Под знаменем черной птицы. Книга 2

— Все равно корыто, но теперь не буду чувствовать себя в нем голой, — леди хлопнула по корпусу и открыла шлюз, чтобы забраться внутрь, затем остановилась, подошла к седовласому и пожала тому руку.

— Ты хороший воин, Кейташи Вада. Хочу оставить тебе подарок, забери его у Кастора, когда все будет плохо. И да. Подарок очень любит стихи и твой голос, думаю, тебе понравится.

— Держи, — Вада в ответ протянул ей нож, крепкий и потёртый, таким не режут мясо и не точат карандаши. — Твоя честь вряд ли пострадает, да и демоны с ней, если честно, но для врагов пригодится.

— Спасибо, — леди приняла подарок, даже улыбнулась одними краешками губ. Седовласый же порывисто выдохнул и заключил ее в объятия.

— А мне ничего не хочешь оставить? — влез кот.

Он говорил несерьезно, скорее подначивал леди, и та уже готовила свой ответ, но Лэнни опередил:

— Вот, это сгодится?

И протянул коту энфон. Дорогущей модели, непатриотично купленный в Федерации. Реклама гласила, что гаджет легко перенесет взрыв, погружение на глубину в километр и пару суток в открытом космосе. И энфон в самом деле не особенно пострадал: помятый корпус разгладился, обгоревшие места потихоньку зарастали, а связь и до того работала отлично, Лэнни даже пару раз связался с Гвэн.

Кот с подозрением смотрел на подарок и пока не протягивал за ним руку.

— Чтобы ответить на вызов, достаточно провести по поверхности вот так, — показал Лэнни. — Чтобы набрать чей-то номер, нужны данные от этого человека.

— Он все равно не разберется, — леди отобрала энфон и впихнула его в руки коту.

— Попрошу Кейташи, он уже все запомнил.

— Не впутывай меня в отношения с техникой! — седовласый отступил и с опаской поглядывал на Лэнни.

А леди и кот все стояли рядом, вместе держась за энфон. Очень долго, почти бесконечно. И молчали, даже в мыслях, пока леди резко не отпрянула и не скрылась в корабле. Лэнни же хотел было вернуться в свою комнату, где его ждала крутая местная куртка, настоящая ручка с чернилами, бумага из растительных волокон и много других мелочей, которыми успел обзавестись за прошедшие четыре дня. Но просить леди подождать, когда ему уже давали время на сборы — было неправильно.

— Я все сохраню до твоего возвращения, — кивнул ему кот. — Будь осторожен, лорд Леннард, младший из рода Веден Рей.

* * *

Сколько раз она представляла этот момент? Один, два, тысячу? И каждый раз в нем сердце пело, а душа переполнялась радостью. В реальности же Айвен сидела, откинувшись в пилотском кресле и наблюдала за показаниями приборов, стараясь не глядеть на трясущегося Лэнни.

Самый настоящий прим, чтоб его! Испугался и дрожит, вместо того, чтобы радоваться скорому возвращению к своим. Сейчас на “Вуаль” — и спустя несколько дней переберутся на станцию. Все же Айвен, как и любой приличной женщине, хотелось чувствовать себя уверенно при встрече со столькими мужчинами, а с орбитальной станцией за спиной это намного проще.

Она же не котенок, который и голым среди врагов чувствует себя не меньше чем императором всех родившихся под светом лучезарного. Но он знал свою судьбу, знал до самого конца, и ни разу не ответил, что будет дальше. Боялся, что Айвен помешает его планам или же хотел оградить от чего-то?

А то, как она получила силу? Знал ли котенок все с самого начала или до сих пор ни о чем не догадывается? О ее слабости, к примеру.

… Он решил обойтись без долгих разговоров, почти сразу потянулся к губам Айвен и поцеловал. Непривычно напористо, не так, как делал Нерон. Но быстро исправился, когда уловил ее настроение, и в точности повторил действия своего аватара.

