Под Южными Созвездиями
Шрифт:
— Ничего американского не держим. Из принципа. Могу предложить сок: апельсиновый, манговый, грушевый, виноградный. На выбор.
— Ладно, и мне давай пива. Ну, их, докторов занудных, куда подальше…
Когда перекус был успешно завершён, а пустые алюминиевые банки из-под мексиканского светлого пива (достаточно противного и слегка подкисшего), отправлены в бетонную урну, стоявшую рядом с киоском, Макс уточнил:
— Про твою не любовь, Пепе, ко всему американскому я уже понял. Но, надеюсь, что это благородное и праведное чувство не распространяется на американские доллары?
— Ни в коей мере, — понимающе усмехнулся парнишка. — Так как бакс, если зрить в корень вопроса, он совсем и не американский. Международное, так сказать, достояние…. А что, русский сеньор, предлагаете немного подзаработать?
— Предлагаю.
— А сколько?
— За неделю плодотворного сотрудничества и до пятисот долларов может дойти.
— Шутите?
— И
— Что я должен делать? — тёмно-карие глаза Пепе вспыхнули нешуточным охотничьим азартом.
— Естественно, старательно помогать нам…. Привожу конкретный пример, — Максим достал из кожаного портмоне две купюры по десять долларов каждая. — Видел — сеньора и сеньориту, с которыми мы разговаривали несколько минут назад?
— Ага, лицезрел.
— Расскажи про них всё, что знаешь, и эти деньги — твои.
— А если я узнал только одну персону из той парочки? Сколько вы заплатите мне тогда?
— Я — человек широкой и открытой Души. Обе купюры, штатским гадом буду, отдам.
— Щедрый подход, замётано, — обрадовался мальчишка. — Рассказываю…. Тот, который вырядился под итальянского арлекина, это сеньор Луис Романо, здешний житель. Он каждый год, сколько я себя помню, одевается — на «Карнавал Святого Джедди» — в этот смешной иностранный костюм…. Что я могу рассказать о доне Луисе? Совсем немного, так как он ведёт достаточно уединённый образ жизни. Как, впрочем, и все остальные представители и представительницы этого почтенного семейства…. Первый Романо (знаменитый дон Аугусто), поселился в нашем Сан-Анхелино лет восемьдесят пять-семь тому назад. Может, и все девяносто. Извините, но точно не знаю…. Говорят, что дон Аугусто родился в далекой и заснеженной России, в семье богатой и знатной, и звался он тогда как-то иначе: что-то похожее на — «Андре Романофф». Несмотря на знатность и богатство, этот кабальеро всерьёз увлёкся революционными идеями, что и под нашими тропическими Созвездиями — совсем даже и не редкость. Но тут — по утверждению моей двоюродной бабушки — случилось нечто странное. Революция в России победила, но вместо обещанного царства Добра и Справедливости начался какой-то кровавый водевиль, состоявший из массовых репрессий-расстрелов, конца и края которому не было видно. Разочарованный дон Аугусто уехал — куда глаза глядят. Объехал полмира. В Уругвае опять помогал свергнуть какого-то кровавого диктатора. Как водится, тирана свергли. Но как-то очень быстро Самый Главный Революционер, в свою очередь, превратился в жадного и безжалостного монстра, объявившего — первым делом — кровавую охоту на своих ближайших сподвижников и верных соратников. Сеньор Романо бежал, оказался в Чили, где воевал на стороне местных индейцев-повстанцев, был серьезно ранен и даже лишился левой руки. После чего решил всерьез покончить — разом — со всеми революционными идеалами и направил свою недюжинную энергию в насквозь-мирное русло. То бишь, поселился в нашем периферийном и сонном Сан-Анхелино. Здесь он увлёкся историей наших благословенных мест и всерьез занялся наукой археологией. Более того, начал проводить широкомасштабные раскопки на всяких древних развалинах и очень быстро прослыл крутым специалистом-историком-археологом. А также, между делом, и нешуточно разбогател…. Сеньор Луис Романо — родной внук покойного дона Аугусто. Живёт, как я уже говорил, достаточно уединённо. Человек он, безусловно, уважаемый и обеспеченный, хотя и со странностями. Впрочем, под нашими Южными Созвездиями странность не является пороком. Скорее, уж, наоборот…. С чего дон Луис получает доходы? Говорят, что дед оставил ему неплохое наследство, а также большую коллекцию различных карибских редкостей и раритетов, которая считается одной из лучших в Мире…. Адрес его проживания? Вилла — «Чёрная кошка», расположенная на северо-восточной окраине Сан-Анхелино. Названа так по приметному флюгеру, прикреплённому к шпилю главной башни дома. Вот, пожалуй, и всё…. Про барышню в маске «домино». Дон Луис до сих пор холост, но считается — при этом — записным и неисправимым сердцеедом. То есть, появляется в городе сугубо в сопровождении смазливых молоденьких девиц. Каждый раз — с другой. Кто из них сегодня был с ним? Извините, сеньоры, не узнал. Она же была в маске. А стройная и грациозная фигура — не редкость в наших благословенных краях…. Как вам мой коротенький рассказ? Довольны? Тогда — давайте обещанную денежку. Премного благодарен…. Какие ещё будут вопросы? Поручения?
— Запомни, Пепе, это лицо, — Мегре достал из внутреннего кармана пиджака цветную фотографию, на которой была запечатлена сеньорита Мария Бурручага. — Если увидишь где-нибудь эту девушку (или же похожую на неё), то тут же сообщи нам. Награда, не сомневайся, будет достойной и щедрой. Запиши номера наших мобильных телефонов…
— Ничего
не получится, сеньор.— Почему?
