Подарок на Рождество

– Давайте еще немного постоим здесь, в тишине, - попросила Адалинда. – Мои барабанные перепонки уже не выдерживают. Как Розали это выносит?

– Молча, скрипя зубами, - ответила та, появляясь на кухне. – Привыкла. А когда моя маленькая кучка потрошителей чересчур расходится и начинает натурально разносить дом по кирпичику – зову на помощь Монро. Он пару раз рыкнет так, что стены задрожат – и тишина.

– Тебе не обидно, что все трое оказались потрошителями? – улыбнулась Джульетта.

– Ничуть, - пожала плечами Розали. – Зато родители Эдди в них души не чают. И моя мама их обожает. И, кто знает, может в следующий раз это будут трое рыжехвостов.

– Ты…

– Нет. Еще нет, - поторопилась разуверить Розали.
– Я не готова повторить этот подвиг так скоро. Но в будущем не исключено, что решусь. А у вас как обстоят дела? – она взглянула на Адалинду.
– Келли проявил способности?

– Пока нет, - улыбнулась та. – Но Диана недавно сказала, что он как Ник. Так что, судя по всему, я произвела на свет гримма. Вот уж что не могло мне присниться даже в самом жутком кошмаре, но, похоже, судьба любит пошутить. Особенно надо мной.

– Судьба над всеми любит пошутить, - заметила Джульетта. – А мы, судя по всему, вообще ее персональный цирк.

– Звучит так, будто вы сожалеете, – нахмурилась Розали.

– Нет, конечно! – одновременно воскликнули Адалинда и Джульетта.

– А Диана все больше становится похожа на мать, - заметила Джульетта.

– Это неплохо, - рассмеялась Розали. – Учитывая внешность Адалинды.

– Спасибо за комплимент. Но, увы, похожа она только внешне. Я изо всех сил пытаюсь научить ее правильно использовать дар и контролировать свои желания. Учитывая, насколько она превосходит меня, это очень непросто. А еще она очень упряма. Это у нее точно от Шона. Как вспомню, сколько сил я потратила, чтобы убедить ее отказаться от мысли свести папочку с мамочкой, так содрогнусь.

– Для ребенка это очень естественное желание, - мягко заметила Розали.

– К счастью, дети взрослеют. Мне удалось доказать ей, что несмотря на то, что я и Шон не можем быть вместе, мы все равно остаемся ее родителями и всегда будем любить ее так же, как любим Келли и Алекса.

– Это не может не радовать, - согласилась Розали.
– Особенно, учитывая, что с возрастом она будет становиться умнее и опытнее.

– Она приняла Ника и Джульетту. Разумеется, не так, как меня и Шона, но, по крайней мере, она не считает их врагами и не пытается от них избавиться. Это уже хорошая новость.

– А как она воспринимает Алекса и Келли? – осторожно поинтересовалась Джульетта. – Я – ведьма, Ник – гримм, и в случае чего мы можем за себя постоять. Но если она решит навредить Алексу или Келли…

– Нет, она не навредит им – в этом я абсолютно убеждена, - поспешила успокоить ее Адалинда.
– И Келли, и Алекс для нее – братья. Она любит их.

– Вот это действительно хорошая новость!

Розали перевела взгляд на Джульетту.

– А у вас что нового? Ты сегодня какая-то притихшая. Что-то с Алексом?

Та покачала головой.

– Нет, с Алексом все в порядке. Я породила на свет очень энергичного, упрямого и жизнерадостного ведьмака. Не уверена, что мир от этого в восторге, но ему придется смириться.

– Значит, дело в Шоне, - улыбнулась Адалинда.

– Да, - вздохнула Джульетта.

– Этот мужчина умеет осложнить жизнь и себе, и людям, - усмехнулась белокурая ведьма.

– Жить с ним все равно, что сидеть на пороховой бочке с зажженным фитилем: когда рванет не знаешь, но рванет точно. И ведь каждый раз умудряется выбраться сухим из воды, интриган чертов! Что на этот раз?

– Ему снова предлагают избраться на пост мэра.

– Ого! – дружно выдохнули Розали и Адалинда. – Ничего себе новость!

– Но это ведь неплохо, - осторожно заметила Розали. – Или ты против?

– Не то, чтобы я против, - снова вздохнула Джульетта.
– Просто боюсь, что политика всколыхнет его амбиции. Шон рвется к власти, будто хочет кому-то что-то доказать. Вот только кому и что? И докажет ли?

– А что он думает?

– Я не спрашивала. Наверное, боюсь услышать ответ. И он пока не заговаривает на эту тему. Я жду его решения.

– Ты боишься, что он снова наломает дров?

– Да. Я могу защитить его от всего мира, но не от себя самого. Боюсь, что в погоне за призраками он уничтожит все, что мы с таким трудом создали за эти годы. И, в первую очередь, себя. Я не хочу потерять свою жизнь, и я не хочу потерять его.

– Ты не остановишь его, - покачала головой Адалинда.
– Остановить Шона Ренара может только Шон Ренар. Впрочем, это касается любого мужчины. Я тоже постоянно боюсь за Ника. Желающих прикончить гримма не меньше, чем желающих похоронить принца-полукровку. Но мы должны принимать их такими, какие они есть, и быть рядом, что бы ни случилось.

– Жизнь – нелегкая штука, - философски заметила Розали. – Но мы вместе, и мы справимся. А теперь пора за стол. Нет ничего хуже, чем голодный мужчина. А голодные потрошитель, ведьмак и гримм в одной комнате – это катастрофа. И только мы можем ее предотвратить и спасти этот бренный мир, который никогда не скажет нам «спасибо» за этот подвиг.

– Это уж точно! – единодушно согласились Адалинда и Джульетта, и дружно направились в гостиную.

– Прошел слух, что тебя снова хотят выдвинуть в мэры, - тихо сказал Ник Шону, пока Эдди разделывал индейку.

– Я еще не дал согласия.

– А что так? Помнится, тебе сильно хотелось занять это кресло.

Шон пожал плечами.

– Старею, наверное. В кресле или без кресла этот город принадлежит мне. Очень давно, когда мне пришлось бежать из Австрии, я дал слово, что вернусь домой. И я сдержал свое слово. Тогда домом я считал Вену. Сегодня это Портленд. Не уверен, что хочу что-то менять, но окончательное решение пока не принял.

– А что думает по этому поводу Джульетта?

– Мы пока не обсуждали этот вопрос.

Ник молча кивнул, в его глазах светилось понимание.

Время пролетело незаметно. После ужина Эдди и Розали проводили мальчиков в детскую, где специально для них была собрана огромная железная дорога с поездами, станциями и прочим.

Шон стоял у камина с чашкой пунша в руках и смотрел на жену. Сегодня Джульетта была просто ослепительна. Бархатистая кожа цвета топленого молока, сияющие медью волосы, невероятные серые глаза, томное изящество тела… Шон почувствовал возбуждение и с трудом отвел взгляд.