Подари мне счастье, дракон

Я постучала в уборную, услышав, как там потекла вода. Вскоре она затихла. Лем вышел и впустил меня. Нам пришлось соприкоснуться телами, но мужчина уже отвернул лицо, не глядя на меня.

Я быстро привела себя в порядок, глядя на свое заспанное лицо. Мне бы еще пять мин… часов поспать, и точно огурчиком была бы.

Замок стоял на небольшой скале, будто его когда-то высекли из нее. Дворик перед самим замком был на небольшом плато, и его окружал забор с огромными железными воротами.

Погода стояла теплая, хотя я ощущала легкий холодок. Правда, я еще та мерзлячка, которой может стать холодно даже в двадцатипятиградусную жару. Тело покрылось мурашками, и я провела ладонями по плечам, разгоняя кровь.

На выходе стояли слуги, которые опустили головы при нашем появлении.

Нас уже ждала карета с запряженными лошадьми. Кучер важно восседал на козлах.

Лем помог мне сесть в карету, крепко держа за руку. Все без слов, все без единой эмоции.

Я выглянула из-за занавесочки, наблюдая за происходящим. Лем сидел напротив и тоже смотрел в окно. Я все хотела, но не решалась спросить, к чему этот выезд. Успокаивала себя, как могла, что мы просто куда-то съездим вместе, что меня не бросят, что все будет хорошо.

Дорога из замка шла извилистой змейкой, и карета тащилась еле-еле по склону, приближаясь к небольшому зеленому полю и выезжая на нормальную пыльную дорогу, ведущую сквозь лес.

Глаза слипались, и я медленно погружалась в сон, убаюканная подпрыгиванием и подрагиванием кареты. А мир… Да, собственно, ничем от моего не отличался. Такие же зеленые деревья, такие же плохие дороги.

Я почти уснула, как вдруг карета резко остановилась. Я полетела вперед прямо на руки Лема, тут же поймавшего меня. Мы посмотрели друг другу в глаза, и вновь без слов он отпустил меня.

– Что случилось? – он приоткрыл дверь и крикнул кучеру.

– Да чуть собаку не сбил, – откликнулся тот.

Послышался еще и второй мужской голос.

Лем нахмурился и вышел из кареты, а я за ним.

Возле кареты стоял невысокого роста мужчина. К его ногам прижался беленький щенок, трясясь всем телом. У малыша были смешные лопоухие уши и закрученный в колечко хвост.

– Что такое? – спросил Лем.

– Да вот, родила собака щенят породистых. Так трое родились нормальными, а четвертая вот такая. Уши висят, никто брать не хочет. А сам держать уже не могу. Вот и хотел избавиться.

Сердце дрогнуло при виде собачки, которую пытались убить, гоняя по лесу. Или он ее оставить хотел в лесу?

Малыш испуганно смотрел на нас, и я не выдержала и подошла к нему.

– Кристина, – прорычал Лем мое имя.

Я протянула руку к щенку, и тот понюхал ее настороженно.

– Кристина, собака не породистая. У этой породы уши должны торчать, – продолжил Лем.

– Ну и что, что не торчат? – я погладила собачку по голове, ощущая приятную гладкую шерсть.

– Она породистая, – промямлил хозяин, отступая на шаг.

– Незаметно, – надавил Лем. – Есть еще собаки в доме?

– Ну, как есть. Есть еще дворняжка. Но дворняга не могла. Ей сто лет в обед, да и старый он. Не мог, и все.

Я потянула малыша на себя, понимая, что это девочка. Маленькая, немного бракованная девочка. Она смотрела на меня своими глазами-бусинками, что я понимала – без нее не поеду никуда. Хоть она и тяжеловатая, похожая на волка с вытянутой мордочкой, оканчивающейся черным носиком.

– Мы заберем ее к нам домой? – спросила Лема, посмотрев в его каре-золотистые глаза.

Вот только его щека немного дернулась, а в глазах появилось нечто такое, что мне стало не по себе. И плевать. Все равно возьму собаку себе, даже если он меня бросит в городе. Только до меня спустя пару минут дошло, что я сказала. “Мы” и “к нам домой”. Неужели из-за этого он разозлился? Аж глазами сверкает.

– Кристина… – начал Лем.

– Пожалуйста, – попросила я, погладив малышку по голове.

Та лизнула мою ладонь.

– Хорошо, – мужчина вздохнул.

Я попыталась поднять собачку, но она была довольно тяжелой.

– Давай, вперед, – я ей показала на карету.

Девочка понюхала землю, а затем осторожно обнюхала ступенечки. Поставила лапки на самую нижнюю, вытянула шею и принюхалась, а затем аккуратно залезла внутрь.

– А как ее зовут? – спросила у хозяина, выглянув из кареты.

– Как назовете, так и будет.

Ура! Я за это даже готова простить Лему то, что он сделал вчера.

Я затащила девочку на сиденье к себе. Она не могла сама запрыгнуть, лишь лапки ставила и махала хвостиком.

– Ты хорошая моя, – погладила собачку. – Как же тебя назвать?

Дверца хлопнула, карета немного просела на осях под весом Лема.

– У тебя красивая улыбка, – сказал мужчина, пока я чесала спинку девочке.

Я перестала улыбаться и перевела взгляд на него: на его лице сияла лучезарная улыбка, возле каре-золотистых глаз стали видны морщинки, которые так и захотелось разгладить. Только я еще совсем немного на него обижена. Я боюсь, что он бросит меня где-то по дороге, как это чуть ли не сделали с малышкой.

– Как назовешь ее? – продолжил Лем.

– Не знаю, может, Мирой? – спросила я с намеком, что между нами должен быть именно мир.

– Мира? – он прорычал это имя.

На миг показалось, что в карете все померкло. Стало так неуютно и страшно, особенно его взгляд, затянутый яростной поволокой.

Я вжалась в спинку кресла, а собачка заскулила, прижимая ушки к голове. Он еще и подался немного вперед.

– Почему? Мне нравится, – я с округленными глазами глядела на него и гладила девочку по голове, которую она положила мне на колени. – Да, девочка моя, Мирочка?

Перевела взгляд на собачку. Она посмотрела на меня своими глазками, и я поняла, что ей это имя не совсем подходит.

– Может, другое? – сказал Лем.

Почему ему это не понравилось? Еще и среагировал так. Я же мирное имя предложила, но мне стало так не по себе, будто там что-то глубже. А вдруг у него маму так зовут?

– Ей поводок нужен будет. Не надо было ее брать с собой. Ее держать негде, – спокойно уже сказал Лем.

– Ага, лучше в лесу оставить, – я вновь погладила ее, не глядя на мужчину. – Бусинка?