Подари мне надежду

— Работала до этого в книжном? — спрашивает Наташа.

Она маленькая, шустрая, а короткие волосы светлые до такой степени, что кажутся седыми. Яркие голубые глаза смотрят пытливо и насмешливо одновременно. Не думаю, что она имеет что-то против меня, просто такой человек. Киваю, улыбаюсь, а Наташа, оперевшись грудью, обтянутой сиреневой фирменной футболкой, на стеллаж, щебечет о всякой ерунде, иногда бросая быстрые взгляды на свой отдел, чтобы не пропустить покупателя.

А я… я смотрю на бесконечные полки, забитые книгами, и пытаюсь придумать, с чего лучше начать, чтобы быстрее и эффективнее расставить пухлые томики Дюма и Флобера по алфавиту. Наташу слушаю вполуха, а сама размышляю, что где-то здесь, совсем близко, находится Влад. Очень уж беспокоит, что мы можем в любой момент столкнуться в коридоре или в торговом зале… как тогда реагировать? Понятное дело, работа есть работа, и будет весьма странно, если я брошусь на шею начальнику службы безопасности. Больше чем уверена, в список должностных обязанностей продавца-кассира не входят обнимашки с руководящим звеном. Но как лучше всего реагировать?

Ай, ладно! Буду ориентироваться по обстоятельствам, потому что пока у меня есть дела поважнее: сортировка бессмертной классики согласно алфавиту. Ок, приступим.

Вдруг понимаю, что больше не слышу назойливой болтовни: Наташа замолчала как-то резко, словно на тумблер кто-то нажал.

— Ох, идёт, красавец наш… — замечает, глядя куда-то в сторону, а я слежу за её взглядом и жмурюсь на мгновение. Влад! — Ой, ты же у нас новенькая, — спохватывается, — ничего ещё не знаешь. Тут такие новости! Закачаешься!

В голубых глазах в окружении пышных нарощенных ресниц — прямо очень пышных, я такие у коров на лугу в детстве видела — зажигается тот характерный огонёк, светящийся во взгляде каждой женщины, которая просто жить не может без сплетен. И, главное, в такой момент ведь всё равно, кто перед тобой. Важно лишь излить на голову ничего не подозревающего собеседника поток откровений.

— Ты только посмотри… важный такой, деловой, — шепчет Наташа, склонившись ко мне близко-близко, и меня обдаёт тяжёлым ароматом парфюма. — Говорят, что он с женой разводится.

На круглом симпатичном лице веснушки и восторг, а я думаю о том, что в “Книгомании” нужно быть осторожной, потому что новости о личной жизни сотрудников разлетаются со скоростью света.

— Вот и молодец, — бурчу, а сама краем глаза слежу за прогуливающимся по залу Владом.

Он вроде бы ничего конкретно не рассматривает, просто идёт, медленно, заложив руки за спину. Как лев, вальяжно обследующий свой прайд. Тёмно-серый костюм сидит на нём, будто вторая кожа, а причёска идеальна настолько, что страшно притронуться, чтобы не испортить. В голове рождаются яркие образы того, каким умеет быть этот мужчина вне узких рамок деловой этики. Дурашливым и смешным, злым и страстным, вспыльчивым и заботливым. Сейчас же это скала, к которой боязно подступиться — сорвёшься. Идеальный, холодный и собранный.

— Эх, вот всегда он такой… аж страшно, — выдыхает Наташа, а я усилием воли отрываю взгляд от Влада. — Одна девчонка в прошлом месяце пыталась его охмурить, так он её уволил.

— Ничего себе, — замечаю, радуясь про себя, что на меня не начали вываливать подробности того, как Владислав Павлович, пользуясь служебным положением, поимел всех сотрудниц, включая пожилую уборщицу.

— Ага, он у нас крепкий орешек, но…

Это “но”, сказанное каким-то другим тоном, настораживает.

— Но сейчас он разводится! — практически шепчет. — Может, более ласковым станет?

Ага, только не с тобой, лохудра белобрысая.

Так, Наташу из списка вероятных подруг смело вычёркиваем. Размашисто так, с удовольствием вычёркиваем, ибо нечего тут слюни пускать.

