Подарки не возвращают

– Как я понимаю, она вас ещё и насиловала? – с мнимым сочувствием покачал головой Бернард. Вид у него был самый сокрушённый, но в глазах плясали черти. Мы затаили дыхание, зная, что сейчас будет выстрел в самое сердце н’илунга. В конце концов, это наш козырь.

– Вероятно, сьенн Йоррисон был вынужден… подчиниться, – любезно подсказала домина. – Чип, как мы помним, на представителей вашей расы не действует. Сьенна Мильтон, несомненно, угрожала оружием… или опоила своего раба стимуляторами.

– Да с чего вы взяли, что я с ней спал? – рыкнул Йориссон. – Никто меня не насиловал!

– Стало быть, все было добровольно?

– Что «все»?

– Ну… мы все взрослые люди, верно? Совершеннолетние? – Бернард явно издевался над н’илунгом, и я прикоснулась пальцами к губам, скрывая неуместную улыбку. – У вас был секс с хозяйкой.

– Ну…

– Не отпирайтесь, мы все знаем, откуда берутся дети. К тому же мальчики и с тёмным цветом кожи.

Если бы домина прямо сейчас запрыгнула бы на стол и принялась раздеваться, сьенн Йориссон был бы поражён меньше. Он вытаращил глаза и зашлёпал губами как рыбка, выскочившая из аквариума.

– Дети? – прохрипел он.

– Мальчики, – повторил Бернард с очень довольным видом. – Темнокожие. Сыну сьенны Кирин уже три года. А вы не знали?

– Пожалуй, перерыв, – сжалилась над посеревшим Йориссоном домина. – Кофе? Чай? Элианна поможет разобраться вам с кофемашиной. Такая древность, конечно, вы привыкли к более продвинутой технике.

– Мне надо позвонить, – пискнула я, тут же вскакивая. – Сьенн Бернард покажет нашим гостям…

И я первой выбежала из кабинета, благо, что сидела недалеко от выхода.

Во-первых, я не хотела даже рядом стоять с Северьяном. Во-вторых – мне нужно было проржаться там, где меня никто не видит. В женском туалете, например. Ах, какое лицо было у н’илунга! Только Бернард умеет так изящно и красиво издеваться над людьми. У меня бы точно не получилось выдержать лицо. Ну а в-третьих, я и в самом деле должна была позвонить.

Набрала на наладоннике номер матери и сразу закричала нервно в трубку:

– Ты знала? Ты все знала, да? Не могла не видеть список делегации!

Тихий смешок и спокойное:

– Ну, он же обещал вернуться.

– Вы поэтому меня туда отправили?

– Варрианки встречают врага лицом к лицу.

– Он мне враг?

– Ну уж точно не друг.

– Мама, ты меня крупно подставила, понимаешь! – до меня начал доходить весь ужас ситуации, и я безнадёжно и тихо спросила: – Все знают о нас с ним, да?

– Да. Я сразу поняла, что Север неспроста стремится на планету. И сочла нужным рассказать домине, что он был твоим рабом и единственным мужчиной.

– Не единственным! – вскинулась я. – У меня были… ещё двое!

– Ты сама-то в это веришь?

– Мама, это не меняет того факта, что вы бросили меня как котёнка в речку! Нужно было предупредить!

– А ты бы согласилась?

– Нет, – вынуждена была признать я.

– Ты там не одна, с тобой Бер. Он не позволит никому тебя обидеть. И если тебя это утешит, Кирин Мильтон тоже не предупредили.

– Нет, не утешит. Бедняга Кирин!

– Бедные мы. Сколько она нам крови попортила… Вся в бабку. Вот помяни мое слово, далеко она пойдёт. Следующей доминой, я думаю, будет замужняя варрианка. А вот после неё – мать сына, не иначе.

– Думаешь, тётя Эжени вернётся на родину? – съязвила я вполне в духе Бернарда. – Я бы на ее месте сидела ровно на Земле. Там экономика лучше.

Мама снова тихонько усмехнулась и нажала отбой.

Я посмотрела на себя в зеркало. Разговор с родительницей успокоил меня. Она права. Я – оружие и часть команды. Я сильная и самодостаточная. Я варрианка, амазонка – так нас прозвали инопланетники. Никаких соплей, голову выше, Эллиана! Ты уже не вчерашняя школьница. Ты блестящая выпускница, лучшая из лучших. В свои неполные двадцать четыре добилась немыслимых высот, став младшим ассистентом домины. Это не только престижная должность, но ещё и неплохая зарплата, и залог отличной карьеры. А он – кто? Пилот? Торговец? Контрабандист поди. Даже не военный. Это он должен меня бояться, а не я его.

Подумаешь, мой первый и единственный раб! Подумаешь, бывший любовник! Подумаешь, обманщик и гад! Что нас не убивает, то делает сильнее, а я, как видите, вполне себе жива. И даже красивее, чем была в восемнадцать. Короткая стрижка мне шла. Лицо стало более изящным, пропала детская припухлость щёк. Военная академия научила держать осанку, я не только маршировала по плацу и бегала кроссы (через силу и со слезами), но ещё и занималась танцами и немного акробатикой. Смею надеяться, что сьенн, вернее, господин Север приятно удивлён моей красотой.

…

Умывшись ледяной водой, я немного поморгала, последний раз взглянула в зеркало, тут же забыв, что я там увидела, и решительно вышла на свою тропу войны. Раньше я не понимала, что каблуки – это оружие, а теперь знала точно. Равновесие, осанка и уверенность в себе – вот что дают красивые туфли.

И конечно, я почти сразу же столкнулась с Севером. Он ждал меня в коридоре. Предсказуемо, но приятно, соскучился, бедняжка. Сделала шаг влево – он шатнулся, перегораживая мне путь. Шаг вправо – и он, как вратарь, стремится мне наперерез. Детские игры!

– Пропустите, я спешу. Хотелось бы ещё кофе выпить.

– И давно мы на «вы», крошка Анна?

– С тех пор, как вы, сьенн, покинули Варриан. Вы больше не раб, верно? А официально мы друг другу никто.

– Так уж и никто?

– Пропустите. Не время и не место выяснять отношения.

– Погоди, ты что, злишься? За что? Я обещал вернуться, я вернулся.

– Я вас не ждала, – пожала я плечами, пытаясь проскользнуть под его рукой. – Вы преувеличиваете свою ценность, господин Север. На Варриане полно рабов.

– Раньше тебя это не прельщало.

– Раньше я была ребёнком. А теперь повзрослела. Людям свойственно меняться. К тому же у меня был отличный учитель.

– Хочешь сказать, что не скучала по мне?

– Почему же, скучала. Неделю… или даже две. Господин Север, нам пора возвращаться в зал совещаний.

– Погоди, я ещё не все сказал. Ты нашла мне замену, я правильно понял?

– Разве я что-то вам обещала? – И когда он успел так поглупеть? Или это я видела его другим, более умным, более взрослым? Разочарование захлестнуло меня с головой. Какой же он герой? Обычный мужичок. – Как сказал наш свободный мужчина Бернард, все мы тут совершеннолетние и имеем право спать с кем угодно. Да пропустите меня, наконец, пока я не начала кричать!