Подари мне эту ночь

Бен смотрел на него без всякого выражения.

– У меня было такое ощущение.

Адди задрожала от желания выкрикнуть и защитить его. Это была я. Это я ему сказала!

– В любом случае, можете ли Вы доказать, что были в своей хижине, в то время, когда Расс был убит?

– Да, - быстро ответила Адди, зная, что Бен не будет ее впутывать, даже если это для него означало повешение. Только одна она могла обеспечить ему алиби.
– Просто спросите меня. Я была с ним в его хижине. Всю ночь.

Дейри покраснел и отвернулся от нее. Адди продолжала упорно смотреть на него, игнорируя тяжелый взгляд Бена. Дейри, казалось, задыхался от смущения. Наконец, он посмотрел на Бена.

– Это правда, Бен?

– Скажи ему правду, Бен, - настаивала Адди.

Зеленые глаза Бена гневно засверкали.

—Держите язык за зубами, если такое вообще возможно, - сказал он, скривив рот.
– Я не хочу, чтобы ее репутацию вывалили в грязи.

Но они все знали, что для этого слишком поздно. Весь город будет с радостью смаковать скандальную историю. Рассел Уорнер задушен в собственной постели, в то время как его дочь спала с управляющим. Не было никакого сомнения, что никто не мог долго держать такое надолго в себе.

После этого у шерифа и его людей не было больше причины оставаться. Бен проводил их до дверей и вернулся в кабинет, где Адди нашла бутылку виски и стакан.

—Не прекращай наливать, - сказал Бен, и она грустно улыбнулась.

—Здесь только один стакан.

Она глотнула и передала стакан Бену, задохнувшись, когда виски обожгло ей внутреннюю часть горла. Он поднял его к губам, следуя ее примеру. Мгновение спустя он вздохнул, закрыв глаза.

– Я бы использовал это еще несколько часов назад.

– Оно поможет?
– невнятно спросила она, и забрала стакан, прежде чем он смог дать ответ.

– Как Каролина?

Она выпила больше виски на сей раз.

– Я не знаю.

– Ребенок?

– Мертв.
– Адди уставилась на виски, кончики ее пальцев побелели.
– Ребенок не должен был умереть, - сказала она, обращаясь больше к себе, чем к нему.
– Она должна была жить, чтобы вырасти и завести собственную дочь однажды…

– Адди, о чем ты говоришь?

– Я должна была его спасти, - продолжала она, стакан в ее руке задрожал.
– Вот зачем я вернулась. Вот, почему я здесь. Но, что я могла сделать, чтобы остановить это? Я пыталась его предупредить. Я пыталась что-нибудь изменить, но это все равно случилось, прямо, как раньше…

– Адди, - мягко перебил ее Бен, забирая выпивку и ставя ее на стол. Он притянул ее тело к своей теплой, крепкой груди, и ее бормотанье заглушила его хлопковая рубашка.
– Шшш. Ты говоришь ерунду.

Она прислонилась к нему в изнеможении.

– Я так устала.
– Горькие слезы потекли по ее щекам.
– Я так устала, Бен…

– Я знаю, - прошептал он, приглаживая растрепанные локоны, лаская ее ноющие плечи и спину.
– Я знаю, через что ты прошла сегодня ночью. Тебе нужно поспать.

– А твоя голова …нет никакой повязки или…

– Я в полном порядке, - торопливо уверил он ее.
– Мне она не нужна.

– Этого не должно было случиться снова, - задыхалась она, вцепившись в его рубашку.
– Я должна была это остановить…

– Снова? О чем ты говоришь?
– озадаченно спросил Бен.
– Расс?

– За этим стояли Джонсоны. Ты знаешь это.

Его лицо изменилось, и он глядел, холодно поджав губы - от гнева или боли, она не могла сказать наверняка.

– Пока нет доказательств. Но я найду их.

– Они хотели, чтобы не стало вас обоих, тебя и папы. Но на сей раз, я спасла тебя. Они на это не рассчитывали…

– Что ты подразумеваешь под «на сей раз»?

Она не ответила на вопрос, не мигая глядя в окно.

– Они не оставят тебя в покое. Джеф тебя ненавидит, а Большой Джордж хочет получить и ранчо и права на воду. Только ты стоишь у них на пути.

Взгляд Бена стал колючим.

– Что такого сказал тебе Джеф в городе в тот день? Ты подозревала, что что-то вроде этого случится. Как ты узнала, что случится сегодня ночью, прежде чем кто-либо еще?

Ее ресницы опустились, когда она постаралась скрыть растущее чувство вины.

– Я точно не знала. Я так долго волновалась за папу… и я просто почувствовал, что что-то не так. Когда мы были в хижине. Я не могу объяснить почему. Но это не имеет значения…Я пришла слишком поздно.

Она совсем не шевелилась, когда прислонилась к нему, часть ее разума ждала, что он почувствует напряжение, вызванное подозрением, ожидая, что он отпрянет на долю дюйма. Но он не двигался и не выдал свои мысли другим способом. Его пальцы шевелились в ее волосах, легко лаская кожу головы. Она была убаюкана нежным прикосновением. Ее веки тяжело опустились, ресницы почти коснулись ее щек.

Чувствуя, что тело Адди стало вялым, Бен вздохнул и вытер слезу у нее со щеки рукой.

—Я отведу тебя наверх. Тебе нужно отдохнуть.

– Я не могу спать…

– Док Хаскин мог бы дать тебе успокоительное. Ты его заслужила.

– Я не хочу наверх, - сказала она хриплым голосом.
– Я не хочу находится возле той комнаты, где… Не заставляй меня.

– Я не буду, я не буду, - прошептал он, разыскивая платок, так как она снова начала плакать. Он обнаружил смятый хлопчатобумажный комок в заднем кармане джинсов.

– Я посплю на диване в гостиной с включенным светом.

– Как пожелаешь, дорогая.

– Прости меня, - задыхаясь сказала она, принимая платок и вытирая нос.
– Завтра я буду сильной. Я помогу тебе. Господи, столько всего нужно сделать.

– Мы со всем разберемся.

Ее сознание перескакивало с одной мысли на другую в случайной последовательности.

– Бен, это был один из наших людей, кто…

– Да. Вполне возможно. Но если я еще раз услышу это от тебя, я сдеру с тебя шкуру. Слухи и обвинения и так быстро распространяются. Мы будем знать больше завтра, после того, как опросят ребят.

– Шериф?

– И я.

– А как же быть с завещанием?
– прошептала она.
– Папа так и не составил нового. Тот адвокат с Востока не приехал вовремя. Что же будет с ранчо и с семьей?

– Расс составил новое завещание, как только начались неприятности с ограждениями, на всякий случай, если что-то случится прежде, чем адвокат сюда доберется. Он не хотел, чтобы кто-либо знал. Пит и я выступили свидетелями.

– Он все… оставил…тебе?
– Бен молча кивнул, пристально глядя ей в глаза.
– Оно будет иметь законную силу?