— Ладно, тебе работать надо, нарабатывать очки, — хихикнув, говорит Наташа, но не уходит, а замирает столбом рядом, чуть ли не дышит. И уже совершенно другим голосом: — Здравствуйте!

Чёрт, чёрт!

Усиленно принимаюсь за работу, потому что шестым чувством понимаю, что так бодро Наташа здоровается с Владом. Но одна из книг выпадает из рук, и я резво присаживаюсь, благодаря Вселенную за свою внезапную неуклюжесть.

— Добрый день, девушки, — раздаётся бархатистый баритон совсем рядом. — Как настроение? Как спалось? Бодры, я надеюсь?

Вот же! Гад!

— Ой, всё замечательно! — восклицает Наташа, а я про себя плююсь ядом.

— Анна, кажется? — обращается этот сероглазый прокатор ко мне, а я смотрю на него снизу вверх и посылаю ментальные посылы прямо в изощрённый мозг Влада.

Чуть заметная улыбка трогает его губы, но он мгновенно превращается в того холодного мужчину, что так чинно шествовал меж книжных стеллажей.

— Добрый день, — возвращаю дежурную любезность, улыбаясь изо всех сил. — Да, я Анна. И да, всё замечательно.

— Всего тогда вам доброго и продуктивного дня.

И, повернувшись на пятках, уходит в сторону своего кабинета.

— Ну, как же он хорош, — не унимается моя активная сотрудница, а я пожимаю плечами, мол, ничего особенного, а сердце в моей груди выделывает такие кульбиты, что впору записываться на кардиограмму.

Но всё-таки Наташе надоедает моё молчаливое общество, и она уходит насиловать мозги другим сотрудницам, что, словно мышки, прячутся в своих секциях. И я, наконец, остаюсь одна, чему рада безмерно. А ещё рада, что обходы владений у Влада не ежечасные, потому что просто не смогла бы работать, зная, что он совсем рядом и смотрит на меня.

Вдруг мой телефон пиликает, я опасливо озираюсь по сторонам и украдкой достаю трубку на свет божий. Начальство обещало не штрафовать за него, но и настойчиво рекомендовало не залипать в экран вместо работы. Но сейчас покупателей в магазине почти нет, потому можно немного расслабиться.

Чёрт.

“Ты очень сексуальная в этих брючках. Особенно, когда наклоняешься, чтобы поднять книгу”.

Он что, следит за мной? Смотрю по сторонам, на потолок и замечаю то, чего не видела раньше: глазок видеокамеры. Ах ты провокатор!

Показываю язык бездушному кругляшку и, кажется, слышу хриплый смех.

Следом приходит новое сообщение, и я выдерживаю целую минуту, прежде чем его прочесть.

“Рассекретила, надо же. Кстати, через два часа у тебя перерыв. У меня тоже. Приходи в кафе “Утопия”, оно тут близко. Буду тебя кормить”.

Вот же… заботливый.

“Растолстею, будешь знать”, — набираю торопливо в ответ и почти мгновенно получаю ещё одно сообщение:

“Я помогу тебе сбросить лишние калории. Ночью”.

Пошляк.

От его намёков кровь приливает к лицу, но работа — лучшее лекарство от разных непотребных мыслей. Сублимация — великая вещь, только вместо топора и кучки дров у меня книги.

Время до обеда пролетает незаметно, и я спохватываюсь, когда администратор Юля чуть не выгоняет меня из торгового зала. Мол, отдых — необходимая часть рабочего процесса, потому раньше чем через час меня обратно не ждут. Удивительное место, ничего не скажешь.

В комнате отдыха хватаю сумку, прохожу необходимый досмотр — у них тут точно паранойя — и выбегаю из магазина. Кафе “Утопия” находится чуть дальше по улице. Тихое место, расположенное в тенистом дворе, скрытое от посторонних глаз случайных прохожих. Идеальное место для идеальных тайных свиданий. Надеюсь, сотрудники не ломанутся сюда косяком, а то вся наша конспирация вылетит в трубу в первый же рабочий день. Перед входом оглядываюсь по сторонам, испытывая странное чувство: острое и сладкое одновременно, словно делаю что-то противозаконное, но очень желанное.