Механически, без эмоций и лишних движений. Только все лучшее и проверенное. Напор, движения губ и языка, положение рук, на какой секунде можно начать расстегивать одежду или прижать к себе, вдавливая в идеальное тело.

Все правильно, приятно, рассчитано на ее удовольствие и невозможно, просто непереносимо противно. От самой себя в первую очередь. На кону будущее Союза, а в голове стучит только: остановись, остановись, не делай этого!

Чужие руки скользили по телу, избавляли Айвен от одежды, умело ласкали и разжигали страсть все сильнее. Но чем дальше заходил он, тем невыносимее становилось.

Где-то там, на краю сознания божества все еще сидит котенок, без власти над собственным телом, без возможности вмешаться. Просто сторонний наблюдатель, влезший в это ради будущего благополучия Айвен.

Страшно ли это после восьми смертей? Больно ли после стольких предательств?

— А ты можешь сделать так, чтобы Нерон нас не слышал?

Тот, кому даже в мыслях не получалось дать имя, пожал плечами, а после кивнул.

— Говори, теперь здесь только я.

Он сел напротив и чуть склонил голову, как любил делать котенок. Без всякого стеснения по поводу отсутствующей одежды или дискомфорта от летающей вокруг мошкары. Не человек, это так заметно, что становится не по себе.

— И ты правда хочешь? — Айвен же подтянула к себе куртку и накинула на плечи.

— Раньше было любопытно. Ты же единственная в своем роде, в мире больше не осталось истинных примов.

А сейчас он и так все знает, потому что постоянно присутствует в голове у котенка.

— Мы видим ваш мир, можем влиять на некоторые процессы, но опосредованно, через аватары или жрецов. Такова воля Создателей. Поэтому божества иногда выбирают аватаров, а двуликие берут себе человека-носителя. Чтобы чувствовать запахи, любоваться красотой мира, пробовать пишу и познать другие плотские удовольствия. Мне нравится жить и чувствовать то, что чувствует Нерон. Он особенный даже среди вас. Но ты и сама знаешь об этом. Другого такого нет…

Да, другого нет. Другого такого наглого, расчетливого, упертого типа! Но Айвен избавилась от котенка, оторвала себя от него, с кровью и мясом. И не важно, сколько живой плоти потеряно и при этом, и какая боль была расплатой. Но все позади, до новой и спокойной, правильной жизни осталось совсем немного: короткий перелет на "Вуаль" и встреча с сородичами. Айвен все ещё надеялась, что среди них есть кто-то постарше Лэнни.

— Сколько тебе лет, малец?

От вопроса он чуть не подпрыгнул, потом провел руками по лицу и пробормотал:

— Двадцать… пять. Двадцать пять, леди.

— Уже совсем взрослый. Служил?

— Военная академия, отличник.

— Ого!

И этот милый ребенок — ее будущий муж? Да на него надави посильнее — расплачется и сбежит к маме.

— А девушка есть? — Айвен видела, насколько мальцу неприятны вопросы и в целом ее компания, но лететь в тишине оказалось просто невыносимо.

— Нет, я не состою в постоянных отношениях.

Мог бы и не уточнять, по энергетической оболочке видно, что не состоит. Но подружек у Лэнни хватало, временных, простецких, в большинстве — из альтеров. Ни с одним примом он никогда не был.

Будущий муж.

Почему? Что за помутнение с ней случится?

— А что вас связывает с объектом четыреста тринадцать? — вопрос Лэнни задал с трудом, покусывал губы и отводил взгляд.

— Секс без обязательств.

…- Ты делаешь его особенным, — говорить Айвен становилось все сложнее, но представить, как он снова обнимает, целует, гладит ее кожу — невозможно вовсе. Поэтому надо немного потянуть время. — Восемь смертей и столько же возрождений изменят кого угодно.

— Не меньше сорока, если посчитать все эксперименты твоих собратьев. А он выжил и не до конца сошел с ума. Я не делаю Нерона особенным, я выбрал его потому, что он был особенным и без моих сил. Сильнее любого из примов и умнее любого из имусов.