Под Южным крестом

Малайцы напуганы. Они уходят из-под выстрелов, но не оставляют своего намерения. Они, очевидно, продолжают обдумывать способ захватить лакомый кусочек — английское судно.

Защитники могут рассчитывать на несколько минут перемирия перед новой отчаянной атакой. Андрэ окидывает яхту взглядом и удивляется, что на ней так мало народу: всего пять человек с седым джентльменом включительно.

Несмотря на близкую опасность, француз, зная хорошо нравы и обычаи британцев, спешит выполнить необходимую формальность — представляется сам и представляет своих друзей. Англичанин крепко жмет каждому руку и объявляет, что он сэр Гарри Паркер, капитан и хозяин яхты «Конкордия».

Но пираты близко и долго разговаривать не приходится. Вода пенится от ударов веслами, нужно действовать как можно скорее. Англичанин с большим тактом отводит Андрэ в сторону и передает ему командование, говоря, что очень плохо объясняется по-французски, а это может навредить делу.

Молодой человек любезно кланяется и благодарит:

— Хорошо. Мы постараемся оправдать ваше доверие. Господин Пьер де Галь, артиллерия — дело ваше.

Боцман приложил руку к шапке и встал на свое место. Фрикэ подошел к Андрэ и тихо сказал:

— Мсье Андрэ, малайцы непременно нападут.

— Очень может быть.

— Не поручите ли мне защиту палубы?

— Как это?

— Я бы разбросал несколько капканов, о которые пираты порежут себе ноги, как только вступят на борт.

— Как хочешь. Только делай поскорее.

— Пошлите со мной двух человек в провиант-камеру. Князек, иди и ты.

Не прошло десяти минут, как француз снова появился на палубе, таща две корзины с бутылками. За ним с такой же ношей шли его товарищи. Мгновенно ящики были опустошены.

— Клико № 1… Вермут… Эль завода Брасс и К°. Бор до… Сколько прелестных вещей идут не по назначению! .. Эй вы, бейте все это, не жалейте… Пускай вино льется — чище палуба будет.

Раздался звон разбитой посуды. Напитки разлились, смешались и потекли по половицам, а осколки бутылок рассыпались по палубе.

— Еще разок сходим… этого мало. У нас нет иного выхода.

Второе путешествие за бутылками окончилось быстрее, чем первое, и скоро палуба почти вся была завалена битым стеклом.

— Вот и капканы готовы, — весело сказал Фрикэ. — Что значит хорошо снабженный погреб: у нас еще осталось чем освежиться после битвы.

— Эти французы очень храбры и находчивы, — бормотал про себя восхищенный сэр Паркер.

— Пора, господин Пьер, — сказал Андрэ ровным голосом.

Линия лодок была уже в одном кабельтове от яхты. Пьер быстро наклонился над двенадцатифунтовой пушкой, заряженной картечью.

— Первая! — крикнул он.

На пироги посыпался железный град. Линия нарушилась, и в прорыве показались обломки дерева и тонущие тела.

Затем раздался залп из ружей. Пьер бежал к другому орудию, пока первое заряжали снова. Треск еще сильнее, и нападающие, не ожидавшие такого приема, воют от злобы и боли.

Хладнокровие и ловкость защитников яхты уравновешивают их силы с силами неприятеля. Но численный перевес все-таки на стороне последнего. Долго ли может продолжаться битва? Несмотря на понесенные тяжкие потери, малайцы подвигаются вперед. Они переменили тактику и сделали бесполезными и картечницу, и пушку-револьвер. Бандиты вылезли из лодок и плывут, толкая их перед собой, так что выстрелы мало задевают их. По временам из-за лодок появляются головы и сейчас же исчезают; круг нападающих больше не прерывается.

Вот они близко от яхты. Андрэ хладнокровно подходит к сэру Паркеру:

— Не замечаете ли вы, сэр, что судно слегка колышется?

— Да, действительно. Чувствуется прилив. Через минуту мы будем подняты водой. Как жаль, что на яхте совершенно нет угля!

— Все равно мы не смогли бы продержаться до тех пор, пока разведем пары. Ох, этот штиль! .. Скажите, ваши матросы хорошо умеют управлять парусами?

— Это все отборный народ.

— Прикажите готовить паруса. Это необходимо. Мы сделаем последнее усилие отразить абордаж. А там, быть может, поднимется и ветер.

— Очень хорошо.

Тактика малайских пиратов особенно опасна для заштилевших парусных кораблей. Если корабль с невысоким бортом, если на нем нет значительной артиллерии и многочисленного экипажа, то он обычно погибает. Пираты окружают его со всех сторон тесной линией, которую легко прорвать, но легко и сомкнуть снова. Они страшны количеством. Каждая пирога с тремя-четырьмя малайцами представляет собой боевую единицу. Потеря одной из них ничего не значит в общей массе, которая настойчиво продолжает надвигаться на корабль. Круг делается все теснее, артиллерия становится бессильна. Наконец пираты вскакивают на корабль с бешенством хищников и ловкостью обезьян, бросаются на защитников и, нередко превышая их число в пятьдесят раз, подавляют их. Таков в большинстве случаев роковой исход атаки.

Несмотря на проворство и усилия французов, их ружейный огонь заметно ослаб, пока англичане готовили паруса, и осаждающие этим воспользовались. Отвратительный авангард морских демонов вынырнул из воды и устремился на переднюю часть корабля, так как защитники столпились на кормовой части, где на палубе было набросано меньше битого стекла. Держа в зубах кинжалы, пираты карабкались на яхту, цепляясь за дерево своими длинными звериными когтями. При этом они испускали дикие крики, чтобы ободрить плывших сзади.

Сэр Паркер поднял с пола щепочку, зажег и положил на шпиль. Поднялась тонкая вертикальная струйка синеватого дыма. Ветра не было. Англичанин покачал головой и сказал:

— Если через две минуты дым не наклонится, мы погибли. Не правда ли, джентльмены, вы не хотите живыми отдаться в руки этих разбойников?

— Нет… конечно, нет, — послышались крики.

— Хорошо. Я знаю, что делать.

Тем временем пираты вторглись на корабль.

— Ну, ребята, все кончено! — воскликнул Фрикэ.

Волосы у него растрепались, лицо и руки почернели от пороха.

Но вдруг победные крики малайцев сменились диким воем от боли. Пираты замялись и подались назад. Ноги у них изрезаны и окровавлены, они наткнулись на битое стекло.

Задние, ничего не зная, напирают на передних, те падают. Несколько минут стоит невообразимая давка.

Пьер воспользовался наступившим смятением и повернул пушку, направив ее вдоль палубы. Но он не стреляет: ему жаль последнего выстрела.

Фрикэ торжествует. Его выдумка удалась.