели на железнодорожный вокзал.
На вокзале, как обычно, было шумно. Люди торопились на поезда и электрички, несли сумки и пакеты, тащили тележки и котомки. Маша стояла посреди зала ожидания и чувствовала себя неуместной посреди всей окружающей суеты.
– Меня встретить пришла?
– неожиданно раздался голос над самым ухом.
========== Отрывок 16: Дворец Капризной Леди ==========
Мария обернулась и увидела молодого человека с дорожной сумкой. Он был невысоким, но крепко сложенным, с серо-зелеными глазами и светлыми, будто выгоревшими на солнце волосами.
– Нет, - растерялась Маша, разглядывая парня.
– А я вот думаю, что да, - улыбнулся он в ответ.
– Зачем ещё тебе сюда приходить?
– Вообще-то я оказалась тут случайно, - призналась девушка отступая на шаг от назойливого незнакомца.
– Случайностей не бывает, - назидательно сообщил парень, - особенно с такими людьми как мы с тобой. Раз уж ты оказалась здесь в тот момент, как я приехал, значит судьба привела тебя меня встретить.
Маша стала коситься по сторонам, раздумывая стоит ли ретироваться сейчас или ещё продолжить этот идиотский разговор. Ещё полгода назад она бы покрутила пальцем у виска и больше не стала бы общаться с человеком явно ненормальным. Но сейчас же границы нормальности для неё исказились, и просто так откреститься от человека, который прямым текстом ей об этом говорит, Маша не могла. Но и принять весь этот бред за чистую монету сразу девушке пока не позволяли остатки здравого смысла.