Под парусом мечты

Придя на церковный двор, она увидела, как Бен вырезает их инициалы на старом буке, который рос в восточном конце ограды. Лилиан это показалось романтичным, хотя сама по себе идея была не очень удачной. В Греймуте не могло быть много Л. Л. и Б. Б. Ну да какая разница! Она не могла не чувствовать себя польщенной, потому что Бен рисковал ради нее.

Юноша улыбнулся ей, когда увидел, что она идет к нему меж могил.

— Лили, я и не думал даже, что увижу тебя снова! — приветствовал он ее. — Эта забавная девушка из «Оукс Гарден» сказала мне, что ты уезжаешь домой. Я думал, что, возможно, это в Лондоне, Корнуолле или еще где-то в Англии. Ты же не говорила мне, что ты из Греймута!

Лилиан пожала плечами.

— Я тоже думала, что ты из Кембриджа или его окрестностей. И я думала, что ты бедный, ну, из-за стипендии…

Бен рассмеялся.

— Нет, просто молодой. Поэтому такое особое отношение. Я перепрыгнул через несколько классов, и университеты буквально дрались за меня. Получив стипендию, я мог изучать все, что захочу, — а не то, что хотели мои родители. По крайней мере до сих пор. Но с этой дурацкой войной они, конечно же, нашли отличный предлог, чтобы вернуть меня домой. И теперь я сижу в этой кошмарной конторе, чтобы вникать в то, как добывают уголь из земли. Мне все равно, пусть бы он там и оставался.

Лилиан наморщила лобик. Идея оставить уголь в земле никогда не приходила ей в голову и казалась не очень умной. Ведь эту штуку можно дорого продать. Но Бен, конечно же, поэт, а значит, видит мир иначе. Поэтому она мягко улыбнулась.

— У тебя ведь есть еще трое братьев. Они не хотят унаследовать рудник? — спросила она. — Тогда ты смог бы продолжить обучение.

Бен кивнул, хотя лицо его оставалось мрачным.

— Они буквально готовы рвать друг друга на части из-за этого, — заявил он. — Сэму всего двенадцать, но он знает об этом деле больше, чем я. К сожалению, старший — я… Но давай поговорим о тебе, Лили. Ты не забыла меня?

— Никогда! — решительно заявила Лили. — Я никогда не забыла бы тебя. В Кембридже было так хорошо. И я действительно хотела прийти, я готова была на все… Но именно в тот день за мной приехал дядя. И я не могла сбежать, вокруг меня постоянно кто-то крутился. Но теперь мы здесь…

Бен улыбнулся.

— Теперь мы здесь. И мы могли бы… ну, я хочу сказать…

— Ты мог бы еще раз посмотреть, какого цвета у меня глаза! — лукаво улыбнувшись, произнесла Лилиан. Она подошла ближе и взглянула на юношу снизу вверх.

Бен робко коснулся ее щеки, а затем обнял. И когда он поцеловал ее, Лилиан готова была обнять весь мир.

— Что это был за мальчик на кладбище?

Тим Ламберт редко бывал строг со своей дочерью, но сейчас, возвышаясь над ней, насколько позволяли костыли и шины, он выглядел угрожающе. Лилиан сидела за своим письменным столом и только что положила трубку телефона на рычаг. Она казалась еще более довольной и сияющей, чем обычно, — внимательный наблюдатель, возможно, разглядел бы ее влюбленность. Однако Тим больше следил за счетами и заключением сделок. И вот одну такую сделку он только что отметил в конторе лесозаготовки хорошим виски. Бад Уинстон, торговец древесиной, поставлял опоры для запланированного недавно расширения рудника, и Тим Ламберт увел из-под носа у Флоренс Биллер целый вагон лесоматериала для опалубки. Если быть до конца справедливым, Тим был обязан этой сделкой в основном Лилиан, поскольку именно его дочь вела переговоры. Но в этот день ему было не до справедливости, его больше занимали слухи, ходившие по Греймуту. Должно быть, они разошлись достаточно широко, если об этом уже знали ребята, работающие с Бадом Уинстоном. А ведь контору, которая занималась лесозаготовкой, никак не назовешь цитаделью болтунов. Сейчас было всего одиннадцать часов утра, понедельник, так что к полудню весь город будет знать о том, что Лилиан Ламберт тайком встречается с парнем.

