Под откос

– И для этого тут крутятся «крокодилы»?

– Что было, то и послали.

– Убери вертолеты, генерал! – заорал Руслан, теряя терпение. – Убери, или я не ручаюсь!

– Ты знаешь правила игры, Руслан, – голос Трофимова стал жестким. – Я не могу выпустить тебя из поля зрения. Штурм движущегося поезда с вертолетов невозможен, и ты это понимаешь. Поэтому не стоит волноваться.

– Я не волнуюсь, генерал, – зло усмехнулся террорист. – Это тебе нужно волноваться. Похоже, ты решил со мной поиграть. Я тебе сейчас докажу, что ко мне нужно относиться серьезно. Помнишь, я говорил тебе про сюрприз? Сейчас я тебе его преподнесу!

– Ты говоришь про Ибрагима и его игрушку? – снисходительно поинтересовался Трофимов. – Не стоит беспокоиться. Мы их уже нашли. Они уже не представляют для нас угрозы. – Руслан побелел и чуть не раздавил в кулаке трубку телефона. Но Трофимов постарался подсластить пилюлю. – Но нет худа без добра, Руслан. С одной стороны, мы испортили тебе сюрприз. С другой стороны – мы теперь точно знаем, что ты не блефуешь. Так что, сам понимаешь, штурмовать тебя мы не будем.

– Зря ты меня недооцениваешь, генерал, – едва сдерживая ярость, процедил Дикаев. – Не забывай, что у меня несколько сотен заложников.

– Я об этом не забываю ни секунды, – смиренно проговорил Трофимов, но не смог удержать в себе гнева. – Только поэтому вы еще живы.

– Разговор закончен, генерал, – сплюнул Руслан. – Готовь тепловозы. И ты знаешь, что моя бомба – настоящая. Не советую делать глупости. Моя жизнь и жизнь моих бойцов принадлежит Аллаху. А жизнь твоих людей – принадлежит мне.

Дикаев дал отбой, и победоносно посмотрел на соратников. Он закончил разговор на мощной эмоциональной ноте. Но сам прекрасно понимал, что этот раунд он «слил» вчистую.

– Не слишком ты на него накатил, Геннадий Михалыч? – неуверенно спросил Прудников.

Трофимов крякнул, поджал губы.

– Есть немного, – согласился он. – Надо было немного спесь с абрека сбить, а то совсем распоясался.

Но на душе было нехорошо. Нельзя давать волю чувствам. В руках «абрека» десятки пассажиров, ни в чем не повинных мирных людей. И руки эти уже в крови. Опрос освобожденных заложников показал, что уже погибло несколько человек. Причем, одного офицера расстреляли чисто в порядке устрашения, безо всякой причины.

К Прудникову подбежал помощник и вручил листок бумаги. Все сразу посмотрели на него – в такой ситуации могли поступать только донесения, связанные с делом. А любая информация сейчас была на вес золота.

Милиционер потер узловатым пальцем длинный тонкий нос, подергал себя за ухо.

– Ну, не томи! – не выдержал Забелин.

– Тут по нашим каналам информация поступила, – задумчиво начал Прудников. – Коллеги из соседней области сообщили. В этом поезде едет некий Хазрат Энверов, по кличке Хоза-Черный. Как сейчас принято выражаться – авторитетный бизнесмен.

– Это мы знаем, – разочарованно протянул Трофимов. – Мне наши уже сообщили. В Саудовскую Аравию едет, мощам пророка поклониться. С ним охранник.

– А что в одном вагоне с ним едет киллер, тоже сообщили? – прищурился Прудников.

– Что за киллер? – не понял Забелин.

– Не знаем пока. Оперативная информация. Кто-то из бандюков слил своему куратору, что вслед за Хозой едет человек, промышляющий заказными убийствами. В том же вагоне. Сдается мне, не на экскурсию в Кремль он собрался.

– Час от часу не легче, – рассерженно вздохнул Трофимов. – Ты бы, Борис Борисович, что-нибудь полезное сказал. А то от твоей информации головной боли только добавляется! Эдгар Филиппович, как там насчет тепловозов? Готовы?

Рамович вздрогнул, когда к нему обратились. В этой компании он, матерый хозяйственник, жесткий руководитель, чувствовал себя неуверенно, как пятиклассник, затесавшийся на гулянку выпускников.

– Да, все готово. Ваших уже посадили. Можно отправляться.

– Как лучше сделать – отправить вашу сплотку им навстречу, или наоборот, вывести из города в другую сторону, чтобы они прошли станцию насквозь, и уже там состыковались?

– И так, и так плохо, – понурился Рамович. – Узловая станция, огромное количество путей и стрелок. А хозяйство старое, изношенное. На шестидесяти километрах в час вылетят они там где-нибудь. Как пить дать – сойдут с рельсов!

– А что делать? – раздраженно бросил генерал. – Мы же ни остановить их не можем, ни по воздуху перебросить. Мимо станции никак не проедешь!

– Ну, почему? – пожал плечами железнодорожник. – Можно по обводной ветке пустить.

– По какой еще обводной?

– Вокруг города есть обводная ветка. Старая, правда, но иногда используется, чтобы станцию в пиковый сезон разгрузить.

Трофимов несколько секунд разглядывал Рамовича испепеляющим взглядом. Тот съежился в кресле, опустив глаза. Геннадий Михайлович сдержал чувства, и сказал почти ласково:

– Эдгар Филиппович, дорогой вы мой, не держите в себе, сразу рассказывайте все, что хоть как-то касается дела, хорошо?

– Ага, – обрадовался Рамович.

– А теперь БЫСТРО дайте распоряжение насчет этой обводной ветки!

– Есть, – вскочил толстяк. – Надо будет сплотку выслать навстречу поезду, на ответвлении остановиться, перевести стрелку, и двинуться назад уже по ней. Это, правда, лишних пятьдесят километров будет…

– Вот и отлично, действуйте! Лишнее время нам сейчас как раз на руку.

Майор Жердев нетерпеливо приплясывал возле стола, всем видом показывая, что у него важные сведения.

– Ну, что у тебя, диверсант? – усмехнулся Трофимов.

– Связь восстановлена! – радостно доложил Жердев. – И еще мы все-таки перехватили настоящий сигнал террористов. Они действительно через спутниковую связь выходят.

– То есть, теперь мы и сами можем им позвонить?

– Так точно! – сиял Жердев.

– Молодец, исправился, – похвалил генерал.

– А может нам лучше этому нашему омоновцу звонок сделать? – предложил Прудников.

Трофимов посмотрел на Забелина. Тот с сомнением покачал головой.

– Во-первых, вариант подставного мы пока исключить не можем. А во-вторых, если он действительно тот, за кого себя выдает, то мы не знаем, в каком он сейчас положении. Своим звонком мы можем ему навредить. Так что, я бы не спешил.