— Во время проведения «Карнавала Святого Джедди» телефонная связь (и мобильная, и обычная), работает в Сан-Анхелино из рук вон плохо и с постоянными сбоями. Вернее, никак. Проверено.
— Тогда обращайся в отель «Виктория». Спросишь у портье сеньора Кастильо или же мистера Соколофф. Если же нас не будет на месте, то оставишь письменное сообщение. Или попробуешь встретиться с нами непосредственно на карнавале. Вернее, со мной, так как я обойдусь без маски и смены «облика»…. Договорились?
— Лады, сделаю, — пообещал юный торговец сосисками. — Что-нибудь ещё?
— Если заметишь (или же узнаешь об этом), что-либо странное и необычное, то тут же ставь нас в известность, — дополнил Макс. — И своих друзей-приятелей обязательно подключи к этому процессу.
— Что это — странное и необычное?
— Да всё, что угодно. Например, в городе появился тот, кого уже и не чаяли увидеть в живых. Или же частные охранники, обеспечивающие порядок на карнавале, усиленно разыскивают некую конкретную персону…. Понял, о чём я толкую?
— Вроде бы…
Со стороны морского побережья солидно громыхнуло.
Ещё через мгновенье в небе вспыхнули, величественно рассыпаясь на составные части, два красочных фейерверка.
— Карнавал приближается, — охотно пояснил Пепе. — Скоро тут такое начнётся — только держись…
Наши герои, сердечно попрощавшись с Пепе, направились к побережью. То бишь, к отелю «Виктория».
«Ещё одна странность прорезалась», — размеренно шагая по мостовой узенького переулка, рассуждал Максим. — «На улице Гроба Господня расположено десятка два самых различных памятников. Но мимо всех них мы проследовали мимо. И только рядом с бронзовым изваянием Себастьяну дель Коно (в месте достаточно-малолюдном), остановились. Случайность? Вполне возможно…. И именно там — в это же время — оказался сеньор Луис Романо (не последняя, отнюдь, личность в Сан-Анхелино и, кстати, русский по происхождению), в сопровождении своей загадочной спутницы, неожиданно вступившей с нами в разговор. Вторая случайность? Ну-ну, так — просто-напросто — не бывает. Похоже, что кто-то решил свести меня и дона Луиса…. Кто? С этим, как раз, всё более-менее понятно. Вариантов не так уж и много. Чай, не второй бином легендарного старика Ньютона. Из знаменитой и нетленной серии — раз, два и обчёлся…. Но зачем? Вот, в чём вопрос…».
Глава шестая
Много шума, блеска и музыки
— Значит, старина, решил обойтись без карнавального костюма? — уточнил Максим.
— А, собственно, зачем он мне нужен? — меланхолично передёрнул пухлыми плечами Мегре. — Пусть все, как и этот арлекин Пьеро, считают, что я — это совсем даже и не я, а некто, находящийся в образе — «а-ля сеньор Мануэль Кастильо, знаменитый и легендарный гений сыска…». Очень, знаешь ли, удобно. И для общего дела полезно. Да и лицедействовать — в таком раскладе — не придётся…. Что это ты, молокосос белобрысый, так недоверчиво и многозначительно ухмыляешься? Совсем не испытываешь трепетного почтения к моим благородным и заслуженным сединам? В корягу, понимаешь, обнаглел…. Вот же, незадача, — недовольно и чуть испуганно поморщился. — Что теперь делать? Ума не приложу. Сейчас, наверняка, опять начнёт приставать с разными дамскими глупостями, намекая на существование жарких плотских отношений. А если отвернуть в сторону, то неудобно получится — она нас, кажется, уже заметила…
Им навстречу — со стороны «Виктории», до которой оставалось метров сто пятьдесят, — шла, вернее, величественно шествовала донья Розана.
— Ай-яй-яй. Действительно, заметила, — якобы огорчённо хмыкнув, подтвердил Макс. — Даже правой рукой приветственно помахала. Нет, не улизнуть, даже и не мечтай. Увы…. А как, комиссар, приоделась нынче твоя сердечная воздыхательница — упасть и не встать. Пышное цветастое платье, пошитое — такое впечатление — только лишь из рюшечек и оборочек. А какая элегантная и необычная соломенная шляпка на её голове, английская королева обзавидуется — до поноса пошлого и долгоиграющего…. Прости меня, Господи, за слова непочтительные по отношению к Помазаннице твоей. Грешен, осознаю, отработаю и отмолю…. Короче говоря, крепись, старина. Крепись…
— Заканчивай, Путник, со своим специфичным армейским юмором. Приелось слегка.
— Ну, это — кому как. На вкус и цвет, как известно, товарищей нет. А диалектики — в её высоком философском понимании — никто, собственно, и не отменял…
Впрочем, волновался Мегре совершенно напрасно. Трактирщица выглядела очень озадаченной и, даже не поздоровавшись, велела шипящим шёпотом:
— Отходим, отважные кабальерос, в сторонку. Отходим, шалопаи европейские. Разговор есть…
И они послушно отошли — в сторону одинокой разлапистой пальмы с пыльными светло-зелёными листьями, под которой расположилась очередная тёмно-синяя скамья и с пяток уличных фонарей, предназначенных для полноценного освещения предстоящих карнавальных мероприятий.