Под позолотой — кровь

– А чего тут придумывать – мочить надо!

– Кого? – неожиданно спросил Король.

– А всех, чем больше – тем лучше.

– А если они нас? – уточнил Качур.

– А нас за что? – засмеялся вдруг Селезнев – анекдот вспомнил.

– Чтоб не разевали пасть на то, что откусить не сможем, – мрачно сказал Качур.

– В этом что-то есть, – сказал, немного подумав, Грек.

– Где? В том, чтобы всех замочить?

– Ну, всех, не всех, а некоторых стоит. Нужно только подумать и вспомнить, есть ли у них, – Грек небрежно махнул рукой куда-то в сторону, – терки между собой.

– Даже если есть – они все равно потом потребуют с нас, – покачал головой Качур, – иначе беспредел начнется, все друг друга мочить начнут. Должен быть порядок.

– Перебить, падл, вот и порядок будет, – решительно сказал Селезнев и поймал на себе насмешливый взгляд Качура. Твою мать, опять погорячился, Король не любит, когда в разговоре с ним выражаются. Селезнев поперхнулся и замолчал.

– Давайте по порядку, – сказал Король, – что там произошло, у этого… Кинутого?

Селезнев посмотрел на Качура, он знал, что Качур уже успел получить подробную информацию от ментов. Тот кашлянул и подвинул к себе графин с водой:

– Понять трудно. Вначале пристрелили хозяина дома, потом Серого и Гопу. Ну, этих, похоже, случайно, не вовремя пришли. В сарае во дворе нашли «форд» со стволами в багажнике. Всех троих убили выстрелами в голову. Только Серый попытался защищаться и стал стрелять. Его вначале подранили, а потом добили двумя пулями в голову. Свидетелей нет. Только в киоске неподалеку была баба. У нее Гопа и Серый покупали сигареты и брали пиво. Она ничего не видела, только слышала стрельбу, и одна пуля ей разбила стекло и бутылки в киоске. Баба в истерике и ничего толком сказать на может.

– Еще одна баба в истерике? – ехидно спросил Селезнев. Он решил напомнить о проколе Грека, на всякий случай, чтобы тот не особенно нос задирал. Селезнев почувствовал, что Король почему-то недоволен тем, как Грек разобрался со свидетельницей и решил немного побередить раны.

Понял это и Король. Он всегда знал, что его приближенные ведут, как и положено придворным, политическую борьбу, он даже иногда эту борьбу поощрял. Но не сейчас.

– Кстати, о свидетельнице. Что там?

– А там все в порядке. Машина слетела с обрыва чисто, без взрыва. До утра вряд ли кто ее заметит.

– Приятели водителя не хватятся?

– Они сейчас в кабаке, за ними приглядывает один из моих. Если что – звякнет. К утру они дозреют, и мы их поведем в больницу к убийце и там аккуратно оставим, при попытке к бегству.

– Охрана? – деловито осведомился Качур.

– Два мента, придется их убрать. Если получится – без крови. Если нет…

– Значит, до утра у нас есть время, чтобы решить где встречаться с Калачом, – подвел черту Король.

Суета

На любом курорте есть категория отдыхающих, живущая не повинуясь общему распорядку. Всегда найдется компания, предпочитающая развлекаться своим собственным способом. Обычно это группа молодняка в замызганной одежде, умудряющаяся выглядеть немытой даже на пляже. Интересы их, чаще всего, находятся в диапазоне от потрахаться до покурить травки, днем они спят, а к ночи приступают к активной жизни.

Еда обычно состоит из местного самого дешевого вина и жареных на костре мидий, выловленных в море собственноручно.

Эту категорию отдыхающих не любят ни курортники, ни местные жители, и поэтому они стараются располагаться подальше от людей и милиции.

Когда «восьмерка» вылетела с трассы и, прокатившись по откосу, остановилась у моря, три парня и две девчонки как раз ужинали сидя возле палатки, не разжигая костра, чтобы не привлечь ни чьего внимания. По кругу была пущена уже четвертая бутылка сухого вина, и мысли приобрели причудливую легкость, когда раздался грохот, скрежет и звон рассыпающегося стекла.

– Кто-то как бы долбанулся, – оглянувшись, задумчиво сказал тот из парней, который считался старшим и поэтому имел право трахать обеих девчонок вне очереди.

– Сейчас как рванет! – восхищенно сказал младший из ребят.

– Или не рванет, – меланхолически заметил третий.

– Ну, долбанулся и долбанулся, – сказала одна из девушек.

– Так прямо возле нас упала машина, – с трудом сказала вторая.

– Может, глянем, как бы, – предложил младший.

– Хочешь кому-нибудь жизнь спасти? – осведомился старший, продолжая лениво тискать сидящую рядом подругу.

– А все равно делать нечего.

– Ну, сходи, возьми фонарик только.

Младший не торопясь встал, нашарил в палатке фонарик, попробовал горит или нет, а потом двинулся к замершим обломкам.

За ним двинулись и остальные.

Луч фонарика прыгал по камням, по смятому кузову, потом остановился на женском теле, прижатом машиной к камням.

– У нее здорово должны болеть ноги, – сказал младший, рассматривая окровавленное тело.

– И голова, – сказала одна из девушек.

– А у водилы как бы всю грудную клетку помяло, – приглядевшись, сказал младший.

– Сам виноват, не умеешь – не садись за баранку.

– Точно. Тут живых нет?

– Хочешь заглянуть во внутрь? Пульс послушать?

– Ломает…

Компания вернулась к палатке и села на свои места.

– Ну и что будем делать?

– Давайте пойдем купаться, – предложила девушка.

– С машиной что будем делать?

– Пусть лежит, может, кто утром заметит.

Опустела последняя бутылка вина. Младший сидел на корточках, подпрыгивая на месте и постоянно оглядываясь на разбитую машину.

– Давайте, я как бы поднимусь на дорогу и кого-нибудь тормозну, пусть свистков вызовут.

Старший помолчал, посмотрел на младшего, потом на второго парня, который с рассеянным видом стягивал с подруги шорты. Подруга ему не мешала, но и не помогала. Старший перевел взгляд на свою подругу, которая уже раздевалась для купания под луной.

– Ладно, – сказал он, – сходи на дорогу.