— Не отрицай, старая Тэннер все видела. Впрочем, она близорука — парня она не узнала.

Миссис Тэннер была самой известной в городе сплетницей. Лилиан слегка встревожилась.

— И что же она видела? — спросила девушка, напуская на себя беззаботный вид. Если миссис Тэннер видела поцелуй, ее придется тяжело.

Тим пожал плечами.

— Ты беседовала с парнем. Тайком, на кладбище. Об этом говорит весь город.

— Значит, это было не так уж и тайно, — словно мимоходом заметила Лили, перелистывая бумаги. А про себя перевела дух.

Тим рухнул на свой стул у письменного стола. Это лишило его стратегически лучшей позиции, но после поездки в город он устал, болело бедро.

— Лилиан, это был Бен Биллер? — спросил он затем. — Кто-то говорил о нем. И мне не приходит в голову больше никто, кто подходил бы тебе по возрасту.

Лилиан одарила отца неземной улыбкой. Обычно она легко оценивала своего собеседника, но сейчас девушка была влюблена.

— Ты тоже считаешь, что он мне подходит? О, папочка! — Она вскочила, собираясь обнять Тима. — Бен такой чудесный! Такой нежный, такой милый…

Тим нахмурился и отодвинул ее от себя.

— Он… какой? Лилиан, ты не можешь говорить серьезно! Поговорив с ним три минуты среди надгробий, ты выяснила, что это мужчина всей твоей жизни? — Он не знал, что делать, ужаснуться или засмеяться.

— Вот именно! — просияла Лилиан. — Но мы были знакомы еще в Кембридже…

И она с восторгом поведала отцу историю о лодочной гонке, опустив лишь самые незначительные подробности, вроде поцелуя и сердечка на дереве.

— Он пишет стихи, папочка! Для меня!

Тим закатил глаза.

— Лилиан, — произнес он, перенося тело в более удобное положение. — Тебе все это может казаться очень романтичным. Но я бы предпочел, чтобы этот молодой человек писал стихи кому-нибудь другому. Ты слишком юна, чтобы встречаться с парнем, а он слишком юн, чтобы назначать свидания девушке. В вашем возрасте я еще змея запускал!

Он говорил правду, хотя все было не настолько невинно, как пытался показать Тим. В возрасте Лили он еще учился в английском интернате, а змей служил для передачи записок дочери фермера по имени Мэри, отец которой привозил в школу молоко. Впрочем, дальше нескольких любовных писем дело не пошло. Мэри предпочитала заводить парней среди ребят постарше.

— Бен очень зрелый для своего возраста! — заявила Лили. — Он перескочил через несколько классов.

Тим отмахнулся.

— Все это меня не интересует, Лилиан. Я не сомневаюсь, что мальчик он умный, поскольку родители его тоже люди неглупые. Но ему следует воспользоваться своим умом и не флиртовать с девушкой, из-за которой у него изначально могут быть неприятности. Ты не можешь влюбиться в сына Флоренс Биллер, Лили!

Тим взмахнул костылем, чтобы подчеркнуть значимость своих слов, и… сам себе показался глупым.

Лилиан отбросила огненно-рыжие волосы назад и гордо подняла голову.

— А вот и могу!

— Тим, это же просто баловство. Как ты можешь относиться к этому серьезно?

Илейн Ламберт сидела в саду их дома и наблюдала за сопящим от гнева мужем со смешанным чувством тревоги и веселья. Как и всегда, если Тима что-то волновало, он не мог сидеть на месте. До несчастного случая он был очень подвижным человеком, который лишь изредка появлялся в конторе. Он предпочитал общаться с шахтерами над и под землей, лично разговаривал с поставщиками, а в свободное время, будучи ловким наездником, любил проехаться верхом. Ограниченность в своих возможностях, даже спустя много лет после трагедии, воспринималась им тяжело, и теперь он хромал перед Илейн между грядками и клумбами, причитая по поводу «ужасающей катастрофы», которую только что устроили Лилиан и Бен.