Под тенью проклятья. Город не для всех

— Это все твои вещи?

— Это мой арсенал, — повернулась к ней Тальби, не сбавляя шага. — Ну еще здесь моя одежда и еще кое-что необходимое.

Ридде было не по себе рядом с этой странной девочкой. Илли предупредила ее об очень важной личности, с помощью которой дела должны пойти не в пример лучше... но не успела посвятить в подробности. И Ридде не очень нравилось принимать в доме подруги это юное создание с подозрительно тяжелым чемоданчиком...

— Вот твоя комната. — Она открыла небольшую, но уютную комнату, без особых изысков.

Девочка осторожно вошла, по-прежнему не выражая никаких эмоций.

Ридда прикрыла за ней дверь со словами:

— Ты пока обживайся. Если что — покои леди Кумрал на втором этаже. Скоро она вернется. Тебя позовут. Если что нужно — вот звонок. — Она показала на старомодный колокольчик на стене. — Служанка всегда в доме.

— Я поняла.

Ридда подавила желание пуститься бегом от этой комнаты. Что-то не нравилась ей эта девочка-убийца. Джерис, конечно, славится своим беззаконием, но не впутывать же в это малолеток! Впрочем, эта на первый взгляд милая девочка уж чересчур спокойна и вообще похожа на какого-нибудь юного упыря из дрянного фильма!

Ридда снова поежилась. Ну что ж — надо надеяться, что Илли, наверное, знает, что делает.

Правая рука главы одной из самых мощных террористических организаций Проклятого Города размеренным шагом шла в кабинет. Нужно было связаться с шефиней по защищенной линии и известить о прибытии долгожданного... специалиста.

***

Индоэ Эмериэль

Индоэ успел пять раз показать пропуск, выписанный подполковником перед тем, как приблизился к «святая святых» следственной тюрьмы КОБ — спецкамере. В неё сажали лишь самых опасных магов-преступников, тех, кого не убивали боевики КОБ по причине возможного использования… Эмериэлю когда-то давно доводилось побывать тут, и он не мог не признать, что за сотню лет люди основательно усовершенствовали узилища.

Теперешнее место заключения магов находилось довольно глубоко под землей, так что никто не мог и близко подобраться к заключенному без санкции свыше. Двое охранников, увешанные магозащитными амулетами, стояли перед внешними дверьми камеры, со штурмкарабинами наперевес.

— Куда? — глухо раздался голос из-под шлема одного из боевиков. — Посещение некроманта строго запрещено.

— У меня разрешение от подполковника Гленда, — привычным жестом Индоэ протянул бумагу.

— Да хоть от Бессара, — фыркнул «кентавр», однако пропуск взял.

— От Гленда? — спросил второй, перехватывая оружие двумя руками. — Пусть идет — я его знаю, это наш внештатный эксперт. В конце концов, если что мы лишь выполнили приказ.

— Хорошо, — бросил первый, возвращая пропуск. — Только будьте осторожны — он очень опасен. И во внутреннюю камеру вас может впустить только смотритель.

— А имени у него нет? — осведомился эльф.

— Как же, имя ему скажи. — Второй спецназовец хохотнул. — Чтобы его потом было легче проклинать? Нет уж…

Двойная герметичная дверь бесшумно растворилась перед Индоэ. «Что ж, умно…» — подумал он.

— Встретиться лично с Сандарраном? — Смотритель, ещё молодой человек с серым лицом, перевёл взор с бумаги на Эмериэля, глядя на него словно на умалишенного. — Я сомневаюсь, что это хорошая идея.

— Вы слишком много думаете. — Эльф чувствовал, что его терпение иссякает. — Это совершенно необязательно — за вас уже подумал подполковник Гленд. А за меня можете не беспокоиться.

— Я беспокоюсь за себя! — огрызнулся тот. — Хорошо, я пущу вас внутрь. Через какое-то время я открою дверь. Через сколько именно, я сказать не могу. Вы должны будете выйти немедленно, иначе мне придётся запереть вас там вместе с некромантом. Вы знаете все правила: во-первых, в камеру нельзя ничего вносить или что-либо из неё выносить…

«Я знаю правила слишком хорошо, лучше, чем любой из вас, — подумал Индоэ, не обращая внимания на монотонный голос Смотрителя. — Я и проверял их на себе, и помогал писать как-никак».

Стоя в закрытом тамбуре, эльф слушал жужжание каких-то механизмов.

Мысль о том, что он сейчас встретится с магом, которого боится чуть ли не весь Вуорм, не внушала спокойствия. Наконец, все затихло, и дверь перед ним раскрылась.

Камера больше всего напоминала келью в ундарагском монастыре — сходство достигалось не только скудной обстановкой, но и размерами пространства, предоставленного заключенному.

Индоэ окинул помещение ледяным взглядом. Сандарран, одетый в весьма необычный наряд: сапоги, шёлковые штаны, облегающий колет, зашнурованный под горло, и что-то среднее между плащом с высоким воротом и пиджаком, сидел на простой табуретке посередине комнаты. Единственными в нём, что соответствовало

ожиданиям, были необычайная бледность кожи и однородно-чёрный цвет одежды. На столике стояла тарелка с парой засохших ложек тюремной каши а рядом с ней лежали две единственно разрешенные опасным заключенным книги - «Закон» и «Пророки» -оба тома «Писания».

— У меня уже есть один адвокат, — не поднимая головы, сказал маг на эльфийском.

— Я не адвокат, — как можно спокойнее произнес Эмериэль, прислушиваясь к своим ощущениям.

И сразу понял, что в присутствии этого некроманта контролировать ситуацию полностью он не сможет.

— Значит, вы инспектор по правам заключенных — пришли осмотреть мои апартаменты? — Каждое слово Сандарран произносил вкрадчиво, но с нажимом. — Неужто эти идиоты думают, что одного недоумка недостаточно? На сей раз они хотя бы нашли кого-то, у кого хватило смелости… или глупости зайти внутрь.

Индоэ почувствовал нарастающий гнев:

— Для человека в вашем положении, вы слишком храбры в суждениях.

— А-а, значит, дело всё-таки в глупости. — Сандарран медленно поднялся на ноги. — Хотя вам вот хватило же здравого смысла сотрудничать с et’hann. Возможно, нам удастся кое о чём договориться… Как вас, кстати, называть?

— Зовите меня Индоэ...

— А-а, — понимающе улыбнулся некромант. — Старая школа... Истинные имена... Наследие глупцов из Мангергарита, воображавших, что прокляты не они, а всего лишь их имя... Жалким кретинам, с чего-то взбрело в голову, что они имеют какое-то влияние на Богов! Впрочем, пусть будет так. — Сандарран на мгновение закрыл глаза.

— Но давайте я поговорю о том, что беспокоит вас и, видимо, того, кто вас послал, я не имею в виду этих болванов из КОБ. — И прежде чем страх от того, что знать может не только некромант, уколол гостя, старец продолжил: — Знаете, Индоэ, рано или поздно приходит такой момент в жизни каждого живого и разумного существа, когда он начинает просыпаться по утрам в страхе, считая дни до своей кончины. Жизнь заканчивается, она уходит из тела, и всё теряет своё значение: богатство, власть, связи… и последними уступают накопленные знания. Остаётся лишь безнадежность, унылая и мрачная, как разверзнутая пасть склепа.