Подари мне счастье, дракон

Вот только мы здесь очутились как призраки, фантомы. Даже она.

Я отпустил ее.

– Ты свободна.

Она осмотрелась по сторонам. Такая испуганная, как загнанная в клетку птичка в этом коротком желтеньком платье. Посмотрела затравленно на меня, а потом на дорогу, по которой шли люди.

– Помогите! – крикнула она и побежала к какой-то толпе, сидящей на скамейке, но те не отреагировали на нее, продолжая пить что-то из странных бокалов с маленьким отверстием сверху.

Ее никто не увидит, она ни с кем не может взаимодействовать, но она хотела вернуться, а я исполнил ее желание.

– Пожалуйста, помогите, – вновь раздался ее тревожный голос, а мое сердце дрогнуло.

Она не хочет быть со мной, я ей не нужен.

Кристина прошла мимо, не замечая меня, как слепой котенок металась по улице, пытаясь дозваться хоть кого-то. Она могла бы позвать меня, я все еще здесь, пусть она даже не видит меня.

Она прислонилась к дереву и часто задышала. Ее тело стало почти прозрачным, так что я видел древесный ствол сквозь нее. Она больше не принадлежит своему миру. Такая маленькая, такая хрупкая, что хочется обнять ее и никогда не отпускать. Только я знаю, что в этой тонкой хрупкости и грации скрывается фурия, которая при расслаблении выпустит когти и будет держать мертвой хваткой.

Я подошел к ней и взял за руку. Кристина дернулась, будто не верила в то, что произошло.

– Ты больше не принадлежишь этому миру, – сказал я то, что понял только что.

Она сжала губы, а в ее взгляде вновь появилось то упрямство, которое мне не нравилось. От своих слов я не откажусь, Кристина станет моей женой, вот только не факт, что для нас обоих это будет счастье и радость.

– И что теперь? – спросила она.

– Теперь между нами только вторники, – ответил я, выпуская ее из объятий уже в замке.

Глава 8

Я вновь заперта в чужом мире. Еще пару минут назад я испытывала чрезмерный ужас, когда я попала в нормальный мир. Я пыталась говорить с людьми, но они меня не слышали. Будто меня не существовало.

Я металась по улице, пытаясь докричаться хоть до кого-то.

И Лем. Он бросил меня одну, что напугало меня даже больше, чем то, что меня никто не слышит и не видит. Я будто лишилась спасательного жилета.

Он выкинул меня из своего мира блуждать призраком в моем. Мой страх не уходил даже тогда, когда его голос прорвался сквозь мою дрожь, говоря, что больше я не принадлежу своему миру.

Лема я тоже могу понять, я излишне резко высказалась, что не хочу за него замуж. Я видела в его глазах нечто такое, близкое к злобе и обиде, а перед этим его взгляд и вовсе был таким, будто на меня давила многотонная плита. Инстинктивно понимала, что перехожу черту, что я не хочу быть с ним, хоть мое тело откликалось на его касания.

Я цеплялась за его напряженные плечи, прижимаясь всем телом. Мы в его замке, я его трогаю, только не могу ни слова сказать. Прижалась к широкой груди, роняя слезы на его рубашку. Казалось, что я плачусь статуе, а не живому человеку. Он даже не обнимает меня, не трогает.

– И что теперь? – спросила я.

– Теперь между нами только вторники, – жестко ответил он.

Меня будто больно хлестнули по сердцу. Хотелось спросить, а имелись в виду настоящие вторники, или каждый мой день будет вторником? Вот только он незнакомый мне мужчина, а я перегнула палку. Что стоит ему выкинуть меня?

Я подняла голову и посмотрела в его золотисто-карие глаза. Они красивые в какой-то степени. Только пугала та злость, что сквозила в них. Лем не касался меня, а я обнимала его, боясь отпустить. Ведь тогда может все рухнуть вновь.

– Есть вещи, на которые я могу закрыть глаза, но когда переходят грань… – продолжил он низким, хриплым голосом без капли тепла и сочувствия. – Лучше не злить меня.

Я понимала, что лучше промолчать, потому что можно усугубить и не без того шаткое положение дел. Каждое мое слово может оказаться дерганьем тигра за усы. Лем пусть и не в ярости, и не будет крушить все вокруг, но ему определенно не понравилось то, что произошло.

Я ощутила его прикосновения к моим запястьям и почувствовала, как он убирает мои руки у себя из-за спины. Хотелось, чтобы он меня обнял и успокоил, потому что я не могу одна пережить все то магическое, что произошло со мной на протяжении этих двух дней. Мои руки безвольно повисли вдоль тела.

Я смотрела ему в спину, ощущая тягучую пустоту, когда он коснулся стены. Дверь распахнулась, выпуская его.

С тяжелым сердцем я ложилась спать. Помнила, что его комната рядом, и я могу в любой момент туда зайти. Но вспоминая его яростный взгляд, мне было страшно даже в уборную сбегать.

Проанализировав этот вечер, я поняла одно: если бы ему было все равно на меня, то он бы бросил меня в том состоянии, когда я ходила и пыталась хоть до кого-то докричаться. Лем пришел получить ласку, а я оттолкнула его.

Ночью, когда ложилась спать, никак не могла сомкнуть глаз. Мне казалось, что придет Лем и выкинет меня из дома. А я буду бродить среди людей, которые меня не слышат и не видят.

Я всегда была со своими проблемами один на один, так почему сейчас решила, что не будет так же? Только потому, что была близость? Потому что меня приласкали, хотя на деле усадили в золотую клетку?

Уснула только под утро и то ненадолго. Проснулась оттого, что ощутила на себе пронзительный взгляд.

– Доброе утро, – сказал Лем. – Собирайся, мы едем в город.

За окном еще были предрассветные сумерки, солнце еще не успело выйти. Неужели меня выгоняют?

– Кристина, давай быстрее, – Лем вошел в мой шкаф, а на кровать полетело платье – длиной в пол. Что-то я не помню, когда успела его сделать.

Я медленно поднялась и потерла лицо рукой. Что происходит? Я и так плохо спала, еще и собираться куда-то надо.

Осмотрела темно-синее платье из немного грубой ткани и перевела взгляд на Лема.

– Я могу одна одеться? – произнесла я первую фразу за все утро. Даже попыталась без претензии.

– Да, – и он ушел в мою уборную.

Я стянула ночнушку и надела белую рубашку под платье, в котором было огромное декольте. Оно застегивалось спереди на пуговицы, начиная от талии.

Я дрожала, пока надевала платье. Пальцы непослушно скользили по пуговицам, и те не всегда попадали в петельки. На глаза навернулись слезы, и я чуть не дергала непослушные пуговицы.

Так, было бы из-за чего расстраиваться. Ну, оставит он меня одну в этом мире. В первый раз, что ли, оставаться одной? Если меня даже родители бросили, то чего ждать от малознакомого мужика, который и так на меня злой?