Подари мне вечность

– Что ж, ты проводил меня, теперь может, пойдешь домой? – поинтересовалась я.

Хэлл изогнул губы в ленивой полуулыбке и вопросительно выгнул дугой черную бровь.

– Ты прогоняешь меня?

– Нет, ты можешь стоять тут хоть вечность, но боюсь, что я не составлю тебе компанию, - съязвила я.

– Пригласишь меня в дом?

Я так и уставилась на него. Ну и наглость!

– Хм…дай-ка подумать, - я театрально почесала подбородок, - Пожалуй, нет.

Хэлл засмеялся. Я прокляла себя за то, что позволила ему поехать со мной.

Если я разрешу ему войти, ничем хорошим это не закончится. Свет в окнах не горел, значит, Томаса еще нет. И вряд ли он появится сегодня.

– Я не думаю, что…- я начала говорить, но как только он взглянул на меня, все мысли испарились из головы. Я даже не помнила, что хотела сказать! Где-то на задворках моего разума прозвучал голос, который я слышала раньше.

 «Впусти меня, Амелия»

Я замерла, как вкопанная.

– Ты, кажется, не договорила, - тихо произнес он, продолжая смотреть мне в глаза.

– Да, пойдем, - словно сама не своя, пробормотала я и направилась к дому. Подойдя к двери, я ее открыла, и обернулась. Хэлл стоял прямо за моей спиной. Я отошла в сторону, и сказала:

– Ты можешь войти.

Он торжествующе улыбнулся и шагнул через порог.

– Неужели вы никогда не праздновали День Благодарения? – удивилась я, когда Хэлл упомянул об этом. Удивительно, но спустя несколько минут его пребывания в моем доме, мне стало намного уютнее и спокойнее. Возможно, он что-то сделал со мной, но логическому объяснению это не поддавалось. Я не понимала, почему веду себя, как гостеприимная хозяйка и милашка-очаровашка. Ведь такой я не являлась.

– Нет. Отец всегда в разъездах, у Мэдди свои дела…а с мамой у нас напряженные отношения, - Хэлл виновато улыбнулся и прошел к деревянному комоду, стоящему слева от входа. На нем у нас стояли семейные фотографии. Мама всегда их расставляла во всех домах, в которые мы переезжали. Хэлл взял в руки одну из фотографий и стал внимательно ее рассматривать, при этом мило улыбаясь. Как трогательно.

– А почему у тебя с мамой плохие отношения? – поинтересовалась я. Хэлл ответил не оборачиваясь:

– Я сказал не плохие, а напряженные.

– Ну, напряженные…какая к черту разница…- проворчала я так тихо, что никто бы и не услышал. Но только не Хэлл.

– Есть разница. Мы иногда не понимаем друг друга, вот и все, - холодно ответил он и повернулся ко мне, все еще держа в руках фото. На нем были изображены трое: я, мама и Томас. Уже без папы.

– Очень милая фотография, - улыбаясь, произнес Хэлл. Надо же, как быстро у него меняется настроение.
– Сколько тебе здесь?

– Двенадцать.

– Хм…очень…

– Мило?

– Нет, красивая, - его улыбка была похожа на улыбку Чеширского кота,- Ты красивая. За всю свою жизнь не встречал девушки красивее тебя.

Я не знала, что сказать. Поблагодарить? Нет, пожалуй, лучше сменить тему, пока он не начал ее развивать.

– Э…спасибо. Кофе будешь? – спросила я. Хэлл посмотрел на меня так, будто я сказала какую-то глупость и ухмыльнулся.

– Я не пью… - пауза - …кофе.

Я пожала плечами.

– Ну, извини, вина у меня нет.

– Спасибо, Амелия, я ничего не хочу.

Он поставил фото обратно на комод и стал медленно подходить ко мне. Я самопроизвольно попятилась. Нужно бежать от него, необходимо! Но почему я стою на месте, как последняя дура? Бегом, в кухню!

– А я, пожалуй, выпью кофе, - воскликнула я, мигом разворачиваясь и направляясь к кухне. Хэлл остался позади.

Нужно выпроводить его, и поскорее. Мне не очень-то нравилось то, как ситуация поворачивалась. Пока варился кофе, я то и дело поглядывала на часы. Как же медленно идет время. Восемь часов. Всего восемь? Господи.

Я налила кофе в свою любимую кружку с надписью «Мамочка, в этом году я вела себя хорошо» (ее мне подарила на Рождество мама в надежде, что мое поведение хоть немного будет соответствовать надписи на ней) и вошла в гостиную. Хэлл стоял у окна, сложив руки за спиной. Как истинный граф Монтекристо. Или еще какой-нибудь аристократ.

– Прекрасный вечер, не правда ли? – спросил он тихо. Я поставила кружку на столик и подошла к окну. На беззвездном небе светила полная луна. Казалось, ничто не может нарушить спокойствие этого вечера. Ничто, кроме моего волнения по поводу отсутствующего Томаса и прибывающего в моей гостиной Хэлла Скрима.

– Да…- ответила я, очухавшись, - Пожалуй.

Хэлл обернулся, и наши взгляды встретились. Ну вот, у меня снова начинается паническая атака. Нечем дышать, глаза застилает пелена. Что он со мной делает?

– У тебя удивительно красивые глаза, Амелия.

Только не это.

– Спасибо за комплимент, конечно, но мне кажется, тебе уже пора …

– Я никуда не тороплюсь, - ухмыльнулся он и, грациозно, впрочем, как всегда, опустился на кресло. Да уж, наглости ему не занимать.

– Хм…ты что, до утра тут собрался сидеть?

– Нет, я уйду тогда, когда посчитаю нужным.

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты жуткий наглец?

– Да, упоминали пару раз, - и снова эта чертова ухмылка. Я нахмурилась.

– Не надо хмуриться, Амелия, тебе это не идет.

– А ты не указывай мне, что делать, - буркнула я. Он тихонько засмеялся. Как же меня это бесит! Что нужно сделать, чтобы он ушел? Душу дьяволу продать?

– Ладно, давай не будем ссориться, - мягко произнес он, снова встал и начал медленно двигаться ко мне. Я уже хотела сказать, чтобы он не делал этого, но он вдруг остановился, и стал будто прислушиваться к чему-то.

– Ты чего? – спросила я. Хэлл как-то странно взглянул на меня, но ничего не сказал. Игнорирует меня?

– Эй, ты меня слышишь?

– Слышу, - просто сказал он.

– Хм…ну что ж…уже поздно…и…

Господи, ну словарный запас у меня.

Он стоял всего в шаге от меня и не сводил с меня глаз. Особенно его привлекли мои губы и, как ни странно, шея. Я чувствовала, как мои щеки заливаются румянцем. Снова.

– Амелия? – он протянул руку и погладил меня по щеке. От его прикосновения у меня мурашки побежали…